Как будто я имею желание носить на своих ушах полтора килограмма той лапши, что он собирался мне невесить. Нет, спасибо, я предпочитаю сережки.
Ура — его здесь нет. И сквозь стеклянную дверь я даже вижу Ветрова в его отделе, кого-то распекающим. Или что-то разъясняющим? В любом случае, выражение лица у него раздраженное. Красота!
В какую-то минуту он чуть поднимает взгляд и, замечая меня, напрягается. Будто уже готов сорваться с места и загнать меня в угол.
Ага, сейчас, буду я тебя дожидаться!
Я разворачиваюсь — пожалуй, с меньшим достоинством, чем хотела бы, но спешка требует забить на гордость — у меня, в конце концов, работа — и иду в свой отдел.
Разумеется, насчет взбучки я не ошибаюсь.
В холле переводческого отдела тишина — все сотрудники уже рассосались по своим кабинетам, корпят над выданными заданиями. И только одна — худощавая девица, с затянутыми в тугой узел на затылке волосами и строгом брючном костюме, кстати, делающем её довольно угловатой, стоит с демоническим выражением лица и смотрит на часы.
Ждет меня!
В последнюю неделю наши отношения еще более обострились…
Казалось бы, общеизвестно, что её подруга бросила Ветрова сама, не согласившись выходить замуж с перспективой воспитания чужого ребенка — моей дочери, кстати, той, что Ветров собирался у меня забрать.
И все равно, Анджела Леонидовна упорно докапывается до меня. Исключительно по рабочим вопросам, конечно, до того она два раза подставляла меня куда-как крупнее, но все-таки — иногда мне казалось, что Анджела взяла себе за цель стать моим стресс-фактором и любой ценой готова выжить меня из Рафарма.
И чего я ей сделала, она ведь выше меня по должности? И вообще — я простой переводчик, Анджела же — заместитель начальника отдела, выше нее только звезды и начальник отдела. Тем более она вообще не занимается переводами, только организацией трудового процесса. Чем ей вообще мешаю я, если её подруга больше не заинтересована в замужестве за моим бывшим? Может, я ей в прошлой жизни денег должна была и так и не отдала?
Хотя ладно, сейчас я получу за дело…
А это значит — взбучка!
Правда до неё я пришибленно выскальзываю из лифта и оглядываюсь. Переводческий отдел, увы — находится на одном этаже с юридическим, и уже два раза случилось такое, что Ветров дождался меня здесь, пытаясь добиться разговора.
Как будто я имею желание носить на своих ушах полтора килограмма той лапши, что он собирался мне невесить. Нет, спасибо, я предпочитаю сережки.
Ура — его здесь нет. И сквозь стеклянную дверь я даже вижу Ветрова в его отделе, кого-то распекающим. Или что-то разъясняющим? В любом случае, выражение лица у него раздраженное. Красота!
В какую-то минуту он чуть поднимает взгляд и, замечая меня, напрягается. Будто уже готов сорваться с места и загнать меня в угол.
Ага, сейчас, буду я тебя дожидаться!
Я разворачиваюсь — пожалуй, с меньшим достоинством, чем хотела бы, но спешка требует забить на гордость — у меня, в конце концов, работа — и иду в свой отдел.
Разумеется, насчет взбучки я не ошибаюсь.
В холле переводческого отдела тишина — все сотрудники уже рассосались по своим кабинетам, корпят над выданными заданиями. И только одна — худощавая девица, с затянутыми в тугой узел на затылке волосами и строгом брючном костюме, кстати, делающем её довольно угловатой, стоит с демоническим выражением лица и смотрит на часы.
Ждет меня!
В последнюю неделю наши отношения еще более обострились…
Казалось бы, общеизвестно, что её подруга бросила Ветрова сама, не согласившись выходить замуж с перспективой воспитания чужого ребенка — моей дочери, кстати, той, что Ветров собирался у меня забрать.
И все равно, Анджела Леонидовна упорно докапывается до меня. Исключительно по рабочим вопросам, конечно, до того она два раза подставляла меня куда-как крупнее, но все-таки — иногда мне казалось, что Анджела взяла себе за цель стать моим стресс-фактором и любой ценой готова выжить меня из Рафарма.
И чего я ей сделала, она ведь выше меня по должности? И вообще — я простой переводчик, Анджела же — заместитель начальника отдела, выше нее только звезды и начальник отдела. Тем более она вообще не занимается переводами, только организацией трудового процесса. Чем ей вообще мешаю я, если её подруга больше не заинтересована в замужестве за моим бывшим? Может, я ей в прошлой жизни денег должна была и так и не отдала?
Хотя ладно, сейчас я получу за дело…
- Виктория! — свистяще выдыхает наш тайм-менеджер, впиваясь в меня такими злющими глазами, будто я не на две минуты опоздала, а на два часа.
— По пропуску я была в здании в пятьдесят семь минут, — пусть я и знаю, что действительно опоздания тут — непозволительная роскошь, но давать себя откровенно размазывать не хочу, — у лифтов была очередь, потому я приехала позже.
— Трое сотрудников юротдела успели прибыть на рабочее место вовремя, хотя их пропуска были зафиксированы позже вашего, — убийственным тоном чеканит Анджела, скрещивая руки на груди, — то есть вы опоздали по собственной халатности.
Наблюдательная какая. И юристов через стеклянную стену холла увидела, и время их прибытия уже глянула.
Да наверняка она замерила даже то, сколько секунд я вертела головой уже после выхода из лифта. И даже их успела вписать в перечень моих преступлений.
— Такого больше не повторится, Анджела Леонидовна, — покаянно вздыхаю я.
Увы мне — я говорю это уже второй раз на этой неделе. И увы, даже не представляю, как именно мне решить этот вопрос.
— Ох, и напрашиваешься ты, — шепотом ворчит на меня соседка по кабинету, — Анджела ведь имеет право за опоздания на тебя докладную накатать.
И даже не сомневаюсь, что она обязательно это сделает. Как только моих косяков накопится слишком много. Только не могу же я приезжать на работу на час раньше, чтобы не попасться Ветрову.
Я должна отвозить дочь в гимназию, она еще недостаточно взрослая, чтобы ездить туда самостоятельно.
— Он снова тебе караулил? — тихонько хихикает из угла кабинета Наташа — билингва, что умудряется иногда при разговоре смешивать русскую и японскую речь. Девчонки из отдела находят сталкинг Ветрова чем-то интересным и даже слегка романтичным. А я с удовольствием бы всю эту сомнительную романтику кому-нибудь передарила.
Чтобы ответить, мне оказывается достаточно мрачного кивка.
Как я и думаю — девчонки тут же начинают переглядываться, с понимающими ухмылками.
Что понимающими?
Ах, ведущий юрист концерна только-только порвал с невестой и принялся бегать за мной?
Так он не потому бегает, что пылает ко мне какими-то чувствами. Он делает это, потому что хочет все и сразу.
