Джин Вульф
Озеро Длинного Солнца
Книга Длинного Солнца-2
Вместо предисловия
«Длинное солнце» входит в «Солярный» цикл, или, как его еще называют — «Брийя». «Книга Длинного солнца» (Book of he Long Sun) состоит из четырех романов — «Ночная сторона Длинного солнца» (Nightside the Long Sun), «Озеро Длинного солнца» (Lake of the Long Sun), Кальде Длинного солнца (Calde of the Long Sun) и «Исход с Длинного солнца» (Exodus from the Long Sun).
Сюжет первой части — Книги Длинного солнца — разворачивается внутри гигантского космического «корабля поколений» (generation ship) «Виток» (официально — Starcrosser Whorl — Межвездный корабль Виток). Самое название цикла — «Длинное солнце» — происходит от гигантского луча раскаленной плазмы, который проходит по всей длине «Витка», бывшего некогда астероидом, заменяя его жителям солнце. Соответственно, «Коротким солнцем» колонисты, уже после прибытия на Голубую и Зеленую, называют любую другую звезду, в том числе, и Солнце, а мир, т. е. любую планету, соответственно, «витком», хотя в переводе и теряется игра слов, построенная на созвучии world/whorl.
Особенностью Вайрона является то, что мужские имена даются по названию животных — Пиг (Свинья), Крейн (Журавль), Потто (Лемур, одна из разновидностей), либо по материалу, получаемому от животных — Хорн (Рог), Тусса (Тусса, вид шелка), Муск (Мускус). Женские имена даются по названиям цветов или растений — Шенилль (Синель), Неттл (Крапива), Минт (Мята), а андроиды, или «хемы» носят названия минералов — Сэнд (Песок), Марбл (Мрамор), Молли (Молибден) и т. д. Интересно то, что членам одной семьи или родственникам даются имена, позволяющие определить их отношение друг к другу — так, все члены правящего клана советников Вайрона, или Аюнтамьенто (испанское слово, обозначающее административную власть в городе) носят имена животных, относящихся к инфраотряду лемурообразных: Потто, Галаго, Лемур… Таким же образом Силк устанавливает свою связь с предыдущим кальде (единоличный пожизненный правитель города) Тусса и его внебрачной дочерью Шенилль — помимо синели (растения), шенилью называется один из видов шелка, поэтому становится видно родственное отношение — приемный сын и наследник кальде Тусса — Силк, и родная дочь кальде — Шенилль.
Особый интерес представляет из себя божественная система Вайрона (и всего Витка). В его Пантеоне насчитывается несколько главных богов: двухголовый Пас-созидатель, его жена — Ехидна, дочери и сыновья — Бушующая Сцилла (покровительница Вайрона, морская богиня), Чарующая Тельпсихея, Пустынная Сфигс, Темный Тартарос, Молчаливый Хиеракс, Изобильная Фаэйя, Великолепная Мольп, равно как и «меньшие боги» — например, Киприс, богиня любви и покровительница куртизанок. Однако читавший цикл Нового солнца вскоре узнает этих богов и богинь. Это — копии личностей монарха Тифона (уничтоженного Северьяном) и его августейшей семьи, населяющая Мэйнфрейм — Небеса Витка и одновременно — главный компьютер, осуществляющий управление кораблем и отвечающий за его полет. Боги и богини общаются с паствой через Священные окна — своеобразные мониторы, только обеспечивающие двухстороннюю, а не одностороннюю связь. Через окна боги и богини могут овладевать людьми — причем процесс «одержимости» описан как передача в мозг через зрительные каналы некой информации на высокой частоте, которая является сутью богов и богинь (очень похоже на процесс, посредством которого в «Князе света» Желязны атман транслировался в новое тело). Одержимость — сложный процесс, он не то, чтобы совсем заменяет личность носителя, скорее, последний становится похож на коня, которого всадник направляет туда или сюда по своему желанию, но при этом ни конь, ни всадник не утрачивают своей личности, хотя и составляют на время одно целое. Быть одержимым богом или богиней считается невероятно почетной привилегией для жителей Витка.
Одной из особенностей Джина Вулфа как автора является введение типажа так называемого «ненадежного рассказчика». Даже если повествование идет от первого лица, мы не можем быть уверены, что рассказчик — Северьян, Латро, Рыцарь-Чародей, Силк или Хорн говорят нам правду. И это — не авторская невнимательность или случайность. Ведь, если задуматься — насколько часто мы сами, даже наедине с собой, говорим себе правду? Часто мы стараемся выставить себя хуже или лучше, чем мы есть, умалить одни события и превознести другие, изгнать из памяти воспоминания о стыде и боли, и представить события в том свете, в котором их КОМФОРТНО нам воспринимать?
Порой в произведениях Вулфа невероятно сложно распутать интригу, особенно, когда нас запутывает непосредственно главный герой. Но, поверьте, она стоит того, чтобы потрудиться над ее разгадкой.
Озеро Длинного Солнца
Посвящается Дану Найту[1], который поймет больше, чем большинство
Глава первая
У них были ученые
Резко, как по команде, наступило молчание, когда патера Шелк открыл дверь старого треугольного дома авгура на косом перекрестке Серебряной и Солнечной улиц. Рог, самый высокий мальчик в палестре, сидел, напряженно выпрямившись, на самом неудобном из всех стульев маленького полутемного селлариума; Шелк был уверен, что Рог поспешно рухнул на него, услышав треск щеколды.
Ночная клушица (только войдя внутрь и закрыв за собою дверь, Шелк вспомнил, что назвал птицу Орев) сидела на высокой, обитой тканью спинке жесткого стула для посетителей.
— 'Вет, Шелк, — каркнул Орев. — Хорош Шелк.
— Добрый вечер, Орев. Добрый вечер вам обоим. Пусть Тартар благословит вас.
При виде Шелка Рог вскочил на ноги; Шелк указал ему жестом опять сесть.
— Я извиняюсь. Мне ужасно жаль, Рог. На самом деле. Майтера Роза сказала, что пошлет тебя ко мне сегодня вечером, но я забыл об этом. Так много всего… О Сфингс, Колющая Сфингс, пожалей меня!
Последняя фраза была ответом на внезапную пронзительную боль в щиколотке. Пока он хромал к единственному удобному стулу в комнате, на котором он сидел, когда читал, ему пришло в голову, что сиденье должно быть еще теплым; сначала он захотел пощупать подушку, чтобы удостовериться, потом отверг эту мысль, чтобы не смущать Рога, но все-таки (опираясь на львиноголовую трость Крови) из чистого любопытства положил на сидение свободную руку. Оно было.
— Я сидел там всего минуту, патера. Оттуда я мог лучше видеть твою птицу.
— Конечно. — Шелк сел, удобно устроив сломанную щиколотку на подушечке. — Ты провел здесь полвечера, без сомнения.
— Только пару часов, патера. Я убирался в магазине, пока отец пересчитывал кассу и… и запирал деньги в сейф.
Шелк одобрительно кивнул:
— Хорошо. Только ты не должен говорить мне,
