в тесные отношения с женским полом со времён президента Никсона. Он был мягкосердечен, он был умён и не испытывал иллюзий по поводу истинной влюблённости Анджелы. Отзвенели свадебные колокола, никто не подписывал брачный контракт, Анджела принялась беззаветно ждать скорой кончины Натана.
А он всё не умирал. Наоборот, он испытывал растущее воодушевление. Был в его жизни другой интерес помимо любви. Постояв на краю могилы, Натан отступил назад. Не сентиментальная история, но Анджела умела стиснуть зубы, когда это было необходимо. Она выказывала притворное восхищение достижениями Натана, философски причисляя себя к одному из них. Что же, придётся побыть год-другой миссис Мортлейк, прежде чем стать богатой вдовой Мортлейк.
И тут она увидела меня. Человека, который страстно её вожделел; человека умного (пускай и вполовину не такого умного, как Натан); человека, которого не пугает смерть.
Натана смерть приводила в ужас. Анджела не могла ему этого простить. Её отец погиб во время операции «Буря в пустыне». Её дед погиб во Вьетнаме. А её богатый девяностолетний муженёк, чьё образование и опыт должны были внушить мысль о неизбежности смерти, никак не примирится, никак не пройдёт свои пять стадий. Сам я примирился со смертью, когда ждал в пещере бессмертных, лицезрея безобразного бога-мутанта.
Когда наш самолётик, попрыгав по полосе, приземлился на маленьком аэродроме в Хемия-аль-Ден, нас уже ждали люди из «Халибёртон». Официально компания оказывала транспортные услуги армии США. В действительности они брались за что угодно, от ликвидации полевых командиров Талибана до контрабанды местных кустарных поделок из серебра и перевозки кокаина для генералитета. В бизнесе под названием «война» они были профи. Если какой-то старикашка, его красотка-жена и отставной вояка желают наведаться в пещеру на задворках вражеской территории, то сегодня это в порядке вещей. А завтра, быть может, в порядке вещей будет грохнуть старика, его жену пустить по кругу, а документы отставника продать тому из местных, кто даст лучшую цену. Или пробиться с боем через весь Талибан, чтобы выручить старика. У них был конвой из трёх «хамви», мы ехали в среднем. Аэродром был построен ещё советскими войсками, давным-давно. Возле взлётной полосы до сих пор стояли знаки с надписями на русском и пушту. Поездка выдалась короткая, по пыльной ухабистой дороге. «Халибёртон» подготовили необходимые припасы — продукты, спальные мешки, электрогенератор. Они довезли нас до половины склона небольшого белого холма, где находился узкий вход в пещеру. Снаряжение выгрузили прямо здесь, в пещеру его пришлось затаскивать нам с Анджелой. Я запустил генератор и наладил освещение, затем принялся обустраивать наш маленький лагерь. Доктор Мортлейк и Анджела пошли осматривать пещеру. В первом гроте было тридцать семь статуй йогов, десять из них — женщины. Пять ближайших ко входу были самые старые, поврежденные больше других. У них были сильно выступающие надбровные дуги и скошенные лбы. Доктор Мортлейк пояснил, что архаичное индуистское искусство было склонно придавать последователям Шивы устрашающий, звероподобный облик. Я заметил, что бог-павлин ни разу не похож на Шиву.
Второй, нижний грот, куда я не забирался, был меньше размером. Все стены были покрыты письменами на разных языках. Часть из них была написана красками, другая часть — вырезана в камне. Причём одни были едва процарапаны, а другие — высечены с большим мастерством. Мортлейк потребовал, чтобы я провёл освещение в грот с письменами, Анджеле велел, чтобы она принесла его спальный мешок. А потом отослал нас прочь, сказав, чтобы мы сами нашли себе развлечение.
«Халибёртон», среди прочего, снабдили нас проигрывателем DVD, и мы с Анджелой посмотрели «В поисках Немо», прежде чем перейти к более примитивным развлечениям. Я малость робел перед ликами тридцати семи святош, но Анджела сказала, что каменные люди обычно более снисходительны. После наших жарких забав мы заснули.
Я проснулся оттого, что доктор Мортлейк тыкал в меня своей титановой тростью. Застукав нас голеньких, нужно было быть полным идиотом, чтобы не догадаться, как мы тут развлекались. Я не задавался вопросом, почему его не волнует адюльтер, но вот почему это перестало волновать нас? Может, потому что поиск Натана был близок к завершению, и наши пути должны были разойтись. Его глаза сияли.
— Эврика! Я нашёл! Идём со мной.
Он повёл меня в грот письмён. Он шагал словно ему было всего семьдесят. Я увидел несколько исписанных блокнотов, два раскрытых словаря. Один был для перевода с санскрита на английский, другой с акло[1] на латынь. Доктор Мортлейк сразу взял профессорский тон:
— В санскрите есть множество отсылок к напитку бессмертия называемому Амрита. «А» означает отрицание, подобно тому, как древнегреческая «альфа» означает отрицание в слове «атеист». В свою очередь «мрита» означает «смерть». Этот нектар бессмертия, как сказано, вырабатывается организмом практикующего йогу — просачиваясь из мозга вглубь тела и духа.
Я кивнул. Словно знал, о чём он толкует, словно мне было интересно.
— Понимаете, я не думаю, что это миф. Я думаю, что действительно существовал эликсир бессмертия, только это не секрет просветлённого человеческого разума, а выделения инопланетной твари, — заключил Мортлейк.
— По-вашему, это бог-павлин?
— Превосходная догадка, мистер Ливингстон! Я отыскал все упоминания о «Павлиньем молоке» в одном весьма необычном буддийском тексте под названием «Чёрная сутра». Существовало божество по имени Йитра. Или, как вариант, Йидра. Впрочем, я не уверен насчёт «божества» — писание гласит, что асура был захвачен на обломках металлической сферы. Существо источало прозрачную жидкость, которую народ «волосатых» собирал, чтобы пленять злые души вечной иллюзорностью майя[2]. У Пао знал, что культ Йитра обосновался где-то в здешних горах. Он предполагал, что асура давно мёртв. Он также говорил, что просто испить эликсир недостаточно, нужно в правильный момент произнести заклинание.
— Когда вы узнали?
— Я выяснил это ещё в восьмидесятых. Позже прочитал маленькую заметку в военном журнале, озаглавленную «Спасаясь от Талибана в пещере со странным павлином». Удивительная история Майкла Ливингстона, ваша удивительная история о том, как вы прятались в маленькой пещере с чудовищным идолом внутри. А потом я унаследовал деньги моего младшего брата Фрэнка. Деньги открывают любые двери, мистер Ливингстон. Я отыскал вас, затем, с помощью этих надписей, отыскал это.
Доктор Мортлейк подошёл к стене пещеры и постучал семь раз, бормоча какую-то тарабарщину: «Зодикаре об зодираму». Участок стены раскрылся; внутри было небольшое гнездо, полное хрустальных яиц. Точнее это были маленькие сосуды в форме яйца с хрустальной крышечкой наверху. Сперва мне показалось, что все они пустые.
— Сказка про Аладдина, — сказал доктор Мортлейк. — Осталось только три наполненных яйца. Три, мистер Ливингстон. Для меня, для Анджелы и
