Нашёл я, нашёл я Себе ладу милую!..
И причудница, вдруг оборвав песню, схватила горячей рукой Ядрея за руку:
— Ну?!
Он сразу понял её. Оба, держась за руки, понеслись к ближайшему пожару и широким прыжком махнули через золотой чертог огня. На мгновение их охватило полымем, дыхание пересеклось, глаза ослепли, но быстрые, крепкие ноги уже несли их росистым лугом дальше, к следующему костру… И они перелетели через него и опять понеслись дальше… А за ними уже спели другие пары. Это было одновременно и признание тайного перед всеми, и в то же время очищение огнём, святым сварожичем, для жизни новой…
Среди пожаров шёл хохот неудержный, и вскрики, и визги, но Ядрей с Дубравкой, обнявшись, уходили берегом заворожённой, полной жемчуга лунного Десны в страну неведомую, и близкую, и от всего страшно далёкую.
— Лапушка… — блаженно стонал Ядрей. — Горносталечка моя белая…
Но она запечатала уста его горячей печатью: на что слова?!
...................................
Медовые запахи росных трав пьянили. Вверху, глубоко-глубоко, стада Велесовы по небесным лугам разбрелись. Слышались шепоты тайные, шорохи, всплески, вздохи… И за рекой, над лесами, как будто уже чуть светлеть начало…
— Лада моя…
— Ненаглядный…
И где-то под берегом, в заводи тихой, тяжко бултыхнулось что-то и сочно захрустели травы буйные под осторожными шагами… Оба взметнулись и сквозь куст цветущей калины осторожно поглядели к воде. Лёгкий туман, предвестник рассвета, уже поднимался над лугом. И горячие губы Дубравки тихо, со смешком, шепнули ему в ухо: «Тише!.. Кто-то вроде нас Купалье празднует… Мы постращаем их…» И он услышал её сдержанный смех, озорницы милой, и крепко прижал её к себе. И вдруг она тихонько вскрикнула: прямо на них медленно шли из пахнущего мёдом тумана две светлые тени, и озирались, и склонялись к росному лугу, и опять медленно шли… Оба сразу узнали, что это дед Боровик с Богоданом, но им не хотелось так признать его: как было бы жутко и хорошо, если бы это был дед водяной или какой дух луговой незнамый!.. И Дубравка взвизгнула тихонько и бросилась к гулянкам. И Ядрей бросился за ней: он-то в самом деле побаивался встречи с вещим стариком из-за тайны своей несчастной…
