Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
– Да не амнезия у меня, просто я понять не могу, чего ты от меня добиваешься. Не было у меня вещих снов. Никогда. А что?
Иван курит и смотрит на меня. Сквозь меня. Думает о своем.
– А может, я просто потихоньку схожу с ума… – говорит он задумчиво. – Ну бывает же: обычные, нормальные люди – раз! – и трогаются умом…
Клянусь, я совершенно перестаю понимать, к чему он клонит.
Иван делает две затяжки подряд, выкидывает за окно половину сигареты, потом придвигает к моей кровати кресло и устраивается напротив меня. Я только сейчас вижу, что его левую скулу украшает шикарный синяк. А левое запястье утянуто в эластичный бинт.
– Я тебе сейчас скажу одну вещь, а ты уж сама решай, сумасшедший я или нет.
Он еще какое-то время молчит. Я терпеливо жду.
– Во-первых, прости меня. Это по моей вине ты сейчас здесь.
– Да ладно…
– Ни фига не ладно! Я несу ответственность за пассажира в своей машине. А если пассажир попадает в аварию, это только мой косяк.
– Ладно, ладно, уговорил, я не буду подавать на тебя в суд.
Он никак не реагирует на шутку.
– Во-вторых… Черт, не знаю, как тебе сказать… Короче, дело в том, что я уже видел вчерашнюю аварию. Во сне.
– Когда?
– Не помню. Может, месяц назад, может, раньше… Мне вообще в последнее время снятся странные сны… Ну, я-то думал, что это у меня так, нервное… Мы когда с Юлькой расстались… А ведь думал, даже поженимся… Я человек привязчивый, мне расставания тяжело даются. Ну не суть… В общем, потом, примерно с середины лета, может, чуть раньше, мне начали странные сны сниться.
– Мне тоже снятся странные сны, но это совершенно ничего не значит.
– Ты уверена?
Мы смотрим друг на друга.
Я пожимаю плечами.
– Ладно, говорю за себя, – продолжает Иван. – Я, разумеется, понимаю, что все это звучит дико, но… Я видел нашу с тобой аварию. Во сне. Это совершенно точно. Я просто тогда не понимал, что там есть ты и я. Видел, и все. Причем несколько раз. Знаешь, как это бывает во сне – то со мной дело происходит, то с кем-то другим, а я просто вижу все со стороны. Но авария была. Красное авто. Девушка на пассажирском сиденье. Понимаешь? Вчера ночью, в больнице, меня накрыло! Все сходится! Все как я видел! Понимаешь?
Он хватает меня за руки и смотрит мне в глаза. Я с удивлением понимаю, что у Ивана совершенно полоумный вид.
– Я должен был это предотвратить! Это все не случайно! Это знак! Сон – это знак!
Мне вдруг становится не по себе.
А что, если я тет-а-тет с сумасшедшим в палате? Я даже заорать как следует не смогу, чтобы позвать на помощь.
Он видел аварию во сне?
Что он все-таки употребляет?
– Ты… что-то принимаешь? – осторожно интересуюсь я.
Черт, надо как-то аккуратнее вопросы задавать, что ли.
– Что? – Иван непонимающе смотрит на меня.
– Ну… там… может, препараты какие-то… от переутомления или от депрессии…
Глаза его становятся холодными и злыми. Он вскакивает с кресла.
– Твою мать! Ты задолбала меня своим сарказмом! Ты иронична, как последняя сволочь! Я тебе душу открываю, а ты спрашиваешь, не наркоман ли я. Отлично!
– Не ори!
– Я не ору! Я совершенно спокоен! Как, мать его, Будда!
Иван ходит по комнате туда-сюда. Вид у него злой, уставший и помятый. Ему просто надо принять душ, выспаться, и вся эта история со снами рассосется сама собой.
– Ну прости! – говорю я примирительно.
Мы просто двое человек, чудом выживших после автомобильной аварии. У нас хорошие ангелы-хранители, а вот нервы у обоих ни к черту. Надо быстрее выбираться из этой больницы, и тогда все снова станет на свои места. А Ивана перестанет мучить совесть из-за произошедшего.
И тут он делает совершенно удивительную вещь. Он лезет в карман своей куртки, висящей на стуле, достает оттуда плоскую фляжку, откручивает крышку и делает глоток. Потом смотрит в мои округлившиеся глаза и, вытерев рот ладонью, спрашивает:
– Что, не видела, как люди пьют алкоголь?
Он сует фляжку обратно в карман.
– В общем, мне по фигу, веришь ты мне или нет. Возможно, я и сам себе не верю. Чушь! Фигня! Но… факты налицо. И это означает только одно – либо у меня хорошая интуиция, либо… Мои сны начинают сбываться.
16
Мы везунчики – нам досталась одна из лучших планет в этой Вселенной. Летом здесь не очень жарко, зимой не очень холодно. Кое-где вообще нет разницы между зимой и летом. Жить можно везде, даже на полюсе, нужно лишь запастись теплой одеждой. Озоновый слой еще не слишком тонок, чтобы солнце могло поджарить всех до золотистой корочки. Кое-где пока встречаются водоемы с водой, пригодной для питья. Небо синее, листва зеленая, в салонах бизнес-класса подают неплохое виски… В общем, жить можно.
Что же касается эпохи… Увы, вот здесь мы угодили впросак. Времена великих завоеваний и географических открытий в прошлом. Великие конкистадоры вкупе с великими инквизиторами канули в лету. До активного освоения Марса еще лет двадцать как минимум. Адронный коллайдер работает через раз. И чем, спрашивается, заняться в этот штиль? Мое поколение тратит душевные силы на занятия малоинтересные и практически лишенные энергозатрат. Шопинг. Тюнинг. Вялый флирт. Умеренный карьеризм. Неумеренный алкоголизм. Позерство в социальных сетях. Воскресные походы в мегамоллы. Эпоха скучна и предсказуема – и лишь скачки курса доллара или появление Анжелины Джоли в неглиже на страницах мужского журнала могут спровоцировать непродолжительный всплеск эмоций. Сдается мне, у доисторической кистеперой рыбы, вытащившей на сушу всю последующую ветвь эволюции живых существ, было больше сообразительности и воли к жизни, чем у большей части моих современников.
Есть лишь один бонус, способный скрасить жизнь среднестатистического обывателя среднестатистической цивилизованной страны, – слава. Обладать ею мечтает практически каждый, и даже деньги – парадокс! – кажется, уже проигрывают в соревновании приоритетов. Апофеозом славы, разумеется, является присутствие в телевизионном ящике. Все кому не лень под разными предлогами мечтают пролезть в телевизор. Передать привет маме. Что-нибудь спеть в конкурсе талантов. Стать зрителем в ток-шоу. Стать героем ток-шоу. Стать ведущим ток-шоу. Построить любовь, карьеру, глазки продюсеру… В крайнем случае – попасть в криминальную хронику, после выдав даже самое экстремальное правонарушение за тщательно продуманный пиар. Это раньше боялись дурной славы – теперь она только приветствуется.
Вот только ошибся досточтимый Энди Уорхолл – пятнадцати минут славы человеку XXI столетия уже недостаточно. Подсев на иглу всеобщей популярности, человеческая особь, словно подопытная мышь, съехавшая с катушек, будет требовать все большие и большие дозы этого наркотика. Жать и жать лапой на кнопку. Снова и снова прилагать все душевные усилия, чтобы задержаться в круге избранных, допущенных к эфирам. Ведь есть только один способ доказать, что ты действительно крут – сделать так, чтобы о тебе знала каждая собака в самом захолустном населенном пункте родной страны.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
