Базз не мог ответить, и из-за этого она расплакалась.
– Всё хорошо, бабушка, – сказала я, смахивая её слёзы. – Он вернётся.
Когда я обняла её, она чмокнула меня в лоб.
– Разумеется, вернётся. Он всегда доводит миссии до конца, и эта миссия ничем не... – бабушка смолкла, и лицо её стало совсем печальным. – Ну, полагаю, эта миссия будет отличаться от всех остальных.
Я отстранилась от неё:
– Это как, бабушка?
Она дотронулась до моей щеки дрожащими пальцами.
– Потому что в первый раз меня не будет рядом с ним, Иззи. Но когда он вернётся, он получит моё сообщение и поймёт, что я, как и раньше, верю в него.
– А в меня ты тоже веришь, бабушка? – с надеждой спросила я.
Она кивнула, опять улыбаясь так, словно сегодня был хороший день.
– Миссия Базза состоит в том, чтобы в целости и сохранности доставить вас всех домой, но сам он не справится. Ему понадобится помощь кадета, такой вот умнички, как ты.
Бабушка легонько пощекотала мой живот, и я плюхнулась к ней на колени, хихикая.
– Бабушка, – пропищала я, извиваясь.
– У меня есть для тебя задание, – сказала она своим серьёзным голосом. Это был её командирский голос.
Долгое время бабушка была коммандером на Т-Кани Один и начальником над всеми, но после того, как она заболела, она прекратила давать задания. Поэтому эта миссия была особенной.
И я почувствовала себя особенной.
– Если ты действительно хочешь стать космическим рейнджером, есть три правила, которым ты должна следовать, – продолжала она. – Ты готова их услышать?
Я поспешно села и отдала ей честь:
– Я готова, коммандер.
– Правило номер один: никогда не переставай верить в себя, Иззи. Правило номер два: всегда верь в лучшее в людях, даже когда сами они не верят. Правило номер три: будь готова выдержать любое испытание. Тебе всё ясно, кадет?
– Так точно, коммандер бабушка! – кивнула я.
Слеза гордости скатилась по её щеке.
Я во что бы то ни стало стану космическим рейнджером, прямо как бабушка.
Глава 1
Спустя где-то двадцать два года...
– Время 07 часов 00 минут. Пора просыпаться, Иззи Хоторн, – объявил мой будильник.
Я оторвала голову от рабочего стола, стирая с лица потёкшую слюну. Бабушкины своды правил из Академии звёздного командования и лётные мануалы расползлись по всей столешнице, и вчера я уснула, используя один из томов в качестве подушки.
– Часы, установите таймер на тридцать минут, – зевнула я, садясь прямо и потягиваясь.
– Таймер на тридцать минут установлен, – объявили часы.
Я заметалась по своему жилому блоку, готовясь к выходу. Душ, волосы, зубы – в ванной. Комбинезон и боты в шкафу. Кофе и завтрак на кухне.
Я как раз подъедала треугольные кусочки питательного пайка со своего подноса, когда будильник опять подал голос.
– Начинается десятисекундный обратный отсчёт. Десять, девять, восемь, семь, шесть, – принялся считать он. Я выпучила глаза и запихала в рот остатки завтрака.
Ай, горячо, горячо!
– Пять, четыре, три, два, – продолжал он, пока я неслась к двери.
– Один, – закончил он, когда я прыжком остановилась в коридоре, громко скрипнув ботами. – Отсчёт завершён.
– Миссия выполнена, – сказала я, отсалютовав самой себе пятернёй. Проходя по коридору к лифтам, я пожелала всем доброго утра.
Мы толпой набились в лифт. Я оказалась зажата у дальней стены, но это не испортило моего хорошего настроения.
– Всем доброе утро! – пропыхтела я. Я умудрилась сказать это жизнерадостным и энергичным голосом, несмотря на то, что чей-то локоть вонзился мне в рёбра.
– Доброе утро, Иззи, – безрадостно отозвались все. О’кей, может, я была чуток слишком весёлая, но ведь сегодня большой день. Ежемесячный день учений кадетского патруля. Я обожала учебные дни.
Дело в том, что у нас тут, на Т-Кани Один, есть некоторые проблемы с живностью.
Откровенно говоря, у нас большие проблемы с живностью. Мы делим планету с мегабольшими жуками. После того как Репка разбилась при приземлении, бабушка и её команда застряли здесь, и ей пришлось решать непростую задачу нашей общей безопасности. Жуки не распробовали людей на вкус, но они защищали свою территорию и охотно пускали в ход жвала. Они могли сграбастать любого, кто им попадётся, а затем пролететь над лесом и сбросить его на деревья.
Поэтому, чтобы защитить нас, был организован разряд-патруль, и также был создан кадетский патруль, чтобы обучать кадетов (вроде меня), которые однажды присоединятся к разряд-патрулю.
Для меня, однако, кадетский патруль был хоть каким-то подобием обучения в Академии звёздного командования. Изучение бабушкиных учебников из академии тоже помогало. Я уже знала больше, чем все стажёры в кадетском патруле. Однако просто прочитать книги было недостаточно. Я знала, что мне нужно продолжать работать над собой, если я хочу быть достойной её памяти.
Выйдя из лифта, я остановилась перед вставленной в раму фотографией бабушки в её молодые годы, в серой форме коммандера. Когда я росла, все говорили, что я вылитая она. Но мне было недостаточно просто выглядеть, как она, я хотела быть космическим рейнджером, как она.
Я шла вдоль рядов жилых блоков и, уперев руки в бёдра, оглядывала планету, которую звала своим домом, вдыхая свежий воздух, пропахший грязью и металлом. Я жила не в мегаполисе, не в городе и даже не в посёлке, как в одной из книг про бабушкину родную планету, которые я читала. Я жила на базе звёздного командования, где был центр управления полётами, диспетчерские вышки, стартовые площадки, научные лаборатории и взлётная полоса для космолётов.
База была построена давным-давно, чтобы помочь всем вернуться домой. Она должна была стать временной, но миссия потребовала больше времени, чем ожидалось. Понимаете, чтобы вернуться на родную планету, Репке необходим был стабилизированный топливный кристалл гиперскорости. Только с ним Репка может лететь достаточно быстро, чтобы доставить нас всех обратно на Землю.
Бабушка осталась здесь, на базе звёздного командования, а её коллега, космический рейнджер Базз взмыл в космос, чтобы протестировать топливные кристаллы гиперскорости. Вот только ни один из них не сработал.
И что ещё хуже, всякий раз как он возвращался с неудачной миссии, для всех нас, живущих на Т-Кани Один, проходили годы, хотя по его ощущениям он отсутствовал всего четыре минуты.
Это связано с чем-то, что называют релятивистским расширением времени. Иначе говоря,
