войны. А она в полосатую униформу заключенного концлагеря, и сей подъезд впереди, теперь был некой газовой камерой, с непроглядной тьмой внутри себя, пугающей, но и не отпускающей, чей либо взгляд, направленный в её глубины.
Толя довёл Соню до самого дома, и взяв ключ из её трясущихся рук, открыл дверь, после чего медленно завёл Софью внутрь, и обнял её в последний раз.
– Не глупи, всё будет хорошо? – последнее, что сказал он, погладив её по чёлке.
Через несколько секунд подтягиваемая пружиной дверь захлопнулась, и Соня оказалась в полнейшей тьме, ещё немного разбавленной звуком сработавшего дверного магнита.
Дойдя до конца первого лестничного пролёта, она неожиданно пришла в себя.
– Да как же так, что всё это значит, этого не может быть, – закричала она, побежав по лестнице обратно, с надеждой, что всё ещё можно вернуть.
Наступив на последнюю ступеньку, и вновь оказавшись в полной тьме, Соня случайно споткнулась, и потеряв равновесие, повалилась на корточки, больно впечатавшись лбом в железную дверь подъезда. Не в силах даже сказать и слова, она лишь прижалась к холодной двери, услышав за ней чей-то голос.
– Ну что Толь, ты всё же решился на это? – спросил посторонний голос.
– Да, чё я не мужик что ли? – ответил Толя.
– Как, это всё ещё Толя, здесь за дверью, – тихим шепотом, почти про себя сказала Соня, пытаясь нащупать кнопку открытия двери.
А разговор тем временем продолжался.
– А ты чё её, совсем бросил? – спросил третий голос.
– Ой, ты её видел? – с упрёком спросил того Толя.
– Ну видел, вроде не дура, и далеко не уродина.
– А волосы? – спросил второй голос.
– Чё волосы? – удивленно спросил в ответ третий.
– Ну ты вообще даёшь, – сказал Толя, – она же под парня подстриглась! Ты чё не в курсе?
– В курсе, и что теперь, из-за этого её бросать?
– А то! Как я буду пацанам в глаза смотреть, когда моя тёлка даже не с Каре, а лохматая чушка какая-та.
– Ну ты даёшь, – поражаясь, произнёс все тот же третий голос, – это небось тебя на это пацаны настроили. Если так, то вы ребят вообще какие-то ненормальные. Сколько актрис ходят с короткими волосами, сколько моделей. Это ведь ничего не значит, и если уж она постриглась коротко, это ещё не значит, что она…
– Знаешь что? – заорал Толя, схватив его за грудки, швырнув об дверь, – если ты такой умный, так иди и встречайся с ней, слабо, да?
– У меня уже есть…
– Ха, все так говорят, – перебил его второй, – даже те, у кого нет!
– Глупый ты, ой глупый, – сказал третий в ответ, пытаясь освободится от Толиной хватки, что так и держал его за молнию куртки, – сколько тебе говорили, не слушай ты их, они все друг друга по очереди в могилу сведут, и тебя следом. А она, твоя Соня, хотя уже не твоя, то единственное, что было в твоей жизни самым светлым лучом надежды…
– Да пошёл ты, – перебил его Толя, хорошенько тряханув, и вновь ударив того затылком об дверь подъезда, от чего та вся затряслась, передав вибрацию на внутреннюю сторону, что даже Соня её почувствовала.
– Пошли, – как-то совсем безразлично к третьему, сказал второй, после чего вдали послышались их затихающие шаги.
– Эх, – кое-как отходя от удара, сползая на асфальт, скользя по двери спиной, простонал третий, сказав, – и все-таки хорошо, хорошо, что ты рассталась с эти козлом, Соня, будь счастлива, и своё пожнёшь однажды.
Соня чётко услышала эти слова, и в следующую же секунду воспрянула духом, и радостно хлопнув по двери ладошкой, медленно, но уже с новыми силами поднялась по лестнице в свою квартиру. Третий, услышав этот стук, удивлённо обернулся в сторону двери, но увидев, что никто не выходит, встал с земли, и тоже побрёл к себе домой.
***
Календарный лист сменился на следующий. Софии исполнилось восемнадцать. Рассвет самой юности. Фигура её, как и всегда, была стройной, но всё же слегка худощавой. «И всё же, лучше так, и не как иначе», – говорила она сама себе, смотрясь в большое зеркало, установленное в её комнате. Новый чёрный купальник шёл ей так же, как и тот, что она купила в семнадцать, в основном купаясь до того времени в шортах и топике.
Близилась осенняя поездка на вновь открывшийся Видфест. Она твердо решила, что поедет, ни смотря ни на что, даже на так и всплывающие воспоминая о событиях произошедших прошлой весной, непрестанно подтачивающие её уверенность.
– Всё будет хорошо, всё будет хорошо Соня, просто будь сама собой, – приговаривала она сама себе по утрам, похлопывая щёки, после умывания.
Ну вот, час настал: прощание с родителями, младшими братом и сестрой, и она уже летит в самолёте. Уши к удивлению в этот раз не заложило.
В аэропорту Соню уже встречали её старые знакомые тиктокеры, с которыми она провела прошлое лето. Но все же теперешняя присущая ей осторожность брала своё. Плохо освещённые участки улиц София либо избегала, либо быстро прошмыгивала на своих двоих, как «Невский проспект», всё также избегая подворотен, что со стороны могло показаться лёгкой фобией.
Первый день открытия Видфеста стремительно приближался и наконец настал. Зайдя на мероприятие в качестве первых приглашённых гостей, Соня появилась на людях в своём незабываемом стиле: в классических бриджах, белоснежной блузке и в изящном черном пиджаке. И как всегда со своей идеально уложенной короткой стрижкой дополняемой вечерним макияжем.
Встречи со многими деятелями столь распространённого творческого движения, как «Блогинг», оставила в её разуме неизгладимую уверенность в том, что она там, где надо, хотя и раньше София никогда не сомневалась ни в чём подобном.
Где-то к середине вечера, часов к семи, в здание явился Вячеслав Александрович. Узнав о приблизительном местоположении Софии, он хитро взглянул вглубь Экспоцентра, слегка пригладив свои совсем недавно подровненные в местном барбершопе усы, и легонько почесав свою редкую бородку, направился в её сторону. София в это время разговаривала с тремя давно знакомыми ей блогерами, двое из которых были девушки, а третий парнем, совсем немного похожим на Ивана Рудского.
Обойдя Софию со спины, Вячеслав Александрович, одетый в классическую тройку, со свисающей с шеи плакеткой, характеризующей его как писателя, наконец, обратился к ней с приветствием:
– София, здравствуйте, – сказал он, протянув руку.
– Здравствуйте, здравствуйте, – мило ответила она, радостно пожав его за руку, – чем обязана?
– Совсем ничем, рад познакомиться с вами в столь непринуждённой обстановке, а главное лично.
– Что вы имеете ввиду?
– Не через видеосвязь, – ответил он, улыбнувшись.
– А как вас…
