я очень аккуратный человек, — пробормотал он, делая вид, что разглаживает тонкую белую бровь.
При последнем слове удар грома сотряс дворец пролокьютора до основания, все огоньки в комнате ярко вспыхнули, дождь и град с новой силой забарабанили по оконным стеклам.
Патера Прилипала, коадъютор Капитула, хмуро кивнул:
— Действительно, Ваше Святейшество. Вы действительно очень… э… внимательный человек.
«Тем не менее, возможность всегда есть».
— Я старею, патера. Даже мы, аккуратные люди, стареем.
Прилипала кивнул опять, его длинное костистое лицо выразило сожаление.
— Увы, Ваше Святейшество.
— Как и многое другое, патера. Наш город… Даже сам виток состарился. Когда мы молоды, мы видим то, что молодо, как и мы сами. Новая трава на старых могилах. Новые листья на старых деревьях. — Квезаль опять поднял подбородок, чтобы через набрякшие веки изучить свое выпуклое отражение.
— Золотое время для красоты и… э… элегий, Ваше Святейшество. — Пальцы Прилипалы играли с аппетитным сэндвичем.
— Когда мы замечаем знаки пожилого возраста в себе, тогда мы замечаем их и в витке. Сегодня только немногие хэмы видели человека, который видел человека, помнящего тот день, когда Пас сотворил виток.
Слегка ошарашенный быстрым прыжком через так много поколений, Прилипала опять кивнул:
— Действительно, Ваше Святейшество. Действительно только немногие. — Он незаметно стер джем с пальца.
— Ты начинаешь осознавать повторяющуюся, циклическую природу мифа. Получив посох, я получил и доступ ко всем старым документам. Я очень внимательно прочитал их, посвящая этому три гиераксдня в месяц. Только чтению и неизбежным похоронам. Своему протонотарию я давал совершенно четкие инструкции — не назначать на этот день никаких встреч. Рекомендую тебе эту практику, патера.
В комнате опять прогрохотал гром, молния, как дракон, зазмеилась за окнами.
— Я немедленно… гм… возобновлю этот мудрый обычай, Ваше Святейшество.
— Немедленно, ты сказал? — Квезаль оторвал взгляд от серебряного чайника, решив при первой же возможности заново напудрить подбородок. — Ты можешь зайти к молодому Наковальне и проинструктировать его, если хочешь. Скажи ему, патера. Скажи сейчас.
— Боюсь, это… э… невозможно, Ваше Святейшество. В молпадень я послал патеру Наковальня с… э… поручением. И он еще не… э… присоединился к нам.
— Понимаю. Понимаю. — Трясущейся рукой Квезаль поднес чашку так, чтобы позолоченный ободок коснулся губ, потом опять опустил, хотя и не так далеко, чтобы не обнажать подбородок. — Я хочу крепкий бульон, патера. В этом нет силы. Я хочу по-настоящему крепкий бульон, патера. Проследи за этим, пожалуйста.
Давно привыкший к этому требованию, коадъютор встал.
— Я приготовлю его собственными руками, Ваше Святейшество. Это займет… э… только… хм… мгновение. Кипящая вода, э… бурление. Ваше Святейшество может положиться на меня.
Глядя, как уходит Прилипала, Квезаль медленно поставил изящную чашку на блюдце; при этом он пролил несколько капель, хотя и был, как он сам сказал, очень аккуратным. Дверь неторопливо закрылась. Хорошо. Лязг задвижки. Опять хорошо. Никто не может войти бесшумно и без задержки; он сам спроектировал механизм затвора.
Не вставая со стула, он извлек пудреницу из выдвижного ящика на другой стороне комнаты и аккуратно посыпал телесного цвета порошок на маленький острый подбородок, который, проснувшись, он так тщательно сформировал. Поведя, как и раньше, головой из стороны в сторону, Квезаль нахмурился, потом улыбнулся, одновременно изучая эффект на отражении в чайнике. Хорошо, хорошо!
Дождь хлестал по окнам с такой силой, что струйки ледяной воды пробивались через мельчайшие трещины в оконном переплете; на подоконниках из молочного камня призывно собирались лужицы, водопадом падавшие на ковер. И это тоже было хорошо. В три он будет председательствовать на частном жертвоприношении всем богам двадцати одной пятнистой лошади — ставшее посмертным подношение советника Лемура — по лошади за каждую неделю, в которую дождь, более существенный, чем простой душ, благословит поля Вайрона. Его можно превратить в благодарственное жертвоприношение, и он превратит.
Надо ли сообщить конгрегации о смерти Лемура?
Квезаль обдумал целесообразность этого, если они еще не знают. Вопрос довольно сложный, требующий раздумий; и для того, чтобы на время освободиться от него, он позволил себе откинуть свои подвижные клыки из их уютных канавок в нёбе, с удовольствием защелкнул каждый зуб в лунке и радостно оскалился искаженному отражению.
Щелчок задвижки почти утонул в очередном раскате грома, но он не спускал с нее глаз. Ровно через секунду послышался более громкий щелчок, с другой стороны двери, где Прилипала сражался с неудобной железной ручкой, которая, закончив упрямый поворот, с силой поднимала со своего места громоздкий засов.
Квезаль почти машинально коснулся салфеткой рта; когда он вернул ее на колени, клыки уже исчезли.
— Да, патера? — ворчливо спросил он. — Что сейчас? Уже время?
— Ваш бульон, Ваше Святейшество. — Прилипала поставил на стол маленький поднос. — Должен ли я… э… наполнить вашу чашку? Для этого я… хм… раздобыл чистую.
— Сделай это, патера. Пожалуйста. — Квезаль улыбнулся. — Пока тебя не было, я размышлял о природе юмора. Ты когда-нибудь думал об этом?
Прилипала опять уселся на свое место.
— Боюсь, что нет, Ваше Святейшество.
— А что случилось с молодым Наковальней? Ты же не ожидал, что он уедет так надолго?
— Да, Ваше Святейшество, не ожидал. Я отправил его в Лимну. — Прилипала налил посоленный бульон в чистую чашку и добавил воды из маленького медного чайничка, который принес с собой; в воздух поднялась тонкая струйка пара. — Я… э… слегка обеспокоен. Небольшие… хм… гражданские волнения прошлой ночью, а? — Он энергично помешал бульон. — Этот… э… юнец Шелк. Патера Шелк, увы. Я знаю его.
— Мой протонотарий сказал мне. — Квезаль взял дымящуюся чашку, еле заметно кивнув. — Я думал, что в Лимне будет безопаснее.
— Как и я, Ваше Святейшество. Как и я.
Осторожный глоток. Квезаль подержал горячую соленую жидкость во рту, с наслаждением втягивая ее через сложенные клыки.
— Я послал его на поиски… э, хм… некоей личности, Ваше Святейшество. Знакомой этого… э… патеры Шелка. Гражданская гвардия тоже ищет патеру, а? Как и… э… некоторые другие. Другие… э… группы. Так мне сказали. Сегодня утром, Ваше Святейшество, я отправил еще несколько людей на поиски юного Наковальни. Этот дождь, однако… э… такой нужный, мешает им всем, а?
— Ты плаваешь, патера?
— Я, Ваше Святейшество? В… э… озере, вы имеете в виду? Нет. Много лет, по меньшей мере.
— И я.
Прилипала стал на ощупь подбираться к мысли, которую еще предстояло найти.
— Полезное для здоровья упражнение, однако. Для тех, кто достиг… э… преклонных лет, а? Горячая ванна перед жертвоприношением, Ваше Святейшество? Или — я могу устроить! — источники. Укрепляющие… э… источники в Урбсе. Целительные источники, очень полезные. Возможно, пока дела здесь такие… э… неопределенные,
