Госпожа Генриетта Лакс. Где-то из патрубка в мешанине металлических змей распластавшихся по потолку транспорта подтекает горючее. Мерно капает на моего соседа, старика в зеленой пластиковой шапке, из-под которой торчат клоки седой бороды. Прикрыв глаза, я подношу сжатый кулак к носу и вдыхаю полузабытый аромат. Зелень, немного ванили и перца. Слишком сладкий для ноготков, но это и понятно, в моей ладони не они.
— Это вам, моя госпожа! — заявил запыхавшийся Юсуф. И я даже не стала задавать вопроса, как он меня нашел, если я покинула их с мамушкой спящих, тихо помылась под душем и ушла, оставив на столе половину своих монет. Не стала спрашивать, просто протянула руку, в которую он что-то незаметно вложил.
— Что это, мой дорогой Юсуф?
Наклонившись к моему уху как можно ближе, он прошептал:
— Это цветок из той байды, который вы хотели сорвать. Вы же хотели сделать… венок?
Мне хотелось сказать, что этого слишком мало для венка, но бросив на него взгляд, я промолчала. На самом деле этого слишком много. Вид у плута был сияющий, будто он сделал то, о чем мечтал всю жизнь. Матушка! Совсем ничего от него не ожидала. Не ожидала того, что этот мир способен ошеломить малышку Беатрикс. Юсуф рискнул головой и припер мне то, отчего в груди растеклось саднящее чувство, а на глаза навернулись слезы. Милый пройдоха, как же ты хорош и совсем не понимаешь этого. Не понимаешь того, что мелочи иногда имеют большее значение, чем сама жизнь. Пустая жизнь, путь которой ведет в пустоту, как бы ты не старался.
— Ты…, — я проглотила ком в горле и сжала кулак покрепче, но ничего на ум так и не пришло. — Спасибо.
В ответ он подмигнул и улыбнулся. Так и знал, что мне понравится его прощальный подарок. Когда он проснулся и не обнаружил меня, то все понял и бежал со всех ног. Надо было успеть на площадь, а потом еще к стоянке вертикалок. Длинный путь в семь кварталов, моя госпожа! Пришлось попотеть.
— Я оставила тебе немного денег, — сообщила я, нежно коснувшись его худого плеча. — Думаю, вам с мамушкой хватит.
— Денег? — переспросил Юсуф.
Я удивленно на него посмотрела. Проходимец беспечно пожал плечами.
— На столе лежали деньги, — глупо повторила я.
Юсуф улыбнулся. Не беспокойтесь, моя госпожа, одним грошом больше, одним меньше. Никогда не рассчитывал стать богатым. Все равно тратить он не умеет и скорей всего просадил бы все в лотерею или в спорах, так что потеря ерундовая.
— Подожди, ничего не понимаю. Я же еще не совсем сошла с ума. Я оставила тебе половину того, что мы взяли у келларя.
Мамушка. Он весело потер потный от наливающейся утренней жары лоб. Она ушла. Собралась утром еще до того, как он проснулся и ушла.
— Ушла? — более дурацкого вида, чем сейчас у меня не было никогда.
Конечно, ушла, моя госпожа! Впрочем, он ей все равно благодарен и не держит зла. Ведь она ему не родная, просто нашла его когда-то в порту и вырастила. А могла бы и пройти мимо, уличные девки не зарабатывают так много, чтобы кормить лишний рот. Теперь она, наверное, счастлива. Ведь каждый имеет право быть счастливым?
Пряный запах щекочет ноздри, в стекле дрожит мое отражение. Владелица Мусорной Долины на Старой земле всемилостивейшая принцесса Беатрикс. Я отдала Юсуфу все, что у меня осталось после покупки билета на вертикалку. Отдала, несмотря на его упорное нежелание брать пластик и громкие протесты. Надеюсь, он тоже стал немного счастливее. Так же как и я сейчас. Пусть просадит их к чертям, а может, возьмется за ум и сделает что-нибудь полезное, я этого не знаю, и скорей всего не узнаю никогда.
Мамушка ушла, прихватив деньги которые я оставила. Припомнив серые глаза за толстыми стеклами, я в недоумении качаю головой. Я так ничего и не поняла об этом чертовом мире, кроме того, что жить в нем нелегко. Мы проболтали с ней почти всю ночь. Прервавшись только тогда, когда сверху раздался вопль, за которым последовала возня и гневные крики, после чего хлопнула дверь, и снаружи раздался шлепок и удаляющийся быстрый цокот когтей по бетону.
— Тваль! Сука! Твааааль! Я тебя еще поймаю! — несчастный Хистофох все никак не мог угомониться, пока мамушка не стукнула в потолок ручкой швабры.
— Надо укладываться, Беатрик, — улыбнулась она мне, — а то мы совсем заболтались.
Мы совсем заболтались, я вздыхаю. Может быть она и права, ведь она отдала свои долги, какие бы они ни были. Отдала все до гроша и ушла искать новые. Когда же принцесса Мусорной Долины отдаст свои?
— Через пару минут прямо перед вами появится двадцать четвертая перерабатывающая фабрика, из отходов которой производится самый лучший синтепротеин в нашем секторе. Вы его можете знать под торговой маркой «Раз и готово!» Обратите внимание, что в небоскребе, в котором она расположена, еще осталось старинное остекление. Его бережно сохранила корпорация «Всеобщая забота, понимание и поддержание чистоты и экологии». Кстати, в южный фасад этого здания пять лет назад впаялся мой приятель. Их всех разнесло на атомы, прикиньте! Об этом еще писали в гипернете! Его вертикалку подбили ракетой бойцы «Лиги за искоренение насилия». Помните: Юрай Холмовски? Джелинда Дорри о нем сняла небольшое видео. А я его видел как сейчас ваши макушки! Кстати, Лига еще пасет взлетающие с Манапы вертикалки. К счастью, мы более сложная цель, чем платформы пешеходного контроля, тех они подбивают регулярно.
Пока пассажиры вопят от страха, я пытаюсь высмотреть небоскреб с этой мерзкой «Всеобщая забота, понимание и поддержание чистоты и экологии». Это название впилось в мою память. Чертовы козлы, попортили крови принцессе Беатрикс в ее прошлой жизни. Но мне совершенно ничего не видно, вокруг клубится серая муть, оседающая на остеклении мелкими каплями, которые неожиданно начинают замерзать. Тянуться прихотливыми узорами по всему стеклу, забирая и так небогатый вид.
Неожиданно транспорт завывает и пинает нас под зад. Под испуганные стоны сидящих в креслах туристов, пилот объявляет, что на этом отрезке разрешена повышенная скорость, и мы быстро привыкнем к ускорению. Для тех, кого сейчас стошнит в конце салона предусмотрено удобное ведро. Главное, его не опрокинуть
