Джулия не заметила тайной обиды матери.
— Я бежала бегом: у меня есть хорошая новость. Пьерлуиджи Фарнезе убит. Парма и Пьяченца остались без герцога!
Катерина посмотрела на нее так, будто дочь бредила.
— И это ты называешь хорошей новостью? Мне-то какое дело?
— Да нет, хорошая новость совсем другая! Ему наследует Оттавио Фарнезе, герцог Камерино! Ваш феод снова свободен!
Катерина сочувственно покачала головой.
— Бедная моя девочка, даже если он и свободен, выбрось из головы, что его вернут Чибо-Варано. Папа Павел Третий навсегда вымарал нашу фамилию. Мне бы только избавиться от этого проклятого отлучения…
— Но Павел Третий при смерти!
На этот раз герцогиня вздрогнула, и лицо ее исказилось от волнения.
— Ты это серьезно?
— Да. Похоже, ему осталось жить несколько месяцев, а может, и несколько недель. И он перестанет нас преследовать!
Катерина не выдала охватившей ее радости, не удержалась от того, чтобы еле слышно не прошептать:
— О, если бы это было так! — и прибавила уже обычным голосом: — Ну ладно, у нас есть чем заняться. Я дала тебе много поручений. Ты все их выполнила?
— Да, мама.
— Начнем с самого важного. Что ты узнала об Анне Понсард?
— Бертран сказал по секрету, что брак Мишеля с этой женщиной — дело решенное. А в роли свата выступает барон Пулен де ла Гард.
Имя герцогине было знакомо.
— Пулен де ла Гард… Уж не тот ли это капитан, что с такой жестокостью разделался с еретиками?
— Думаю, он, хотя ничего в этом не понимаю, — ответила Джулия, разводя руками.
— А ты и не должна понимать, — резко бросила герцогиня и, сделав дочери знак помочь, начала стаскивать юбку, которую примеряла. — Рассказывай дальше. Почему барон так печется об этой свадьбе?
— Он очень любит Мишеля: ведь они вместе сражались, — ответила Джулия, распуская шнуровку на юбке. — Так мне сказал Бертран, а он слышал это от своего брата Жана, который занимает здесь важный пост.
— А еще что ты узнала о Понсард?
— Она дама весьма свободных нравов, и у нее много любовников.
— Это меня мало интересует. Для нас, женщин, отдаться солидному мужчине зачастую означает сделать шаг вперед в том обществе, которое хотело бы нас раздавить. Уж мы-то с тобой кое-что об этом знаем.
Джулия сильно покраснела и поспешила добавить:
— У нее в любовниках состоит также один аристократ, некто Лоренцино, принадлежащий к фамилии Медичи, как и ваша матушка. Кузен королевы.
Катерина снова вздрогнула.
— И ты так просто об этом говоришь? Ну да, ты же не знаешь… Слушай, а этого Лоренцино, случайно, не называют Лорензаччо?
— Понятия не имею.
— Если это тот Лоренцино, с которым я знакома, то ему лучше бы скрыть свое происхождение и остаться безымянным.
Оставшись в одной рубашке, Катерина подошла к большому платяному шкафу, загороженному вышитой ширмой, и принялась рыться в платьях, ища, что бы надеть.
— Странно, что все о нем знают.
— Бертран говорит, что этот самый Лоренцино заезжал в Салон в компании Анны Понсард, а потом увез ее с собой в Париж, где они какое-то время жили вместе.
По губам Катерины пробежала улыбка.
— В таком случае Мишель де Нотрдам получит слегка потасканную супругу…
Она достала из шкафа сильно декольтированный лиф, расшитый бахромой, верхнее платье из набивного шелка, с узкими рукавами, высокий стоячий кружевной воротник, а для волос — золотую сеточку с жемчугом. Потом, прикинув, как это будет выглядеть все вместе, выбрала красную юбку.
— Занятно, сколько связанных друг с другом людей оказываются втянутыми в одну и ту же историю. Нас ведь тоже не миновали беды Медичи, но ты не знаешь, что у моих братьев и сестер были особые дела с этим Лоренцино.
— А некий Франческо Мария Чибо не наш родственник?
У Катерины сегодня явно был день сюрпризов, и это уже начало ей надоедать.
— Конечно родственник. Он принадлежит к Савойской ветви Чибо. А где ты услышала его имя?
— Он два дня назад прибыл в Сен-Реми, и его представили Бертрану. С ним был очень странный человек, Гийом Постель из Парижа. Они направляются сюда, в Аген. Постель собирается остановиться у одного знаменитого писателя.
— У писателя? А ты знаешь его имя?
— Да, Жюль Сезар Скалигер.
Катерина нахмурилась.
— Имя я слышала. Кажется, его упоминал Молинас, только не помню, в какой связи. К сожалению, этот человек никогда в подробностях не объяснял мне, зачем ему понадобилось уничтожить Нотрдама и кого он подключил к своим планам, — Она повернулась к дочери спиной, чтобы та помогла ей зашнуровать лиф.
Пока девушка возилась с платьем, она продолжила тоном лектора:
— Исходя из того, что ты мне рассказала, полагаю, что следующим шагом будет проникнуть в дом Скалигера, пользуясь тем, что в городе объявился мой кузен. Необходимо разгадать планы Молинаса. Ведь об Анне Понсард я знаю очень немного… не перетягивай шнуровку… надо кое-что выяснить, прежде чем вмешиваться… не перетягивай, тебе говорят!
Джулия покраснела.
— Извините, мама… Я задумалась… Я вот о чем думаю…
— Выкладывай, но будь внимательнее.
— Неужели, чтобы отомстить Нотрдаму, нужны такие сложные интриги? В Камерино в подобных случаях вы прибегали к услугам сикариев[10].
Катерина отметила с удовлетворением, что девочка рассудила умно. Может, она начала взрослеть.
— Сейчас объясню. В мои планы не входит смерть Нотрдама. Чтобы убить его, достаточно капли яда, как в былые времена. Но и просто-напросто сдать его инквизиции ради снятия отлучения мне тоже не хочется.
— На что же тогда вы рассчитываете?
— Уж завершить дело — так с шиком. По словам Молинаса, Нотрдам принадлежит к конгрегации магов, имеющих почти неограниченное могущество. Через него можно выйти на главу секты, человека весьма таинственного и наводящего страх. Я не стремлюсь нарушить свой христианский долг, но мне очень хочется побольше узнать о магии, так пугавшей Молинаса.
Катерина не осмеливалась в этом признаться, но с тех пор как признаки старения начали проступать в ее красоте, идея останавливать время оккультными методами становилась все привлекательнее. Она слышала разговоры об алхимиках, которые изобрели эликсир вечной молодости, и втайне надеялась, что Нотрдам занимается чем-то подобным.
