Господи! И почему отец ничего не замечает? Или замечает? Какого чёрта было сюда притаскивать эту особу! Она испортила мне настроение.
— Макс, я ухожу, — сказала я, едва справившись с салатом.
— Это невежливо, — начал возражать он.
Вот оно как! Когда это он у нас успел стать таким вежливым?
— У дочки зубки режутся, — произнесла я громко. Пусть эта блондинистая охотница знает, что у Макса есть ребёнок! — Машенька сейчас очень беспокойная. Поэтому нам пора, — твёрдо произнесла я и потянула Макса за рукав.
— Хорошо, хорошо, доченька, — мягко сказал отец. — Идите, конечно. Созвонимся. Расскажешь мне потом как там дела у Машеньки.
Макс поднялся неохотно, с какой — то даже ленцой. Это действительно было так? Или мне показалось? Когда это он так не хотел покидать общество моего отца? Или всё — таки общество этой блондинистой крали? Интересные новости. Макса что на старенькое потянуло?!
— Юля, тебе что вожжа под хвост попала? — улыбаясь, спросил Макс, когда мы сели в Бэху.
— Так ты заметил? — невинно поинтересовалась я.
— Трудно было не заметить, — засмеялся он.
— Вот как! Однако это не помешало тебе флиртовать с этой блондинистой амазонкой, — я издёвкой выдала я.
— Ты что ревнуешь? — с насмешкой спросил он.
— Надо больно! — фыркнула я и отвернулась к боковому окну.
Я не хотела, чтобы он видел мои глаза. Они метали молнии, так меня взбесила эта история.
— Тебе что девушки не понравились? — с иронией продолжал Макс.
— А тебе я смотрю, понравились. Особенно Алла, которая пыталась тебя соблазнить прямо на глазах у собственной жены! — не выдержала я.
— Юль, ну ты чего заводишься? — перешёл Макс на миролюбивый тон. — Я же так подразнить тебя немного хотел. Для куража, — еле сдерживал он смешок.
— Тебе это удалось, — с досадой произнесла я. — И не только для куража.
Макс, держа руль одной рукой, перегнулся ко мне и чмокнул в щёку.
— Не сердись, малыш! Кроме тебя с Машуней для меня больше никого не существует на всём белом свете.
Очень хотелось бы так думать. Но почему — то щемило сердце. Как будто чувствовало какую — то надвигающуюся опасность. Я не знаю. Что это было. Реальное предчувствие. Или излишняя мнительность, связанная с ответственностью за ребёнка, свою молодую и ещё такую хрупкую семью. Наши отношения с Максом так стремительно развивались. Мы так быстро поженились. И у нас так быстро появился ребёнок. Что я теперь думала о том, а достаточно ли хорошо я знаю Макса?..
1.4
— Послушай, Юлия, тут такое дело, — произнёс Макс каким — то чужим хриплым голосом. — Мне пришлось усилить охрану дома. И нанять персональных телохранителей. — У тебя будет охранник Таир. А у Машеньки с няней — телохранитель — женщина Аида.
— Макс, что случилось?! — спросила ошарашенная я, заглядывая в его глаза. Меня тут же окутала поволока его светло — серых глаз, словно он пытался защитить нас с дочерью от какой — то большой беды.
Он волновался, нервничал и боялся за нас с Машенькой. Я почувствовала это так остро, что его беспокойство передалось и мне. Нет. Не за себя. За дочь.
— Может, нам куда — нибудь уехать? — неуверенно предложила я.
— Нет. Я с ума сойду, что там с вами. Здесь мне легче обеспечить вашу безопасность. А потом я ещё сам не понимаю, кто заказчик…
— Подожди, Макс. Может, попросить помощь у моего отца, — выдала я.
— Нет. Я ни к кому не хочу обращаться. Я же объяснил, что не знаю, кто заказчик…Пока не знаю, — озадаченно произнёс муж.
— Ты что подозреваешь моего отца?! — нервно воскликнула я.
— Я такого не говорил, — хмуро произнёс Макс. — Просто никто не должен знать. Никто, это значит никто! — ожесточённо проговорил он.
— Макс, ты уверен… — начала было я.
— Всё, Юля, — оборвал он меня на полуслове. — Ничего страшного не происходит. Пока не происходи, — добавил он. — Это рокировка нужна просто для полной вашей безопасности.
Не такой в своих девичьих мечтах я представляла себе свою семейную жизнь. Но она началась так, как началась. Правда мама меня успокаивала, говорила, что всё будет хорошо. А что будет хорошо? Нет. К Максу у меня претензий не было. Он целыми днями пропадал на работе. Вечерами, если не было тренировок, приходил вовремя домой. Целовал нас с Машуней, приговаривая:
— Девочки мои! Как я только без вас раньше жил! — и снова зацеловывал. Особенно дочку.
Обцеловывал свою любимицу и тискал. А Машенька так задорно смеялась, что даже мы начинали улыбаться и оттаивать…А в остальное время было не так радужно. Не то, чтобы так было всегда, но вот так вдруг стало теперь в нашем доме. Ощущение такое, будто перед грозой. Мрачное и тягучее. Словно что — то громадное гнетущее тяжёлое нависло над нашим уютным семейным гнёздышком, и вот-вот рухнет откуда — то сверху на нас. И тут же рассыплется наш мир, будто песочный замок…
Во куда хватила! Откуда только такие бредовые мысли приходят?
Нет. Определённо такие глупые мысли и дурацкие предчувствия меня посещают. Так мало того, мысли мои такие же упрямые, как и я сама. Они возвращались ко мне с завидным постоянством. Будто бумеранг какой! А как не возвращаться, если Макс ведёт себя странно.
Он стал дёрганный какой — то. Отвечает невпопад. И всё время о чём — то грузится, хмуря брови.
— Макс, что происходит? — тревожно спрашиваю я, пристально глядя в его серые глаза с поволокой, пытаясь в них прочесть ответ.
— Малыш! Что ты себе напридумывала? Всё нормально, — машинально отвечает он и, натягивая дежурную улыбку, прижимает меня крепко к себе.
И так каждый раз. Одно и тоже. Но я не верю.
А как тут поверишь.
А вот и оно! Усиливает охрану дома. А уж про личных телохранителей я вообще молчу. А может он просто перестраховывается? Что с нами не так? Почему он скрывает, что случилось?
Да что такое происходит?!
Хорошо ещё ему хватило мозгов Машеньке нанять женщину — телохранителя. Если бы он и к ней приставил ещё одного такого Таира, то ребёнок перепугался бы так, что не знаю, как бы мы всем домом его и успокаивали потом.
Я сама никак не могу привыкнуть к этой мрачной грозной тени, неотлучно маячащей за мной по пятам.
***
Макс
— Макс Ольховский? — услышал я незнакомый приятный чуть с хрипотцой женский голос в трубке.
— Да я вас слушаю, — хмуро ответил я, собственно заранее не ожидая ничего хорошего.
— Меня зовут Стелла. Мы должны с вами встретиться, — нагло заявила она.
— Напомните — ка мне. С чего вдруг я что — то вам должен? — зло вопросил я.
