знаменательно отделяется забором от виллы, чья обитательница отдает предпочтение наносным ужимкам и иным мерилам совести и достоинства. Нелады с совестливостью и у некоторых персонажей «Грешников». Хладнокровие переходит в холоднокровность, в равнодушие к страху и радости — это мы о враче в рассказе «Страх и радость». Зыбки моральные критерии, поверхностны переживания молодых людей, изображенных в рассказе «Шли парень и девушка». То есть сложение и явление духовного мира личности отнюдь не благолепно, а конфликтно, составляет собою переплетение узлов проблем.
Видимо, один из прочных узлов подмечен в высказывании другого известного публициста, Тончо Жечева: «Отсталые по той или другой причине народы потом развиваются в ускоренном темпе. У их культур слегка повышена температура, в ней есть некая лихорадочность, ненасытность. Это создает психологический климат для заимствования готовых решений — будто кто-то где-то решил предварительно наши собственные проблемы, и нам остается только позаимствовать то решение, и оно выведет нас на высший уровень. Снова мы утыкаемся в различие между цивилизацией и культурой. Можно заимствовать изобретение, лицензию, даже вещь какую-то… но по рецептам, притом чужим, ничего не создашь в области культуры и духовных ценностей. Надо, давно надо осознать вековую каменную суровость этой проблемы, чтоб не платить дорогую цену за заблуждения и ошибки, порожденные вертлявыми реверансами перед чужими модами и образцами». Нельзя отрицать, нелегко и по историческим меркам совсем недавно вновь достигнутая национальная независимость, государственная самостоятельность — в чем-то объяснение той самой лихорадочности. И появилось тяготение поскорее взобраться на некий «среднеевропейский» уровень, а выразилось оно, в частности, в увлечении прописями буржуазно-мещанского, еснафского по-болгарски. Это и на культуру личности влияет, и на пути самой культуры. Нельзя сказать, что и литература болгарская от этого свободна; правда, при составлении нынешнего тома подобные тенденции старались не отражать. И верно, вторичны они, реверансы, противостоят опоре на народные идеалы, личностные устремления, эстетические вкусы. И наказывают — бездуховностью, суетностью, — ибо лежат отнюдь не на магистрали подлинного общественного развития, действительных достижений и перспективных судеб страны.
Воспитующая роль здравой литературы, ее воздействие на состояние умов в такой ситуации несомненны. И самое нам время сделать обещанный переход от речи о героях к слову об авторах. Несомненно, они с достаточным единодушием утверждают этот здравый подход к человеку, к себе и окружающим, к окружающему. Конечно, молодые писатели сами состоят в молодом поколении, отражают его черты с многоликостью, пестротой, поисковостью, одначе коль подался в писатели, будь любезен стать водителем сверстников, видеть правду не на вытянутую руку, а вширь и вперед. Зовется это качество — гражданская зрелость. Она — во-первых. А во-вторых, с не меньшей категоричностью потребна адова работа по реализации той зрелости в воистину художественном, убедительно-доходчивом и пронзительно-свежем обличье. Не станем наперед захваливать привлеченных авторов, но обещание подобного сплава слышится в их сегодняшних трудах. Если разбираться персонально, находятся наши авторы на разных ступенях признанности в профессиональных и читательских кругах своей страны — одни успели проявить себя в нескольких жанрах, составить себе имя, опубликоваться основательно, другие только входят в печатный оборот и еще не выработали, так сказать, на библиографическую справку. Но воздержимся от подсказок, кто есть кто, пусть уж в нашем сборнике все будут равны перед читательским оком, пусть содружно свидетельствуют о состоянии нынешней молодой генерации в болгарской литературе.
При одной оговорке. Тематическая определенность читаемого вами сборника накладывает, натурально, свои ограничения на выбор. А для полноты картины следует сообщить, что пишущая молодежь не только свой возраст отражает, даже, пожалуй, ярче смотрятся порой у них герои постарше, ну да там и биография попространней, и характер устоявшийся, и традиция народного духа зримей. И не одной современностью увлечены литераторы, заглядывают в историю ближнюю и дальнюю, воссоздают на своих страницах тернистый и достославный путь страны и народа, ищут подсказки на сегодня в историческом опыте борьбы и созидания. А значит, и молодое поколение рассматривают не как эдакую автономию, а как должное продлить и развить славу и облик отечества. Чем больше будет звучать и выясняться такая требовательность к себе, тем лучше прогнозы на роль литературы в преобразуемом обществе.
Вопрос о мастерстве стоит остро, но и находит-таки решение. Взять для примера рассказ «Чемпионы всегда поодиночке»: тут автор и материалом владеет со свободою, и вместе с тем рассказ не «про спорт», за будничной хроникой футболистов проглядывает беспокойная совестливость, мечта, выразимся так, о командной игре — доказанном ощущении своего родства с тружениками. Иначе говоря, локальная тема ведет к выводам генерального характера, что и позволяет в положительном смысле судить о писательском мастерстве. Естественно, его уровень не везде по книге безусловен, молодость авторская дает о себе знать, хотя зачастую это и знак щедрости, обещания на дальнейшее. Допустим, сюжет «Декабрьских дождей» оригинален и запоминается, спору нет, но потом задумываешься, что в расцвете или на склоне творчества литератор такую благодатную придумку мог бы преотлично развернуть в повесть, киноповесть: ситуация и ее участники позволяют легко нафантазировать разнообразнейшие людские коллизии и линии поведения, взаимодействия. Да не будет это наблюдение сочтено за настойчивое пожелание. Взрослому писателю самому и решать. А то иногда стремеж отличиться заметным объемом толкает именно на разгонку текста, повторы, продиктованные дебютанту чаще всего опасением, что читатель не ухватил намек, не упомнит чего-то; притом хочется скорее поделиться своим мнением по поводу всего подряд, вот и включаются в текст добавочные, довесочные фразы, сами по себе недурственные, но к психологическому рисунку и к структурному предмету рассмотрения не имеющие разумного отношения. Да та же «Комнатная температура», несущая интересную картину университетской и научно-институтской жизни, одновременно несет в оригинале и черты избыточности, нестройности характеров, и ежели переводчица позволила себе попутно редактировать маленько повесть в части борьбы с многословием, то этот случай представляется оправданным. В общем, когда говоришь о мастерстве молодого писателя, всегда подразумеваешь возможность роста, совершенствования.
И тут, пользуясь самыми лучшими эпитетами о становящемся, занимающем свое место в национальной литературе поколении, нельзя упустить из внимания еще одну черту болгарской действительности: дружные успехи, всходы, побеги, первоцветы не ненароком взросли, их лелеяли, забота о них была обстоятельная, партийно-государственная. Забота эта планомерна. В сборнике использованы произведения, выпущенные издательством «Народна младеж» в серии первых книг — «Смена», варненским издательством имени Г. Бакалова — в подобной серии «Ростки», в повременном сборнике Профиздата для молодых авторов — «Романтика». Регулярны и общенациональные конференции молодых авторов: обсуждают вышедшее, ставшее публичным фактом… Может, порой вниманием читателя пользуются с излишней решимостью, может, и перетерпеть бы ему без оного текста. Но и писатель без реального контакта со своим адресатом не в состоянии нормально развиваться. Риск оправдан,
