Двуручный меч
Меч был великолепен. Длинный обоюдоострый клинок из отличной стали, с лёгким пением разрезающий ветер, украшенное замысловатой резьбой перекрестье с художественным рифлением, утяжеленная удобная рукоять, плотно перевязанная полосками из сыромятной кожи, – меч словно жаждал тотчас ринуться в бой и низвергнуть любого врага. Казалось, стоит лишь слегка прислушаться, и почувствуешь его воинственное дыхание, наполненное неповторимым искусством мастера вкупе с любовью, благодаря которым это прекрасное оружие появилось на свет.
Клинок был начищен до блеска и заискивающе посверкивал, порождая сонмы бликов от дюжины колышущихся огоньков старых свечей. Неровные солнечные лучи, с трудом проникавшие сквозь небольшое зарешёченное окошко, терялись в повсюду развешенных по стенам всевозможных мечах, топорах, луках, копьях, щитах и прочей амуниции, но внимание умудренного годами опытного воина Брукса с первого же взгляда привлек этот великолепнейший двуручный меч.
Торговец, неопрятный дварф в засаленном фартуке, на лице которого сквозь кустистые брови, лихо закрученные усы и нечёсаную бороду до пояса можно было разглядеть лишь огромный нос картошкой, крякнул и, в который уже раз, гнусаво спросил:
– Берёшь?
Брукс всё ещё как заворожённый вертел массивный двуручник в мускулистых руках, любуясь им со всех ракурсов. Дварф вновь недовольно насупился и зашевелил губами. Но прогнать потенциального покупателя было выше его сил. Снова и снова повторял он свой вопрос, от негодования тряся головой, отчего на пол с бороды сыпались пылинки да крошки скудного завтрака.
Наконец Брукс оторвался от любования оружием и, повернувшись к дварфу, полюбопытствовал о цене.
Торговец тут же оживился и затряс головой еще интенсивнее, жестикулируя руками.
– Специальная цена! Только для тебя, опытного воина по виду и духу! Сегодня, и сейчас, и только здесь, нигде в другом месте! – Пухлые пальцы дварфа активно задвигались в такт придумываемым на ходу фразам. – Это великолепное оружие будет в гармонии с тобой, оно просто создано для тебя! Повезло тебе, воин. – К прочим нелепым ужимкам добавилось активное подмигивание то левым, то правым глазом. – Повезло, как не везло, я уверен, никогда раньше! Специальная цена! Меч как влитой лежит в твоих руках. Ты посмотри, посмотри внимательно – да он словно твое продолжение! Специальная цена – пятьдесят монет! Любой на твоём месте выложил бы за это непревзойдённое оружие и сто монет, но только для тебя и только сейчас… Да вы рождены друг для друга!
Брукс скорчил недовольную гримасу и отвернулся.
– Я зайду позже, – бросил он, выходя из лавки.
– Если не поторопишься, меч приобретут. Уверяю, не стоит испытывать судьбу.
Заискивающие крики дварфа стихли, как только Брукс закрыл за собой дверь. Вот и всё. Пятьдесят монет! Такой суммы за воином не водилось уже много лет. Он надеялся хоть здесь, в отдаленной от крупных городов провинции, найти достойное оружие за приемлемые деньги, но на что он мог рассчитывать с имеющимися у него семью монетами? На старый потертый кинжал, разве что.
Сегодня Брукс владел лишь порядком проржавевшим коротким мечом, пестревшим зазубринами по всей длине клинка, да затёртыми до дыр кожаными доспехами. Даже простенького шлема у него не было. Нельзя сказать, что Брукс не ухаживал за своим оружием – он регулярно чистил его и, как мог, ремонтировал после каждой стычки, но доставшийся ему путем пьяной драки меч был уже в столь плачевном состоянии, что буквально готов был развалиться на части. Та же история и с доспехами.
…День клонился к закату. Стоило задуматься о ночлеге или сыскать конюшню почище, а завтра вновь двинуться в путь – в этом городке делать боле нечего. Нечасто в последнее время выпадала Бруксу возможность провести ночь в кровати. Ещё реже удавалось сделать это в одиночестве; спать приходилось в конюшнях, свинарниках и прочих не самых приятных местах. В те же редкие ночи, что удавалось провести в постели, одиночество воина нарушали вечные спутники – клопы и тараканы.
– Эй, воин, поди-ка сюда, – услышал он надрывный шёпот. Бросив взгляд в сторону, откуда раздался голос, Брукс увидел худого высокого человека в тёмной тунике и длинных узких холщовых штанах, плотно облегавших ноги, обутые в открытые сандалии. Брукс, на котором были надеты кожаные штаны, сапоги с отворотами и видавшие виды кожаные доспехи, позавидовал одеянию окликнувшего его, ибо солнце сегодня жарило нещадно, и воин весь день немилосердно потел.
– Хочешь подзаработать денег? – На вид говорившему можно было дать не более сорока.
Брукс подозрительно сощурился – такое начало не сулило легкой прибыли, однако подошел. Незнакомец оценивающе осмотрел мускулистую широкоплечую фигуру шестифутового гиганта. Удовлетворившись беглым осмотром, человек кивнул и пригласил Брукса следовать за ним.
– Что надо сделать? – поинтересовался воин, оставаясь на месте.
– Небольшую работёнку для нашего городничего, точнее, для его дочери, – шёпотом продолжал незнакомец. – Твои размеры, – он одобряюще присвистнул, – подойдут как нельзя лучше. Плата – пятьдесят монет.
Это предложение не могло не заинтересовать Брукса! Пятьдесят монет, которых так ему не хватает, чтобы заветный двуручный меч стал собственностью.
Что могло понадобиться городничему и его дочери от опытного и сильного воина? Да что же еще, кроме приложения его могучих сил? За всё свое, пусть и недолгое, пребывание в Хлодвиге воин не увидел ни одного подобного ему по размерам и силе человека, – даже городские стражники выглядели какими-то хилыми подобиями на солдат.
Брукс отлично понимал, что работа, выдаваемая таким образом, шёпотом да в тёмной подворотне, за милю отдавала нелегальным душком, но за пятьдесят монет за какую работу не возьмёшься? Таких денег у него не водилось уже давно, – да что душой кривить, никогда столько монет сразу он не держал в руках! Не в том он нынче положении, чтобы выбирать.
Отбросив все сомнения, Брукс, не раздумывая более, согласился.
Пройдя несколько плохо освещённых улочек и пропахших терпким вином подворотен, они вскоре подошли к крупнейшему зданию городка. Вероятно, это было жилище городничего.
– Вот мы и на месте, – вновь прошептал незнакомец. – Рабочий дворец городничего.
Брукс подавил смешок, поскольку назвать дворцом это трехэтажное деревянное здание с обветшалыми тусклыми стенами и покосившейся дверью можно было лишь с большой, очень большой натяжкой. Даже охраны у дверей не было.
– Мелинда, дочь городничего, особа колоритная, – давал тем временем указания провожатый. – Из-за её пышных форм и зверского аппетита ей бывает сложно найти себе хорошего партнёра, а наши мужики, что и говорить, слабы. Порой она просит меня найти ей нормального мужика из приезжих, и тайно проводит с ним ночь в рабочем дворце – чтобы отец не
