— Ударим в их тыл, — крикнул Дминар. Он обернулся к ополченцам из Эмин Элэма. — Посеем панику, сомнем боевые… — командор хотел сказать порядки, но глянув на свалку, устроенную гоблинами у северных стен, махнул рукой, — и дожмем у стены. Лучников ко мне! Слушайте сюда.
— Готовься к вылазке! — Скомандовал Мьямер.
… Набегающие волны серебрились в зареве тающей с одного бока луны. Мерный шелест по камням — шух, шух, шух, — был на руку эльфийскому отряду, ибо скрывал их смертоносное приближение. Эминэлэмцы, ведомые Дминаром и Мьямером, перетекли в косую тень корабля, выброшенного на камни в час гуляющего шторма, и выжидающе замерли. Дминар обернулся и поднял сжатый кулак — знак ждать сигнала.
В стороне, на побережье, засыпанном горящими точками, стоял оглушительный грохот: порывы налетающего ветра доносили рявканье и хриплые вопли, стук и кольчужный лязг. Одна часть зурачей рубила шпангоуты, гулко колотя одноручными клинками, вторая проворно подтаскивали готовые лестницы к неприступным полированным стенам и Морозным Воротам Города Солнца.
Свистела плеть, летели крики гоблинского вожака:
— Шевелитесь, лентяи! Мы должны ворваться в город раньше Коршунов и Грифов, тогда добыча и пленные будут наши!
С шумным вздохом набежала черная, как смоль волна. Дминар поднял вспыхнувший в звездах клинок и указал на запад, юго-запад. Эльфийский отряд разделился в полном молчании. Два десятка поплыли за Дминаром, столько же за Мьямером. Ступали осторожно — берег был завален обломками перекладин, обрывками балок, засыпан острыми валунами и мусором; когда-то Лучезарная Пристань тянулась вдоль Великого Моря на сотню ярдов с запада на восток, теперь представляла собой бесформенную свалку в клыках и пене.
Вдали грохотали барабаны. С дальних флангов неслись звуки ожесточенных боев, где-то неподалеку стонала окованная сталь Закатных Ворот, щедро поливаемая ударами вражеского тарана. Волна откатила в море, обнажая песчаную гладь. Мьямер, промокнул влажный лоб ледяным наручем, поправил шлем и стал обходить лагерь гоблинов по правому флангу.
Те не ждали атаки, и потому, когда Дминар смял их края, а воины Мьямера вклинились в центр, пришли в замешательство. Некоторых охватил страх и они завопили:
— Демоны Праха! Это демоны Праха! Они утащат нас в подземный огонь!
Свистнула плеть. Над ночным побережьем взмыл лающий вой вожака:
— Тупицы! Бросайте бревна! Хватайте мечи! Это эльфийские лазутчики!
Гоблины падали, вставали, выхватывали мечи и снова валились под мелькающими клинками бесстрастных эльфов. Их стоны заглушал лязг кольчуг, а крики перекрывал гвалт щитов. Мелющий каменный скрежет под сапогами сменился хлюпающим кровавым месивом.
— Тесните их к стенам! — Вопил Дминар, рубя направо и лево. Его меч порхал в хищном танце победы. — К городским стенам!
… Старшина Лиам вздрогнул от пронзительного крика и, обернувшись, чуть не споткнулся. На камни оседала гоблинская тварь в изодранных доспехах — раскосые глаза, еще секунду назад горевшие неистовой жаждой эльфийской крови, помутнели. Сразивший легионера воин уже разворачивался, взмахивая клинком, дабы столкнуться с новой вражеской ратью, заключавшей его кольцом.
Лиам бросился на помощь и гоблинский вал потеснил их мимо искореженных обломков к корме старого развороченного судна, утекавшего носом в черную морскую гладь. Темные рожи скалились в злорадных улыбках, в стеклянных глазах сверкали отблики порхающих клинков, в растопыренных пастях мелькали клыки.
— Бери левый фланг, — крикнул воин, а сам вклинился в правый.
Завязалась ожесточенная рубка. От слепящих всполохов у Лиама заболели глаза. Он блокировал вражий выпад и снес чью-то голову, развернулся, чтобы покончить еще с одним, но тут его правое плечо взорвалось невыносимой болью. Одноручный меч зурача прошил его насквозь, точно нож испеченную сдобу. Гоблин довольно заурчал и вырывал сталь. Брызнул кровяной фонтан. Лиам захрипел и повалился на камни, что в лунном свете блестели опаловым огнем. Ослабевшая рука выронила клинок — еще секунда и гоблин оборвет его жизнь.
Но вдруг он пошатнулся и, издав короткий рык, завалился на бок — из шеи зурача торчала эльфийская стрела. Лиам сморгнул повисший на ресницах пот и заметил рядом воина, с которым только что бился на пару. Тот откинул меч и старшина узнал командира Мьямера.
— Ранен? — Он едва перекрикивал грохот боя и, не дожидаясь ответа, свистнул в сторону: — Андреа! Эстрадир! Помогите!
Из серебрящейся толчеи выпорхнули две гибкие тени с клинками.
— Унесите раненого, — приказал Мьямер, оправляя шлем.
Менестрель и лекарь ловко подхватили дрожащего, обессилившего старшину под руки и кинулись в темноту.
Через пять минут битва у Морозных Ворот окончилась. Воины Дминара и Мьямера оттеснили гоблинов к подножию стен, где их накрыли стрелы ополченцев. Не выжил никто. Недостроенные лестницы так и остались валяться на побережье в блеске тлеющих углей; им пели волны, ветер и луна.
… С нежного макового лепестка скатилась крупная росинка. Эридан проследил за каплей и перевел взор на поле пурпурного шелка, раскинувшегося ковром в сиянии бледных звезд. Маки чуть заметно покачивали «головами» и будто сонно перешептывались. Потом посмотрел дальше.
Вдоль южных косогоров лохматились кудрявые ивы. Их длинные тени черкали маков цвет острыми скрещенными клинками и казались пиками врагов, нацеленными на Город Солнца. По юго-востоку тянулся зубчатый хребет, весь склон которого засыпали крыши давно покинутого эльфийского селения. На севере блестела черно-синяя морская полоса; оттуда несло водорослями и тиной. За спиной ночным великаном стыл город предков — у Южных и Северных стен грохотал бой: свистели стрелы, громко звенели мечи, эльфийские командиры подбадривали воинов, разжигая в усталых сердцах искры доблести, храбрости и гнева.
Юноша закрыл глаза; вокруг боролись за свободу и будущее, а его терзала потеря. Он никак не мог поверить, что Учитель мертв. Арианна и Остин рассказали обо всем, что пережили сразу после побега с рынка троллей, но момент ухода Габриэла в Ночную Страну опустили. Им было больно вспоминать? Или Габриэл ничего им не сказал — просто взял и ушел? Скорее всего. Эридан покачал головой — какая разница, учителя-то все равно не вернуть.
Длинные пальцы коснулись его плеча. Он обернулся — Остин кивнул головой на восток.
— Смотри.
На вершине холма показался всадник на высоком кохейлане. В лунных огнях серебряная сбруя мигала чеканными бляхами, в свете звезд сиял расшитый черпак. Через мгновенье к нему присоединились еще четверо. Постояв несколько секунд на гарцующих жеребцах, они махнули кому-то за гребень и, слетев по склону берегом узкой реки, резво помчались к Рассветным Воротам.
Над оплывшими вершинами холмов взметнулся дымный смог. Он алел рассветным заревом и отдавал зловонием тысячи сгнивших тел.
— Это они. Балрады, — сказала Арианна, обнажая Элагор. Певучую легкость ее сладкого, чарующего голоса унесло вихрями войн и лишений. Ныне в нем читались лишь ненависть и готовность мстить прислужникам темного короля.
