соседней деревушки тыквенный пирог и запечённую утку с яблоками и совсем не могла найти себе места.
— Пойду, проверю, нет ли его во дворе, — сказала она самой себе и вышла на улицу.
В этот момент во двор вошли Эрик и Яков.
— Мама, познакомься! — подбежал к ней Эрик. — Это Яков, он случайно прилетел со мной!
Маленький гурт поспешно рассказал, как мальчик в пижамных штанах оказался у них во дворе. Чем больше мама слушала, тем быстрее бледнела.
— Быть этого не может! Ты притащил сюда человека, прямо в Гуртаун! — всплеснула она руками. — Что же скажут остальные, когда узнают… Послушай, Эрик! Надо срочно отвести его в Фиодом, немедленно! Там решат, что с ним делать. Людям нельзя знать, что мы существуем!
Эрик остолбенел.
— Но мама… с Яковом так весело! По дороге он рассказал мне, как лепит фигурки из глины, и даже подарил мне слона!
— Ты мог бы взять этого слона и так.
Больше мама ничего не хотела слушать. Якова спешно одели в куртку соседки, которую мама «одолжила» несколько лет назад, и повели по городу.
— Эрик, что такое Фиодом? — робко спросил Яков.
— Это место, где живут наши старейшины… они там совещаются… и что-то ещё делают, чтобы управлять городом.
— И тоже воруют?
— Конечно. Тут воруют все и всё. Даже еду.
— И вы ничего сами не делаете? Не лепите из глины, не шьёте одежду… не печёте пироги, в конце концов?
В ответ Эрик только пожал плечами.
Они шли по пустым улицам с серыми зданиями. Кое-где путь освещали фонари, но света было едва достаточно, чтобы не уткнуться в ближайший дом. Люди им не встречались: даже в окнах за решётками лишь изредка угадывалось движение.
— А у нас в городе всё украшено. Гирлянды и витрины с игрушками.
— Я видел, пока летел… к сожалению, никому в голову ещё не приходило украсть гирлянду. А может, и приходило. Но зачем вешать что-то на свой дом, если ты знаешь, что это всё равно упрут?
Путники подошли к огромному фиолетовому дому с колоннами. На крыльце сидел страж — хорёк ростом с человека в сиреневой жилетке. Он сосредоточенно записывал что-то в большую книгу.
— Добрый вечер, — хорёк оторвался от бумаги и поправил очки. — Напоминаю, что Фиодом — это единственное место в Гуртауне, где воровство запрещено. Также хочу напомнить… — хорек вдруг заметил Якова. — Это кто?! Человек??
— Вот именно, — протянула мама Эрика. — Нам срочно нужно увидеть старейшин.
Страж поспешно проводил их в большую залу. За огромным столом пировали гурты. Мужчины громко разговаривали, спорили, кивали головами и в это время непременно что-нибудь тащили из соседней тарелки. Возглавлял это сборище мужчина в фиолетовом костюме с широкими рукавами. Он скучал: глаза время от времени надолго закрывались, будто он не спал сто лет, и от этого его кудрявый парик постоянно сползал на лоб.
«Люди как люди, — подумал Яков. — Только одежда немного старовата».
Хорёк прошмыгнул мимо толпы наряженных гуртов и шепнул что-то на ухо господину в фиолетовом костюме. Тот сразу проснулся:
— То есть — человек в Гуртауне??
Все резко замолчали.
— Позвольте, Старейшина, — начала мама Эрика. — Мой сын впервые летал на охоту за подарками и случайно притащил с собой человека. Поверьте, я возмущена не меньше вашего. Мало того, что этот мальчишка увязался за ним, так он ещё и вбил в голову моему ребёнку всякую ерунду!
— Что же, например?
— Во-первых, что в Рождество все друг друга поздравляют, ходят в гости и наряжают дома. Во-вторых, что я, как мама, должна корячиться у плиты и готовить сама! И в-третьих… ох, сказать стыдно!
Волшебница поморщилась.
— Он убедил Эрика, что воровать — это плохо…
Все возмущённо ахнули. По залу пробежал шёпот. Старейшина встал.
— Многоуважаемый Старейшина, — начал господин в сером костюме. — Это возмутительно! Позвольте, я превращу мальчишку в хорька! Нашему дворецкому давно нужен помощник…
— Нет! — ответил Старейшина. — Я хочу поговорить с этим наглецом.
Он повернулся к Якову.
— Ты что, действительно считаешь, что воровать — это плохо?
— Да, Старейшина, — улыбнулся Яков.
— И что же тогда хорошо? Трудиться целыми днями? Торговать?..
— Но, Старейшина… если воровать — это хорошо, почему же в Фиодоме это запрещено?
Старейшина изменился в лице. Человек в сером костюме подпрыгнул от возмущения:
— Нет, это скандал! Давайте немедленно его превратим в…
— Спокойно, — ответил Старейшина. — Ответ на этот вопрос есть в свитках памяти… кажется, в свитке номер 53 или 56… Если хочешь знать, прочитай. Теперь дальше… ты считаешь, что мы неправильно празднуем Рождество?
— Да, Старейшина.
— Неужели ты считаешь, что недостаточно свалить украденные подарки в кучу, чтобы их забрали те, кому они нужны?
— У меня другое представление о Рождестве. Я считаю, что если вы умеете колдовать, нужно создавать что-то новое, а не просто красть чужие подарки.
В зале все зашевелились.
— Это слишком сложно. Куда быстрее просто взять чужое.
Вдруг из-за стола встала пожилая дама с длинными седыми волосами и посохом.
— Мальчик прав, Старейшина, — заговорила она. — Сегодня особая ночь, раз человек смог попасть в Гуртаун. Я посмею напомнить вам нашу историю, о которой все позабыли.
Эрик шепнул Якову на ухо:
— Это моя прабабушка Ида! Самая умная из всех взрослых, кого я знаю…
— Когда-то давно, ещё до начала Гуртауна, — продолжала бабушка Ида, — когда Санта уже дарил подарки детям на Рождество, но не успевал приготовить подарки для всех, в его мастерскую пришел некий Гурт Старший. В отличие от эльфов он немного умел колдовать. С ним дело пошло быстрее: волшебник научил всех мастеров тому, что знал сам. У Гурта за поясом всегда была волшебная палочка, которую он с радостью одалживал для сложного чуда любому мастеру. Но однажды волшебная палочка Гурта пропала: кто-то взял её без разрешения и не вернул. Ни один эльф не сознался в воровстве. Тогда Гурт обозлился и ушёл из мастерской. Он решил, что если все умеют только пользоваться хорошим без благодарности и воровать чужое, так он и будет поступать всю остальную жизнь. Он возненавидел Рождество, основал деревню воришек и стал мстить Санте и эльфам.
— Мы все знаем эту детскую легенду, — сказал Старейшина. — Но всё же, раз многоуважаемая Ида решила заступиться за мальчика, я не буду стоять на пути.
В зале снова зашептались. Старейшина продолжил:
— Раз ты такой умный, и знаешь лучше нас, как праздновать Рождество — пожалуйста. Покажи нам, каково это. Даю тебе три часа, чтобы устроить твой расчудесный праздник. Посмотрим, заинтересуются ли гурты. Если к полуночи каждый житель города не присоединится к тебе, быть тебе
