Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
– Лизу? Она не может подойти. Да, все в порядке. Перезвоните позже, – говорит Иван и выключает мобильный.
Темно-вишневые занавески. Телевизор-плазма на стене. Шкаф-купе из темного дерева. Небольшой холодильник, удобный письменный стол, уютный ковер на полу. Только стойка для капельницы, стоящая у двери, и красная кнопка на стене, над кроватью, с надписью «вызов медсестры», выдают, что я все же в больнице, а не в шикарной квартире.
По сравнению с этой палатой моя комната больше похожа на ночлежку. Сколько он отвалил за номер-люкс?
– Сны?
– Не просто сны, а вещие сны. Снились?
Сквозь задернутые шторы в палату силится проникнуть солнце. В розовом сумраке комнаты я вижу его лицо. Он сидит в кресле в углу, смотрит куда-то в потолок.
– Кажется, нет, – говорю я.
Я наконец-то привыкла к звуку собственного голоса.
– Кстати, эта подружка твоя, как ее там, она что, немая?
– Маша? Почему немая?
– Столкнулась сегодня со мной в дверях, уставилась на меня – и ни звука. Ни «здрасьте», ни «до свиданья»… Улыбается только и глазами хлопает.
Я хихикаю и тут же сгибаюсь от боли.
– Не смеши меня, пожалуйста, – выдыхаю еле слышно, – мне дышать больно!
– Прости! – спохватывается Иван. – Я забыл.
Он подходит, садится на кровать, смотрит озабоченно.
– Сколько пальцев видишь?
Перед моим носом вытянута рука с выставленными вверх двумя пальцами.
– Двенадцать. Хаус, думаете, это волчанка?
– Ну наконец-то! Я вижу, ты окончательно пришла в себя, – радостно восклицает Иван. – И суток не прошло.
– Что ты тут делаешь?
– Я что тут делаю? Ха-ха! Я твоя персональная сиделка. Круто, да?
– Ты что, торчал у меня все это время?
– Нет, конечно. Приезжал, уезжал. Еды тебе купил. Там, в холодильнике, посмотришь. Не знаю, что ты ешь, так что взял всего понемногу.
– Спасибо.
Я пытаюсь приподняться на кровати, но меня тут же скручивает боль. Такое ощущение, что мне кто-то засадил под ребра длинный ржавый гвоздь.
– А ну, тихо, куда собралась? – укладывает меня обратно на подушку Иван.
– Я… дай мне сесть, пожалуйста! У меня скоро пролежни появятся!
– Пролежни. Как же! А у меня тогда просидни.
– Ну пожалуйста!
Минут пять уходит на то, чтобы усадить меня вертикально. Самое главное правило, которое я успеваю понять за это время – надо стараться как можно меньше задействовать легкие. Дышать маленькими глотками воздуха, говорить только губами. Иначе больно невыносимо!
– Ну ты и материшься! – восхищенно изумляется Иван. – Голова не кружится?
– Вроде нет.
Происшествия последних суток наконец складываются у меня в памяти во внятную картину. Клуб, скандал с Катей, гонки по ночной Москве, авария, больница. Два последних пункта, правда, темны и смутны, но фабула истории ясна.
– А работа? – с ужасом выдыхаю я.
– Я уже всех послал с твоей работы, – спокойно выдает Иван.
– То есть?!
– Звонила какая-то баба, я ей дал примерный расклад, объяснил, что ты при смерти, но жива, и что звонить тебе пока не надо.
– Меня уволят… – говорю я одними губами.
– Ты же в больнице!
– Ну и что! Шило… ну, то есть главный редактор, категорически против больничных, и больниц, и вообще. Ну, ты понимаешь.
– Так, никто тебя не уволит. Я во время разговора представился – после этого мне сказали, что вообще никаких проблем.
Представился? Воображаю, что сейчас обо мне думают в редакции…
– А этот… ну на красной тачке?
– Этот маздоеб на красной «мазде», чтоб ему, суке, икалось в реанимации, жив. Понакупят, бля, «маздератти», и гоняют, как Шумахеры. Был бы он в ту ночь трезвым, помер бы. А так шею сломал и обе руки. У него подушка безопасности не сработала. А у меня одного ремонта на… Ладно, не забивай голову. Фигня это все. Все живы… как ни странно… вот и хорошо. Кстати, спешу тебя обрадовать – мы стали героями светской хроники.
Иван берет со стола газету и протягивает мне.
На последнем развороте «Московского комсомольца», посвященном новостям шоу-бизнеса, размещены фотография Ивана возле его белого авто и небольшая заметка с названием «Звездная авария».
Какого черта?
Пробегаю текст глазами. «Иван Серебров, бла-бла-бла, бывший участник, бла-бла, в прошедшие выходные едва не погиб в районе Цветного бульвара. Бла-бла, столкновение произошло около трех часов ночи… артист отделался ушибами… водитель автомобиля “Mazda MX 5” доставлен в больницу с черепно-мозговой травмой… спутница Сереброва получила перелом двух ребер и сотрясение мозга. По непроверенной информации, в машине с артистом находилась некая Елизавета Леонова, журналист одного из московских интернет-изданий».
Круто. Вот я и прославилась…
– Твою мать! – снова не сдерживаюсь я. – А про меня обязательно было писать?
– А это ты у своих коллег спроси, – смеется Иван. – Поздравляю, теперь ты знаменитость.
Представляю, сколько изданий уже перепечатало эту информацию. Про интернет и подумать страшно. Надеюсь, эта информация пройдет только по Москве. Если мама узнает…
Первый раз попадаю в хронику происшествий. Надеюсь, что последний. А вот кое-кому эта заметка на руку.
– Ну вот видишь, тебе же были нужны информационные поводы, – говорю я Ивану, бросая газету на пол.
– А тебе – сюжет для книги. По-моему, отличное начало вырисовывается, ты так не думаешь? – парирует он.
Один – один.
– Можно, я покурю у тебя? – просит Иван.
– Валяй!
– Отлично!
Он распахивает шторы, открывает окно и устраивается на подоконнике. В бархатную тишину палаты врываются уличные звуки – далекие гудки автомобилей, невнятные голоса, шорох листвы, потревоженной ветром. Хочется плюнуть на все и выйти на свежий воздух.
Пока Иван возится с зажигалкой, я вдруг понимаю, что он – второй человек, который может прийти ко мне в больницу. Машка и он. Больше у меня в Москве никого нет. Даже из «Слухов» никто наверняка не появится. А он тут. Еды купил, цветы зачем-то…
Впрочем, о чем это я? Иван здесь, потому что мы вместе в аварию попали. Вот и все.
– Так что по поводу снов? – интересуется он, выпуская дым.
– В смысле?
– У тебя что, амнезия? Врачи сказали, сотрясение легкое, так что с памятью все должно быть в порядке.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
