мою подноготную. Но самое главное в нашей дружбе, так сказать, секрет успеха — мы никогда не конкурируем. Просто потому, что интересы у нас абсолютно разные. Анька человек семейный, я карьеристка, она любит прыгать с парашютом, а я высоты боюсь и предпочитаю гонять на машине, она любит сыр, а я колбасу, она обожает сиреневый цвет, а мне по душе розовый — и так во всём.
Уже под пиццу и красное полусладкое мы, как и обычно, погрузились в школьные воспоминания.
— Кать, — подруга явно была немного напряжена и собиралась сообщить мне что-то важное.
— Опять беременна? — решила я подшутить над ней.
— Тьфу ты, да нет… — немного замялась она, но продолжила, — ты видела, пару дней назад Тима сторис выставлял?
— Нет, стараюсь не погружаться сильно в его жизнь, своих дел хватает, — честно ответила подруге.
— Ну, короче, его в Москву пригласили работать, вроде как в конце этой недели он прилетает, — подруга чуть замерла, ожидая моей реакции — ведь именно она ещё со школьных лет знала о моих сильных чувствах к этому парню.
— И что? Ань, детская любовь это давно пройденная тема для меня, тем более мы не виделись лет сто уже, с выпускного, — фыркнула я.
— Но вы же каждый год обязательно поздравляете друг друга со всеми важными праздниками, — начала она заводить старую песню.
— Это обычная вежливость и хорошее отношение. Всё-таки мы не враждовали и не ругались, в старших классах даже хорошо общались в какой-то момент. — Разговоры о Тимуре были мне неприятны, хотелось и вовсе стереть все воспоминания о нём. — Он надолго в Москву? — всё же решила уточнить у Ани.
— Вроде как да, он же боец MMA или как там, не знаю точно, но сейчас это вообще тема, — разливая вино по бокалам, продолжала неугомонная подруга. — А он тебе не писал? Не предлагал встретиться? Просто вдруг…
— Нет, Ань, не вдруг, нет у него ко мне даже симпатии, нет и никогда не было — в этом я ещё в школе убедилась, а что уж теперь-то. Более того, я уже не дурочка, на милую улыбку не клюну, — неосознанно я начала заводиться в ответ на предположения подруги, ведь она прекрасно знает, как в школе я тайком страдала от своих чувств.
— Прости, Кать, — чуть поглаживая меня по ладони, продолжила она, — просто мне, наверное, очень сильно хочется верить в сказку о Кате и Тимуре. Ты ведь до сих пор таких чувств больше ни к кому не испытывала, я же вижу.
— И слава Богу, — шутливо открестилась я, — долой из сердца таких, как он. И вообще, давай спать, полночь уже, а я нормально почти всю неделю не спала.
— И это у тебя ещё детей нет, — хмыкнула подруга, догадавшись, что любовную тему обсуждать сегодня я уж точно не намерена. — Вот позавчера мелкие вообще полночи не спали…
Аньке удалось заснуть довольно быстро. Дети действительно сильно уматывают её, а если учесть, что их двое… ума не приложу, как она держится вообще, герой!
Мне же спать совершенно перехотелось. Нервно пролистывая инстаграм, хоть и сопротивлялась самой себе, но всё же вернулась к воспоминаниям школьной поры.
Глава 3
Погружение в прошлое
Школа, 4-й класс
На уроке труда эта чертова Лиза-подлиза выпытала мой маленький девичий секрет:
— Ну кто тебе нравится, Кать, скажи? Я честно никому не скажу, слово даю.
— Честно, Лиз?
— Дааа, Кать, ну же? Кто это?
— Тимур.
— Ого!
И уже на следующей перемене эта дылда встала перед всем классом на стул и высмеяла мои самые первые чувства:
— Она, — ткнула предательница в меня пальцем, — любит нашему Тиму.
Я тогда была готова сквозь землю провалиться. Столько лет уже прошло, а неприятное чувство обиды до сих пор разъедает меня изнутри. Что поделать — вот такая я натура с хорошей памятью.
Но хуже всего оказалось другое — растерянный взгляд Тимура.
Как сейчас помню: он стоял в новеньком спортивном костюме с надписью «Россия» на спине, весь такой крутой и непревзойдённый уже тогда. Только признание Лизки не вызвало у него даже победной улыбки или язвительных шуток. Хуже. Тимур просто проигнорировал его. А потом прозвенел звонок, и всем тут же стало не до этого. Всем, но не мне. Я ожидала всякого — но игнор?
И вот тогда зародился новый этап в моём отношении к Омарову Тимуру — ненависть. Я старалась ненавидеть его со страшной силой, выискивать минусы, игнорировать, но затем специально цепляться к нему, ругаться, порой чуть до драк не доходило. Нет, меня он не бил, но в глазах врага я видела, как сильно ему хотелось сделать мне больно за такой острый язык и грубые высказывания в адрес всеми обожаемого парня.
Мне казалось, что я больше не наивная дура, которая позволила насмехаться над собой перед всем классом, но каково же было мое разочарование, когда я поняла, что это не так.
Уже к девятому классу я вдруг поверила, что между нами пробежала искра. Хоть у меня всегда и было плохое зрение, я всё же смогла уговорить преподавателя посадить нас с Тимуром вместе за третью парту. Меня пересадили с первой, а его с последней в самый центр, так сказать. Тогда я обещала Марии Петровне подтянуть Омарова по учёбе, а то он стал отставать. И, действительно, я думала, парень искренне заинтересовался учёбой, начал часто спрашивать меня о чём-то на уроках, мы даже стали созваниваться и могли болтать часами. Казалось, у меня тогда выросли крылья. Я наивно верила, что только мне он изливает душу, только со мной вот так болтает по телефону.
Но как же снова я оказалась глупа…
И месяца не прошло, как по науськиванию своих дружков он начал встречаться со старшеклассницей. Видимо, она ему по статусу больше подходила, чем пухлый ботаник в моём лице.
Он начал меняться: теперь при разговоре со мной явно нервничал, больше не смотрел в глаза, не улыбался. Тимур то тянулся ко мне, то отталкивал. А я просто выла в подушку ночами, надеясь, что он любит меня и расстанется с этой Сабиной из старших классов. Забыв все прошлые обиды начальной школы, я активно начала намекать ему о своих чувствах, тянулась к нему изо всех сил, верила в чистоту нашего общения. Однако в итоге получила такой же от ворот поворот, что и пять лет назад… Тимур попросил пересадить его, стал игнорировать меня, а о телефонных разговорах и речи больше не было — там
