Парень хотел достать из саркофага хоть какое-то оружие, рассчитывая минимум на берцовую кость в качестве дубинки. Однако там было обнаружено нечто большее — в цепких костяных лапках лежал… двуручный меч. Немного не такой, к которому он привык, но вполне подходящих под известную ему технику.
— Прости, приятель, — произнес Соколов, не задумывая о том, что зачем-то обращается к покойнику. — Я позаимствую ненадолго. Сейчас эту шваль разгоню и верну.
Схватил меч. Повернулся. И замер в легком ступоре. Потому что к нему медленно и осторожно приближались скелеты. Чистенькие такие. Беленькие. Только огонь в глазницах горел зеленый, да мечами весьма недурной сохранности покачивают.
Замешательство Всеволода длилось недолго. Поэтому, приняв стойку «правый бык», он перешел в наступление. Баланс меча был непривычен. Но в целом — он почувствовал себя словно на тренировке. Разве что сдерживаться было не нужно. Вообще. Никак. И это невероятно радовало! Наконец то!
Его противниками были скелеты. Всего лишь скелеты. Да, довольно активные, но слишком легкие. А масса — великая вещь!
Удар клинка первого противника он принял на свой меч вскользь, почти не ощутив. Быстрый удар, но слабый. Принял и пнул врага ногой, продолжая продвигаться по инерции. Да так, что легкая «тушка» отлетела на несколько шагов назад. Хотя, конечно, какая тушка у скелета? Так — костяк, остов. Впрочем, психологически парень воспринимал их как партнеров по спаррингу… этаких «переодетых» людей…
Круговой мах. Подшаг. Переход в классическую стойку — «плуг». Клинок устремлен в лицо противника. Атака. И неудачливый скелет потерял голову. В прямом смысле слова. Новый подшаг. Переход в стойку, известную как «хвост». И сразу атака, отрубившая двум скелетам ноги. Подшаг. Круговой мах, задевший одного не очень осторожного противника. Но не смертельно, как бы глупо это не звучало по отношению к скелетам…
Минута. Всего минута прошла с начала боя, как Сева разметал эти костяшки тяжелым боевым клинком. Еще попутно и увернулся от пары заклинаний, брошенных в него «балахоном». Одна беда — снова увлекся. Когда этот незнакомец попытался наброситься на Всеволода с кинжалом сзади, парень действовал на автомате, не сразу поняв, что это живой противник, а не скелет.
Шаг в сторону. Поворот. Удар крестовиной. И череп этого «балахона» оказался пробит кильоном эфеса. А злодей вздрогнул и обмяк, норовя вырвать клинок у Всеволода из рук.
Рывком освободив оружие, парень скривился, но промолчал. Как бы это глупо не звучало, но убивать «балахон» он не хотел. Во всяком случае, до тех пор, пока не расспросит о том, что здесь вообще творится. А тут такая подстава.
Он огляделся. Было тихо. Противников больше не наблюдалось. Разметанные по полу склепа кости не подавали признаков жизни. То есть, не шевелились. «Балахоны» тоже. Оставались пленники. Но их можно было освободить и чуть попозже. Поэтому тщательно вытерев оружие, Всеволод вернулся к центральному саркофагу. И положил двуручный меч обратно. А потом буркнул, обращаясь к трупу:
— Спасибо. Хороший меч.
Сева прекрасно знал, что труп мертв и вряд ли услышит. Но ему почему-то захотелось это сказать. Сказать. Словно что-то дернуло его за язык, заставляя. Сказал и замер, потому что из-за спины послышались хлопки. Редкие. Слабые. Но вполне различимые. Парень обернулся и увидел призрака, который аплодировал. Ну или кто это был? Полупрозрачный субъект с сильно размытой внешностью.
— А я все гадал — выполнишь ты свое обещание или нет, — прошелестел призрак едва различимым голосом. — Ты смелый парень. Никогда бы не подумал, что кто-то решится взять оружие из рук мертвеца в его погребении. Не боишься проклятья?
— Там, откуда я пришел, что магия, что проклятья есть только в сказках.
— Почему же ты вернул меч?
— Захотелось. В могилу обычно кладут либо что-то бесполезное украшенное до тошноты и безвкусицы, дабы показать высокое положение покойного при жизни. Либо то, что он очень любил. Этот меч не выглядит разукрашенной безделушкой. Значит для тебя он был дорог.
— А для тебя?
— Я хотел бы вернуться домой, — перевел тему Всеволод.
— Никто не сможет вернуть тебя домой, — прошелестел голос призрака. — Поисковое заклинание работало три часа. Это значит, что ты из какого-то очень далекого мира. Более того — неизвестно какого. А с каждым поисковым шагом их количество увеличивается многократно.
— Вот ведь …, - грязно выругался Всеволод и, прислонившись к саркофагу, стек по нему на пол. Меж тем призрак продолжил:
— Я не хотел возрождаться. Поверь — это не просто. И вот эти два прислужника Дол-Гула не первые, кто пытался воскресить меня или поднять нежитью.
— Не благодари, — буркнул Соколов. — Я защищал свою жизнь.
— И все же я попробую, — произнес призрак и неуловимо переместившись к Всеволоду, положил ладонь на его плечо. А потом удивительно громким и сочным голосом произнес: — Сим свидетельствую перед жизнью и смертью, что признаю этого мужчину своим сыном и наследником. — После этих слов парня словно молнией ударило, прошедшей буквально по всему его тело.
— Чего?! — Взревел Всеволод, когда чуть очухался.
— Возьми мой меч и перстень с правой руки. Они теперь твои по праву наследования графства лё Ро.
— Во что ты меня втравил?!
— Я защищаю свою смерть, — с едва различимым сарказмом в голосе ответил призрак. — Не бесплатно. Возможно в своем мире ты и был дворянином. Но здесь это недоказуемо. Простолюдину же будет очень нелегко. Мой титул и земли неотчуждаемы в корону. Их можно только унаследовать. Из-за чего, во многом, меня и хотели поднять или воскресить.
— Ты чего творишь! Сволочь! — Прорычал Всеволод, вскакивая. — Мне теперь что, прятаться от этих морд до конца жизни?! Я спас тебя от возрождения, а ты так, да? Тебе не стыдно?
— Призракам не бывает стыдно, — вкрадчивым тоном произнес визави.
Всеволод раздраженно фыркнул и попытался ударить своего собеседника. Но тщетно. Кулак прошел сквозь силуэт.
— Не злись. Так будет лучше для всех. Без дворянского титула в этом мире у тебя нет шансов выжить. Когда узнают, что ты сорвал планы этих мерзавцев, тебя просто убьют, если ты будешь считаться простолюдином. А так — ты дворянин и тебя защищает закон.
— И когда закон останавливал мерзавцев? — Раздраженно фыркнул Всеволод.
— Не привередничай. Так на твоей стороне будет какой-никакой, а закон. Это лучше, чем ничего. Вот. А я пойду.
— Стой! — Рявкнул Соколов, останавливая призрака. — Как снять вон те цепи? Не мечом же их рубить.
— Не мечом, но вон тем черным кинжалом. Он в состоянии разрезать все путы. — Произнес призрак и исчез. А парень, тяжело вздохнул и повернулся лицом к саркофагу. Нашел указанное своим приемным отцом кольцо, осторожно взял его и надел на свой палец.
