Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– Честно говоря, – постарался как можно мягче ответить Андрей, – наше медицинское обслуживание не способствует профилактическим осмотрам. Я вообще уже не помню, когда в последний раз был в поликлинике, ОРЗ и то на ногах переношу.
– Возможно, вы и правы, но следить за своим здоровьем необходимо, и прежде всего – в ваших собственных интересах, – строго попенял ему Примак, принимая на себя роль хозяина положения. – И все же, возвращаясь к тромбозу… Для его диагностики используется ультразвуковое ангиосканирование вен, позволяющее оценить характер и протяженность тромбоза. В отдельных случаях в условиях стационара выполняют рентгенконтрастную флебографию и при необходимости производят соответствующие лечебно-профилактические мероприятия, например, имплантацию кава-фильтра.
Но при этом в случае тромбоза глубоких вен возможны и осложнения, например, крайне редкое, но очень тяжелое и опасное осложнение – венозная гангрена, развивающаяся при полном закрытии тромбами путей венозного оттока из конечности. Во время болезни в пораженной конечности скапливается огромное количество жидкой части крови, порою до четырех-пяти литров, что приводит к серьезным нарушениям давления, шоку и при несвоевременной ампутации конечности служит причиной смерти больных. Что и случилось с Гришенцевой. При наличии подобной венозной патологии огромное значение имеет своевременное обращение к врачу-специалисту, диагностика и незамедлительное оказание медицинской помощи. Но мадам, кажется, не особенно заботилась о своем здоровье: судя по состоянию ее организма на момент поступления в стационар, она долгие годы злоупотребляла алкоголем, баловалась легкими наркотиками, питалась нерегулярно и крайне нездоровым образом. Помимо прочего, во время обследования у нее обнаружили язву желудка, сердечно-сосудистую дистонию, проблемы с поджелудочной железой и увеличенную печень. Лично мне было достаточно одного взгляда на Веру Сергеевну, чтобы понять, какой образ жизни она ведет. Не удивлюсь, если в прошлом госпожа Гришенцева начинала свою «карьеру» в одном из борделей под началом своего «друга» и покровителя, – с брезгливым выражением лица произнес Примак. – Вид она, несмотря на сравнительно молодой возраст, имела весьма потрепанный, хотя и сидела беззаботно на чужой шее не один год. Видно, привычка к разгульной жизни у Веры Сергеевны в крови.
– Значит, причина ампутации заключалась в том, что пациентка запустила свое здоровье? – решил подвести итог Андрей.
– В общем, да.
– Да, потерять конечность – это трагедия и для пожилого человека, а уж для молодой женщины… – покачал головой Андрей. – Неудивительно, что она озлобилась на весь мир. А уж особенно на больницу. Что ж, спасибо за подсказку, только я не совсем понимаю, почему объектом ненависти она избрала Бурмистрова, а не своего лечащего врача, что, согласитесь, было бы гораздо логичнее?..
– Анатолий Игоревич постарался избавить врачей от постоянного невроза и стрессов, связанных с этими разборками, чтобы они могли нормально работать. Поймите, работа хирурга требует максимальной концентрации и собранности, а если только и думаешь о том, какую статью тебе еще попытаются навесить, и о том, что тебе после операции надо на очередное заседание суда идти, о каких итогах можно говорить? Мы бы еще не один судебный иск получили в результате такой работы. Бурмистров все сделал правильно, взяв это дело в собственные руки, хотя в конечном счете он превратился в главного врага Гришенцевой, а она, надо сказать, дамочка злобная, мстительная и неразборчивая в средствах. К тому же имеет определенные возможности, – закончил Примак. – А вот, кстати, данные на Гришенцеву, – проговорил Герман Юрьевич, взглянув на монитор компьютера. – Сейчас я их вам распечатаю. Если все же захотите взглянуть на ее историю болезни, милости прошу, ее сегодня извлекут из архива.
– Скажите, Герман Юрьевич, – уже направляясь к дверям, вдруг остановился Андрей, – а какова, на ваш взгляд, главная причина врачебных ошибок?
– Почему вы вдруг об этом спросили? – удивленно взглянул на него Примак.
– Не знаю. Я раньше как-то не задумывался о таких вещах, а после нашего разговора мне вдруг стало интересно – а правильно ли я оцениваю происходящее? – задумчиво проговорил Андрей.
– Я выскажу вам свое субъективное мнение, которое, возможно, некоторые из моих коллег не одобрят. Но, на мой взгляд, дефекты и оплошности в медицинской деятельности – это прямой результат того, что некоторые врачи не умеют или, хуже того, не хотят мыслить, – вновь откинулся на спинку кресла Примак. – Да вы присядьте, а то я неловко себя чувствую, этаким директором школы, который ученику нотацию читает, – усмехнулся он, указывая Андрею на кресло. – Так вот. Чего требуют от студента на первом курсе мединститута? Прочитать и правильно пересказать материал из учебника. Дальше, по мере накопления знаний, он должен, просто обязан учиться мыслить. К сожалению, даже покидая стены медицинского образовательного учреждения, некоторые не умеют этого делать. И с каждым годом уровень подготовленности молодых специалистов, к сожалению, только снижается. И, как следствие, даже у нас в больнице немало врачей, которые остановились в своем профессиональном развитии на самой начальной стадии.
Хотя к случаю Гришенцевой это и не имеет отношения. Наоборот. Лечащий врач сделал все необходимое, чтобы максимально расширить для нее возможности последующего протезирования.
– А что, есть какие-то нюансы?
– Безусловно, – с удивлением кивнул Примак. – Вам, как человеку несведущему, я попытаюсь привести простой пример, – и он защелкал клавишами клавиатуры. – Вот. Смотрите, – Герман Юрьевич вывел на монитор фотографию солдата, потерявшего в результате взрыва нижнюю конечность. – В данном случае возможны два пути решения проблемы, – заявил Примак. – Человек, мыслящий традиционно, наложил бы жгут выше колена, и тогда ампутировать конечность пришлось бы по самое «не хочу». А если не полениться, можно сохранить коленный сустав, и тогда у больного будут совершенно иные возможности для протезирования. Это к вопросу о мыслительных способностях каждого отдельно взятого доктора. Повторяю, Гришенцевой повезло, но она этого не оценила.
Разжившийся свежей версией, Андрей Петрович напоследок решил заглянуть к Кайсе Робертовне, поинтересоваться, не сменила ли она гнев на милость и не пожелает ли сегодня поделиться с ним чем-нибудь стоящим?
– Ну что, уже все сплетни собрали в больнице? – с высокомерным презрением спросила его грозная Кайса Робертовна, как обычно, едва заметно растягивая согласные.
– Вы же отказались снабдить меня фактами, приходится довольствоваться малым, – смиренно опуская глаза, проговорил Андрей Петрович, чем вызвал скупую улыбку на лице секретарши.
– Ладно. Садитесь, – распорядилась Кайса Робертовна, указывая на стоявшее рядом с ее столом кресло. – Да, у Анатолия Игоревича была связь со Скобелевой, – осуждающе поджав губы, проговорила она. – Я этих взаимоотношений не одобряла – по разным причинам. Во-первых, мне искренне симпатична жена Анатолия Игоревича, к тому же у него дети. Во-вторых, до этого случая Анатолий Игоревич имел в больнице безупречную репутацию, а это немаловажно для руководителя такого уровня. И наконец, я не одобряла его выбор.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
