— Вернитесь в лазарет, — посоветовал Дминар. — Вам нужен отдых.
— Наотдыхался, — слабый голос лучника едва достиг острого слуха сородичей. — Я с вами.
Загрохотала барабанная дробь. Топот и лязг стал оглушающе невыносим. Рев тысяч каленых глоток заглушил грозное дыхание Великого Моря и треск всех факелов.
Сирилл закрыл глаза, воззвав о помощи к Иссиль, а после понял — если бы Габриэл был рядом, он чувствовал бы себя уверенней и легче. Будучи шерлом Его Величества и командором Эр-Морвэна он провел немало боев на открытых территориях, но все это — с подачи лорда главнокомандующего, его хваткого ума стратега и аналитика. Юный маршал продумывал каждую мелочь и следил за каждой деталью, а на случай беды всегда приберегал запасной план, а то и два.
Сейчас такого плана не имелось.
Стиснув зубы, Сирилл принял шлем из рук оруженосца и процедил:
— Приготовиться.
* * *
Пролился эльфийский рог, загудели абидебские барабаны, взметнулись серебристые замена — сигнал к атаке. Брегон выпустил в бой передовой отряд гоблинов — легионеров.
Они тут же рассыпали войсковые порядки. Отделившаяся от них сотня, прикрывшись щитами, потянулась к побережью Великого Моря (левому флангу Гелиополя).
Вторая — стала обходить город с юга. Впереди бежал черномордый гоблин со стягом на длинном копье, гортанно вопя на хавал-мано; у его пояса болтался массивный одноручный клинок, шлем отсверкивал бутоном лунного цветка. За ним перла вереница в панцирях и кольчугах с обнаженными мечами и щитами в левой руке. Они распевали какую-то похабную песнь и обрывки их ругательств больно резали нежный эльфийских слух.
— Идут к позициям Хегельдера и Бесмера, — сказал Люка, наблюдая за «рекой» неприятеля, скрывшейся за углом Южной Башни. — Эти по наши души, — глянул он прямо перед собой.
Оставшиеся гоблины Беллийских гор и Харисумма лихо сомкнули «черепаху», залив себя щитами с набивкой черепов, и грозно ухнули.
— Лучники! — Крикнул Эллион, прицеливаясь.
Его голос затерялся в звоне близившейся «черепахи». Чуть дальше фыркали эльфийские кохейланы, да громко ржали аллеурские хадбаны. По левому флангу гремели доспехи эльфов-защитников, справа слышались накатывающие морские валы и звучные приказы командора Дминара и командира добровольцев Мьямера.
— Залп! — Крикнул Первый Лук.
Эльфийские стрелы накрыли гоблинов шатром. Несколько крайних взвизгнули и вывались из строя. Оставшиеся мгновенно сомкнули ряды с резким лязгом.
— Залп!
«Черепаха», осыпанная новым градом стрел, потеряла еще с десяток бойцов, но через минуту все же столкнулась с Закатными Воротами. Те издали жалобный стон и прогнулись.
— Не проломят, — крикнул Элла, перегнувшись через парапет и глянув на врага. Над его правым ухом свистнуло, потом чуть ниже и парнишка сдавленно вскрикнул. Схватившись за шею, он почуял горячую влагу и плавно осел под зубец. Меж пальцев хлестала кровь.
— Элла! — Кинулся Люка. — Жив?
Шею эминэлэмца оцарапало темноэльфийской гвардейской стрелой.
— На, зажми, — Янтарный Огонь протянул ему платок, а сам кинулся к бойнице, высматривая стрелявшего.
Справа мерно свистело. Эллион руководил:
— Лучники! Залп! Лучники! Залп!
Слева, в металлическом звоне и плаче колоколов, командовал Сирилл:
— Бойцы! К оружию!
Снизу летел визг дерева — гоблины пытались разбить Закатные Ворота тараном, что прикатили в центре «черепахи».
Люка увернулся от пронесшейся вражьей стрелы и высмотрел в море серебрящегося металла того самого гвардейца. Сидя в седле, он накладывал стрелу на тетиву, вздымая лук в блестящих узорах. Исчадие целился поверх зубцов — в кого-то из своих — темных эльфов, а, может, хотел прикончить воина из светлых, как знать.
— Эллион! — Крикнул Янтарный Огонь, — сними его!
И махнул в сторону гвардейца. Прилетевшая стрела укусила его нагрудник и отскочила. Люка рухнул в укрытие. Правильно — над макушкой промелькнуло еще несколько оперенных убийц.
Первый Лук искусно выхватил стрелу, набросил на жемчужную нить. Свистнуло. Люка глянул в бойницу — королевский гвардеец Брегона схватился за шею и рухнул под копыта коня.
Не успел Люка возликовать, как услышал рычанье Сирилла:
— Осадные крючья! Ползут по стенам! Атакуют Вторую и Третью башни!
Он вскочил и кинулся к корпусу легкой пехоты, вынужденно ставшему оборонительной силой Города Солнца. За ним увязались несколько светлых эльфов и раненый Элла. Звездное Пламя поспешно вытянул из ножен Блэв'Нарет (нареченный так после битвы за Ательстанд), и вслед за учителем ворвался в ожесточенную схватку с отрядом грорвов.
… Лунная ночь давно окутала Верхний Мир и высинила мечущиеся силуэты врагов. Свет белых звезд обливал тварей, копошившихся под стенами в крошеве морского побережья и останках собственных родичей. Шлемы с пучками белых перьев метались островками одичалых духов пустынь; гремели горловые вопли, трещали перекладины древних кораблей. Эти гоблины были из племени зурачей и на своем стяге несли Черного Филина.
Командор Дминар отер тыльной стороной перчатки вытянутое лицо, забрызганное кровью противника, и поправил щитовой ремень.
— Лестницы строят, — зло бросил Мьямер, опираясь на парапет. Левое оплечье воина было исполосовано острыми кинжальными бороздами, на нагруднике в узорных бляхах темнели свежие, глубокие вмятины.
Лучники из числа добровольцев поливали зурачей стрелами; гоблины, не успевая прикрыться щитами, валились, но на их место вставали новые и продолжали сколачивать корабельные балки.
— Ударим с «Самшита»! — Выкрикнул кто-то из темных эльфов.
Дминар гаркнул:
— Нельзя! Можем повредить Морозные Ворота!
Его едва расслышали. На левом фланге кипел отчаянный бой — во всю громыхал зычный глас Бесмера. Закатные Ворота сотрясало тараном гоблинов из племени, шедшего под стягом Грифа. Туда уже спешили войска «сводного отряда» и три десятка мечников-эбертрейльцев под началом Хегельдера.
Со стены метнулся ливень стрел. Зурачи шарахнулись в рассыпную. Знаменосец взревел и пал ничком — оброненное им знамя истаяло в черной маслянистой воде. Вертлявая стая белоголовых сипов, кружившая над побережьем, подняла оглушающий гвалт. Дминар прищурил глаза — один из падальщиков рухнул вниз, спланировал над распростертым легионером и, отхватив от морды изогнутым клювом мясистый кусок, взмыл обратно в звезды.
Внизу снова застучали по дереву. Послышались ругательства на ломанном кам'рэ — гоблины-зурачи обещали отрезать эльфам головы, засолить в бочки и сто лун возить в качестве трофея.
— Сволочи, — сплюнул Мьямер, сжимая пальцы.
