Стало видно широкополую шляпу, а потом и все остальное от существа, пока оно не присело, колени и локти торчали под невозможными углами. Оно сидело так лишь миг, а потом встало, не замечая опасный склон крыши.
— Как не стыдно шпионить? — упрекнуло существо, погрозив длинным пальцем. — Глаза шпионов надо выколоть.
В отличие от двух паникующих друзей, бросившихся в стороны, Белка стоял. Не от смелости. Он застыл от страха. Но это спасло ему жизнь хоть на миг.
Их враг бросился, пересек половину крыши одним прыжком, еще пара шагов, и он догнал двух беглецов. Жуткие пальцы впились в шею и правый бок товарища Белки, и он закричал, как Виддершинс, когда кончики пальцев прикрепились к его плоти.
Существо взмахнуло руками, скрестило их в локтях, и крик жертвы стал пронзительным, плоть оторвалась слоями, как у лука. Тело содрогалось на крыше, местами виднелись мышцы и органы, крик быстро оборвался.
Но убийца не успокоился. Полоски плоти пропали во тьме, он поднял содрогающееся тело и бросил в другого искателя, добравшегося до края крыши. Два тела столкнулись с глухим стуком, а потом со шлепком они упали на землю у здания. Издалека донеслось воркование детей и аплодисменты. На миг стало тихо.
Темная фигура смотрела на Белку, склонив голову, словно не зная, на что смотрит. Белка смотрел, не мог моргнуть. Его тело дрожало от биения сердца, он смутно ощущал, как тепло струится по ноге.
— Ты… ты…
— Я, я? — спросило существо, наступая шагами из танцев.
Симон сглотнул.
— Ты не хочешь меня убивать.
— Нет? — голова поднялась, существо склонило ее на другую сторону. — Я уверен… точно уверен, что хочу.
— Ты… просто не обдумал это… — существо уже приблизилось.
— О, да? — еще шаг, и оно закрыло собой все для Белки. Правая рука дернулась, и жуткие пальцы почти впились в лицо Симона, но зависли в половине дюйма от его плоти, он ощущал ветерок от их мелкого движения. — Объяснишь? Мне так интересно!
— Просто… я могу тебе помочь! Тебе нужен тот, кто знает город!
— Да? Я неплохо справлялся и сам, — пальцы дрогнули, и Белка с ними.
— Что насчет нее? — завизжал он.
— Ее? Ее, ее, ее? Кого — ее?
— Той, с кем ты только что бился! Виддершинс!
Пальцы убрались от его лица со щелканьем.
— Виддершинс? Ее зовут Виддершинс?
— Т-так ее прозвали.
— Прозвали? Прозвали? Имя — это имя! Это ее?
— Да! Да!
— Виддершинс… — его губы изгибались от звуков. — А ее бог? О нем ты знаешь?
— Я… ты о Скрытом боге? — существо прищурилось. — Нет! Я не знаю, но помогу узнать! Я знаю людей, что ее знают! Хорошо знают! Знают, где найти ее!
— Ясно… Кроха-бог, где ты был? В коже глупой девчонки ходил! Кроха-бог, где ты был… — фигура закружилась по крыше, а после минуты пения застыла. — Хорошо, — шаг, и он снова навис над Белкой, закрывая луну и звезды. — Ты будешь моим подданным, моим проводником, моей путеводной звездой. Расскажи мне, что я хочу. Покажи мне, куда я хочу пойти. И узнай все об этой… Виддершинс, — палец задел кожу за ухом Симона, пустив немного крови. — Клянусь, Вор. Тебе не навредят, пока ты служишь мне.
— Я… спасибо. Ах, милорд.
— Чудесно! — существо отошло и захлопало в ладоши. — У нас есть друг! Ой, славненько! Скажи, друг… Где тут неподалеку можно кем-то полакомиться?
Глава седьмая
Епископ Сикар так увлекся — читал священный трактат, открытый перед ним на столе, но при этом и размышлял — что не заметил первые два стука в дверь. Только третья череда ударов пробила облаков в его голове. Он хмыкнул, пригладил кустистую бороду рукой, потирая уставшие глаза другой, и позвал:
— Войдите!
Сикар думал, что незнакомец прошел в его кабинет, хоть стражи ни за что не пустили бы в город незнакомца ночью. Он вставал, чтобы позвать на помощь или защититься, когда прибывший снял плащ, и стало видно светловолосого и худого брата Ферранда.
— Что ж, — Сикар медленно сел, пытаясь не хмуриться от недовольства. — Вижу, скрываешься ты хорошо.
— Я решил, Ваше высокопреосвященство, что в рясе монаха мало что узнаю в городе.
— Верно, — Сикар отвлеченно махнул на ближайший стул, и Ферранд опустился туда. — Ты что-то узнал о юной аристократке?
— Ох… — Ферранд заерзал на стуле, дерево скрипнуло, а он кашлянул.
— Коротко, — отметил Сикар, — но не помогло.
— Ее зовут Мадэлин Валуа, — сказал ему монах. — Общительная. Популярна на вечеринках, но близких друзей почти нет. Никто не знает ее близко.
Тишину прервал стук пальцев Сикара по столу.
— И?
— И пока это все, что я нашел, Ваше высокопреосвященство.
— Это все?
— О ней известно мало, помимо статуса. Появляется на нужных вечеринках, говорит нужные слова, а остальное не запоминается.
— В ней что-то необычное, Ферранд. Я это чувствую.
Монах пожал плечами.
— Я не сомневаюсь, Ваше высокопреосвященство. Просто никто не заметил.
Сикар скривился на миг, перевел взгляд на маленькую люстру — словно искал ответы или вдохновение в единственном освещении комнаты в этот час — а потом на монаха.
— И этот отчет не мог подождать? — спросил он. — Уверен, все, что ты рассказал, не считается срочным.
— Я не это пришел рассказать, Ваше высокопреосвященство.
— О? Приступай!
— Похоже, было несколько смертей…
— Смерти?
Ферранд кивнул.
— Насчет вашего, кхм, текущего проекта.
— Пф, — Сикар вернулся к книге на столе, взял перо, чтобы сделать записи на полях. — И до меня доходили слухи. Бред. Такого преувеличения мы и ожидали от…
— При всем уважении, Ваше высокопреосвященство, но это не так. Я не о шепоте на улицах. Я говорил со стражами на месте. Они осматривали… тела.
Сикар выпрямился, перо опустилось на стол.
— Это невозможно, Ферранд.
— И все же…
— Мои указания были точными! — епископ медленно вставал. Кулаки на столе смяли бумаги, его щеки пылали над бородой — то ли от гнева, то ли от стыда, то ли от всего сразу. — Никого не убивать и даже не ранить! Никого! Пугать — да. Немного навредить для правдоподобности, боги простите, но не… Боги, что они…
— Все не так, как вы думаете, Ваше высокопреосвященство. Ваши, кхм, «помощники» не в ответе за это.
— Не понимаю.
— Двое мужчин в черном одеянии и масках на лицах были среди мертвых. Меня не было, когда вы договаривались, но они звучали, как вы описывали.
