пальцах её не дрожит,
а он смотрит ей в спину, на нежный затылок её,
целый хор эндорфинов в его кровотоке поёт.
Ах, любовь на работе, на кончике карандаша
до ошибки в расчёте графитовый стержень кроша,
нет на них фотокора, поскольку секретно КБ,
за бетонным забором предоставим их общей судьбе,
молодёжная проза, точнее сказать, палимпсест,
почтальонша с мороза заходит в тёплый подъезд.
Репродуктор мычит на стене, а в закатном окне
то ль звезда в огне, то ли всадник на белом коне.
Красная Шапочка
Кто это едет в троллейбусе в красной кепке?
У неё в кармане билет за четыре копейки,
У неё над не оформившимися бугорками
Пионерский галстук с рваными уголками.
Это Красная Шапочка едет в фартучке белом,
У неё рукава перепачканы школьным мелом,
У неё на щеке пятно от пастовой ручки,
На окраине бабушка ждёт не дождётся внучку.
За окном троллейбуса темень, и воздух тяжек,
Страшно ехать лесом дремучих пятиэтажек,
А в салоне уже битком, и какой-то дядя
Привалился к ней бедром, на неё не глядя.
Отвали, урод, она не такая дура,
У неё в портфеле Родная Литература,
У неё на шее болтается ключ от дома,
И она не станет разговаривать с незнакомым.
Но ей сходить на остановке у бакалеи,
И следом он проталкивается за нею,
Где вы, воины света, дровосеки в красных повязках,
Не иначе, как плохо кончится эта сказка.
Ах, зелёные ёлки, серые наши волки,
У неё в косичках пластиковая заколка,
И с небес взирает печально и отрешённо
Космонавт в скафандре из крашеного бетона.
Филемон и Бавкида
Они уходят туда, где путёвка в Ессентуки
С их именами уже заполнена от руки,
И портниха Зина, что два года, как умерла,
Там отрез крепдешина раскраивает у стола...
И на голубом экране Пахомова и Горшков
Чертят лёд остриями фигурных своих коньков.
На странице "Известий" расплывается бурый круг,
Чай дрожит в стакане, поезд идёт на юг,
Он повесил пиджак на вешалку у окна,
Курицу по-дорожному раскладывает она,
За окном, точно свиток, разворачивается страна,
Её огни, транспаранты, здравницы, города,
Ласточки на проводах, и всё это – навсегда,
А суставы вылечит минерализованная вода.
– Где мои очки? – Да вот они, на столе.
– Вымой руки, они у тебя в земле.
– Не закрывай двери, так будет легче дышать...
За окном светает. У вокзала кричит ишак,
В кроссворде по вертикали – академик, герой труда.
И Гагарин летит над миром в своём ядре,
Полупрозрачном, но видимом на заре.
Переписка Бахтина с Турбиным
Пишет В. Турбин Бахтину:
Гений ваш прославит страну!
Ваши карнавалы, пиры –
Лишь фрагмент великой игры;
С ними от древнейших веков
Разум убегает оков...
Пишет М. Бахтин Турбину:
Душно мне, никак не усну
Адова настала жара,
Леночке случилось вчера,
Хоть в глубинке люди скупы,
Раздобыть сельдей и крупы.
Пишет В. Турбин Бахтину:
Я на Пасху к вам загляну –
А пока до поздней звезды
Изучаю ваши труды
И, почтить желая ваш дар,
Высылаю ящик сигар.
Пишет М. Бахтин Турбину:
Местный врач мне лечит десну,
Я сменял селёдку на спирт,
Леночка ночами не спит,
Говорит – при полной Луне
Я кричу и брежу во сне...
Пишет В. Турбин Бахтину:
Модернистов нынче клянут,
Авангард ругают вдвойне,
Заодно досталось и мне.
Как бы не дошло до беды!
Всё ж читаю ваши труды.
Пишет М. Бахтин Турбину –
Я сегодня выл на Луну,
Я лежал, вылизывал шерсть,
Но встаю по-прежнему в шесть.
Если бы хватило еды,
Я б свершил земные труды.
Пишет В. Турбин Бахтину:
Друг мой, известите жену.
Я везу сигар и икры.
Вот ужо нам будут пиры!
Как вы правы: вечную ночь
Только смех и мог превозмочь!
Пишет М. Бахтин Турбину:
Мне по мерке рубят сосну,
Я не сплю, брожу дотемна,
Закисает в кадке бельё,
Женщина стоит у окна,
Я забыл, как звали её.
Багровеет в небе Луна,
Страшные пошли времена.
Полыхает в небе пожар,
Я уже не свой и ничей,
Наш, почти божественный, дар
Гложет нас во мраке ночей,
Кабы не звериная суть,
Всё же обошлись как-нибудь.
Страшные пошли времена –
Вот я и не сплю ни хрена.
Рушится планета во тьму...
Я порвал бы глотку тому,
Кто из наших досок судьбы
Подрядился ладить гробы.
Всё же приезжайте, мой друг, –
Белые подходят грибы.
Чёрное море
1.
Там в городском саду фейерверк оркестр
Липкая мгла карамельный дух леденцов
Подожги этот воздух спичкою и окрест
Вдоль горизонта вспыхнет огненное кольцо
Вон те деревца высадил зелентрест
В сорок восьмом а они вон какие гляди кацо.
Кацо глядит под полой у него обрез...
Чуть отойдёшь на два шага в сторону всё черно
Тротуар разворочен и перекрыт проезд
Чуть отойдёшь чёрный татарский мрак
Чёрный глухой забор глинобитный дом
Что там ещё разве что от собак
Кошек отличаешь и то с трудом
Это не страшно спи моя ра усни
Над ресторанчиком вспыхивают огни
Над головой рассыпается фейерверк
И кипарис