когда она подъезжает к дому, по позвоночнику пробегает холодок.
Какой-то внутренний маленький голосок подсказывает ей, что, возможно, следует повернуть назад, и, что всё это была ошибка.
Но более сильный голос, тот, что диктует ей решения, заставляет ехать дальше.
И вот Элли паркуется перед домиком и строит планы на вечер.
***
Это место совсем не похоже на ее квартиру.
Во-первых, здесь нет соседей. Она совершенно одна, и у нее есть время поразмышлять о своем прошлом.
Есть время пережить воспоминания и утонуть в море печали.
Она отгоняет мрачные мысли и начинает распаковывать вещи.
В гостиной стоит простой обеденный стол и четыре деревянных стула. У противоположной стены стоит темно-коричневый диван, кожа которого потерта и изношена. Кухня крошечная, с простой плитой, холодильником и небольшим количеством шкафов. Спальня маленькая, с удобной кроватью и письменным столом.
Вся площадь едва ли больше ее квартиры, но все-равно тут уютненько.
Она отправляет Лите смс, чтобы сообщить о своем благополучном прибытии, но из-за плохой связи сообщение отправляется только через тридцать минут.
Перед сном она открывает ноутбук и начинает изучать информацию об объекте. С момента открытия сто лет назад здесь содержались альфы и беты в разных отделениях. В "Грин Вудс" помещают только тех, кто совершил настолько ужасные преступления, что их никогда нельзя было бы выпустить в общество.
Она вздрагивает, читая о некоторых случаях из прошлого, и в голове звучат слова Литы.
«Для этого проекта у тебя недостаточно большой чип на плече.»
Но она может это сделать. Она знает, что сможет.
Это всего лишь на месяц. За такой короткий срок ничего не сможет пойти не так.
ЭЛЛИ
Она спит спокойно, и никакие призраки не преследуют ее сны.
Утром она быстро одевается: надевает приталенные черные брюки и застегивает блузку кремового цвета. Небольшое количество подводки подчеркивает ее карие глаза, а каштановые волосы собраны в высокий пучок. В качестве завершающего штриха она аккуратно обматывает шею черным шарфиком, стараясь скрыть свою метку.
Если быть честной, то это и есть "чип" на ее плече.
Большинство людей не обращают внимания на этот бугорок кожи, а когда замечают, то смотрят с презрением. Она устала отвечать на одни и те же вопросы.
Да, она омега. Нет, у неё никого нет.
Но это не касается других людей.
Связывать свою душу с кем-то другим сейчас не в ее интересах.
Выходя за дверь, она задается вопросом, а захочет ли когда-нибудь.
***
Из-за короткого расстояния поездка оказалась настолько быстрой, что она могла бы пройтись пешком и насладиться роскошными пейзажами, вдыхая свежий воздух вместо освежителя воздуха в своей машине. Ее временное удостоверение личности пропускает девушку через ворота парковки, оснащённой сигнализацией.
Она паркуется, но остается в машине, беспокойство гложет её изнутри.
— Что я здесь делаю? — шепчет она себе.
У нее был план, а теперь, глядя на огромное и подавляющее здание, она начинает сомневаться в своих способностях.
Что она пытается доказать, придя сюда? Что она может сопереживать или как-то помогать неспасенным монстрам?
Какие записи она вообще собирается передать Лите?
— Ну и хрен с ними, — шипит она, открывая дверь машины.
Она уже зашла так далеко, что вполне может довести дело до конца.
Каблучки ее туфель цокают по тротуару, пока она добирается до входа. Она медленно идет к двустворчатым дверям, когда…
Черт.
Откуда-то исходит запах, который манит ее. Он не слишком явный, поскольку у нее есть лучшие подавляющие средства, которые можно купить по страховке, но очень вкусный, настолько сильный, что заставляет ее остановиться на месте и глубоко вдохнуть аромат.
Запах Альфы.
Из-за отсутствия городской суеты аромат Альфы не смешиваются с резкими запахами. От него по всему телу пробегает дрожь, а по бледной плоти бегут мурашки.
Аромат, насыщенный с ноткой перца и с легким намеком на цитрусовые.
Это законно иметь такой запах?
Соберись. Ты даже не вошла ещё внутрь.
Ну, по крайней мере, ей не придется с ним контактировать. Здесь работают только беты, и это достаточно успокаивает, чтоб заставить себя войти внутрь.
Интерьер здания оказался гораздо более изысканным, чем она ожидала. Хорошо освещенные стены и мраморные полы кремового цвета напоминают скорее офис элитной компании, чем тюрьму.
А еще здесь жутко тихо, если не считать горлового крика охранника, сидящего за стойкой регистрации.
И тут приходит осознание.
Это частный объект.
Сюда попадают только те, у кого есть деньги. Вместо того чтобы попасть в государственную тюрьму, их адвокаты договорились о пребывании здесь.
Интересно.
Охранник-бета, стоящий позади, не производит никакого впечатления, он хмуро смотрит на нее глазами-бусинками.
— Да? — рявкнул он, его голос был хриплым и раздраженным.
Будь уверенной, — напомнила она себе, выпрямляясь. Ты сможешь это сделать.
— Я Элли Уинтерс. Я здесь для…
Его седые брови взлетели на лоб.
— Они что Вас прислали? — грубо спрашивает, ошеломленный этой ситуацией. Он опускает взгляд на бумагу, лежащую перед ним, и хмурится.
— Нет, нет. У нас есть Эллиот Уинтерс.
Она хмурится.
— Нет, я согласилась на эту должность. Я временно работаю…
— Нет, — перебивает охранник. — Ни в коем случае. Вы не можете здесь находиться.
Она хмурится и сдерживает раздражение касаемо его отказа.
— Я не понимаю, почему…
— Потому что ты…, — качает он головой, неловко жестикулируя руками. — Ты — это ты.
И снова слова Литы, на этот раз с истинной интонацией. Они глубоко врезались в ее память, сердце заколотилось в груди.
Потому что ты — Омега.
Она встает прямо, и в ней снова появляется та самая знакомая злость, которую она сдерживала ранее.
— Итак, что будет хуже? — медленно спрашивает она его. — Есть два варианта: ты даешь мне документы на Эллиота, или я сообщаю твоему менеджеру, что ты только что намекнул, что я не могу здесь работать из-за своего статуса?
Она действительно ненавидит разыгрывать карту Омеги.
Охранник на мгновение вздрогнул, его грудь вздымалась. Наконец, его плечи опускаются в знак поражения.
— Как хотите, — вздыхает он. — Я сообщу доктору Портеру, что вы здесь. Можете присаживаться, мисс Уинтерс.
Он берет трубку и что-то бормочет в нее, хмурясь.
Вздохнув с облегчением, она садится, изо всех сил стараясь сохранить нейтральное выражение лица.
Она гадает, окажется ли доктор Портер таким же ужасным, как охранник.
Но тут ее мысли прерывает далекий вой ярости и ужаса. Звук рикошетом исходит от стены, а в ушах звенит безошибочный рев альфы.
Она замирает.
Она должна была ожидать этого — конечно, здесь должны быть альфы. Она уже почувствовала запах одного из
