– Мне казалось, я уже стал твоим оруженосцем, – опустил голову Алан.
– Нашлись те, кто поставил под сомнение твою преданность, – разглядывая потолок лифта сказал Фантом.
Алан вытаращил на него глаза.
– Задание для Правительства Объединённого Мира было проверкой. Я взломал финансовую систему Земли, устроил массовые беспорядки. Теперь человечество меня ненавидит, и всё это только из-за того, что ты хотел убедиться в моей преданности?
– Ты успешно прошёл испытание, – произнёс Фантом и добавил: – В отличие от некоторых.
– Да какой ты мужик, если тебя не объявили в розыск как минимум в трёх звёздных системах, – осклабился Мэйсон.
– Но… – начал Алан.
– Что – но? Трудно понять, насколько кто-либо предан, пока этот кто-то не предпримет каких-нибудь действий, – перебил его Фантом. – Даже если ты потерпел неудачу, это не ударит по нашей репутации – мы просто скажем, что нам запретили вмешиваться, потому что Администраторы проявляют заботу о новых социумах, недавно присоединившихся к Игре.
– Легион Людей пытается вернуть свои деньги после предательства Китаны, – сообщил Мэйсон.
– Да, нам придётся с этим разобраться, как и с твоим возможным товарищем по гильдии, однако всему своё время, – ответил Фантом. – Сейчас нас ожидает Совет.
Двери лифта распахнулись. Длинный, плохо освещённый коридор, отделанный тёмным металлом, тонул в полумраке. Воспользовавшись бионическим глазом, имплантом, который усиливал зрение и позволял видеть часть электромагнитного спектра, Алан разглядел дверной проём в пятнадцати метрах от лифта.
Алан пошёл по коридору, сопровождаемый Мэйсоном и Фантомом. Дверь терялась где-то вдали, но по мере приближения к ней возле Алана один за другим вспыхивали энергетические шары, излучающие золотистое сияние.
За дверью находился командирский стол, четверо сидели лицом к Алану. Это были высокопоставленные особы. Глава гильдии Элиссандра сидела посередине. Она выглядела юной и красивой в своих золотых одеждах. Справа от неё был Пустота – Безумный Жрец, юноша с чёрными глазами. Ходили слухи, что он оборотень. Алан не знал, какую должность Пустота занимает в гильдии.
По левую руку от Элиссандры восседал адмирал Траг, командовавший флотом. Он был настолько худ, что Алан мог видеть его кости, выпиравшие из-под облегающего космического мундира. На груди у адмирала красовался платиновый орден с розой.
Слева от Трага сидел Энигма, интендант гильдии и видный учёный – непосредственный начальник Фантома. На нём был комплект Улучшенной силовой брони Вернувшегося, а его лицо полностью скрывал шлем.
Фантом и Мэйсон заняли свои места за столом. Фантом – рядом с Энигмой, Мэйсон – рядом с Пустотой. Алан остался стоять. Он не знал, куда ему смотреть, и наконец остановил свой взгляд на командирском столе. Это невзрачное на вид устройство обладало множеством функций, например, на нём можно было просматривать голограммы.
– Совет собрался здесь сегодня по просьбе Фантома, желающего назначить землянина Алана своим оруженосцем, – произнесла Элиссандра. – Объявляю заседание открытым.
Алан посмотрел на Фантома. Ещё одна проверка?
– Необходимо принять решение, – сказала Элиссандра. – Полный оружейник гильдии «Чёрная роза» должен быть одобрен Советом единогласно. Это почётная и ответственная должность, которая станет трамплином для его продвижения во властных структурах гильдии.
– Никто лучше меня не сможет определить, кем должен быть мой оруженосец и возможный будущий преемник, – заявил Фантом. – И Алан отвечает всем моим требованиям.
– Как ты успел прийти к такому выводу? – поинтересовалась Элиссандра. – Ты ведь знаком с ним не больше недели.
– Я тщательнейшим образом изучил его способности и умения. Также я предоставил Совету полный отчёт и присовокупил к нему видеоматериалы.
– Кажется, он не слишком искусен в бою. Его что, убил игрок ниже пятисотого уровня? – Мэйсон жестом развернул голографическое изображение над командирским столом.
Алан отметил, что на видео была его последняя смерть в игре, показанная от первого лица. Он находился в космическом лифте, а игрок под ником Мерлин ворвался в пространство и взорвал себя, уничтожив лифт.
Когда Алан установил бионический глазной имплант, Фантом сказал, что сможет видеть всё, что видит Алан, и будет наблюдать за его успехами на расстоянии. Похоже, это оказалось правдой. И не только это.
– Он был без оружия и магических предметов. – Фантом свернул голограмму. – Многие здесь присутствующие совершенно беспомощны, когда безоружны и лишены защиты.
– В таком случае он прежде всего не должен разгуливать без своей экипировки, – изрёк Мэйсон.
– Возможно. Но он собирается стать моим оруженосцем, а не вашим. Ему не понадобится убивать каждого, кто встанет у него на пути. – Фантом откинулся на спинку кресла. – Кроме того, он получил боевой ранг A с возможностью улучшения до S+.
– Что? – Элиссандра наклонилась вперёд, уставившись на Алана. – Это правда? Но как? Какой способностью ты обладаешь?
– Стоп-стоп, Элиссандра, у всех есть свои секреты, – сказал Фантом. – Ты же не думаешь, что он станет демонстрировать свои способности без компенсации. Это привилегия полноправного члена гильдии.
– Прекрасно, – сказала Элиссандра. – Пятьдесят платиновых меток за то, чтобы взглянуть на экран статуса его персонажа.
«Не делай этого», – сказал Лямбда. «Они не должны знать, что я здесь. Как ты помнишь, я программа-беглец и скрываюсь от Администраторов».
«Возможно, они тебя на сдадут», – сказала Ева. «Пятьдесят меток нам пригодятся, к тому же мы пока что не осведомлены о намерениях Совета и не знаем, как они собираются использовать эту информацию».
– Странно, – наконец подал голос Пустота. – Мы сидим тут и обсуждаем будущее этого ребёнка. Он должен что-нибудь сказать… Но ребёнок молчит. Он слушает, ждёт и наблюдает. Слышит ли он, что говорит Совет, или же прислушивается к голосам в своей голове? Служит ли он иному богу? Или богам? Ребёнок не должен служить нескольким хозяевам одновременно.
Алан посмотрел на Элиссандру.
– При всём моём уважении я отклоняю ваше предложение.
– Ну что ж, он предпочёл иного бога – самого себя. Думаю, его можно принять в гильдию, – проговорил Пустота, опустив руки на колени и закрыв глаза.
«Странный парень», – сказал Лямбда. «Как, чёрт возьми, он понял, что я здесь?»
– Вернёмся к делу. Такой ответ тебя устроит, Мэйсон, не так ли? – спросил Фантом.
– Да.
Энигма, до сих пор молчавший, заговорил ровным и монотонным голосом:
– Он дерзкий. Слишком дерзкий. Его поступки говорят о безрассудстве. Сейчас не время рисковать. Нам нужен кто-то более уравновешенный, чтобы мы знали, чего от него ждать.
