Джуди улыбнулась.
— Ты снова размякла. Что с тобой происходит? Ты стала куда более эмоциональной, чем раньше.
— Я знаю. — У Мэри перехватило горло. — Это заметно? Сама не знаю почему.
— Это из-за партнерства? Волнуешься, получишь ли ты его?
— Да, но не только из-за него. Тут еще и Энтони, и проблемы с домом. Все это вместе тащить нелегко.
Джуди нахмурилась.
— Я думала, ты так рада из-за дома. Он мне рассказывал, что вы видели в Бейнбридже дом из трех частей.
Мэри снова почувствовала угрызения совести.
— Там потребуется море работы, и кроме того, внутри он темноват.
— Расскажи мне, как все было.
— Мы с ним осмотрели дом, вошли внутрь, и все вроде было великолепно, но остались кое-какие вопросы. Можем ли мы осматривать дом, который превышает допустимую для нас цену? А что, если я найду более красивый дом, чем этот? Вписывать ли Энтони в договор? Будет странно, если я этого не сделаю. — Мэри задумалась. — И что мы будем делать после того, как въедем? Я буду считаться здесь хозяйкой? И каждый месяц спрашивать с него половину суммы?
— Куча непростых вопросов, — с серьезным видом сказала Джуди. — Ты мне вот что скажи. Что ты хочешь делать?
— Если я стану партнером, разница в наших доходах увеличится, мягко говоря, заметно. — Чем больше Мэри думала на эту тему, тем большую чувствовала неловкость. Даже когда она делилась с Джуди, ей казалось, что она издевается над Энтони. — Он живет только на свои сбережения, пишет свою книгу.
— И вы, ребята, говорили на эту тему?
— Немного.
Джуди пожала плечами, и тающий лед звякнул у нее в бокале.
— Так, может, вам стоит поговорить обо всем серьезно?
— Это смутит его.
— Почему?
— Потому что, видя, что я зарабатываю больше, чем он, Энтони будет чувствовать себя не в своей тарелке.
Джуди сдержанно усмехнулась.
— Я думаю, что он знает об этом.
— Так зачем трогать больное место?
— Откуда ты знаешь, что он будет именно так себя чувствовать?
— Я это вижу каждый день. — В груди у Мэри возник комок. — Если мы идем обедать, он пытается расплатиться, а это значит, что мы не можем пойти в какое-то место получше. Порой он разрешает мне выложить половину, но это всегда страшно неудобно. Я даю официанту свою кредитную карточку, и Энтони возвращает мне наличность, а потом официант всегда возвращает кредитку ему.
— И это всегда чудесная картина. — Джуди наморщила нос.
— Ага, великолепно, не так ли? Значит, если мы вместе приобретем дом и ему придется жить со мной, это будет еще сложнее, тем более если я стану партнером фирмы. Я не знаю, что делать. Ты можешь думать, что после трех лет совместного проживания мы все это уже обдумали, но ничего подобного не произошло.
Джуди сделала глоток.
— А я счастлива с Франком. Ему нравится быть строителем, и его бизнес развивается просто потрясающе.
— Все хорошо, когда парень зарабатывает больше, чем девушка.
— Эй, — подмигнула Джуди. — Ты же знаешь, что деньги для меня — не самое главное.
— Я знаю, прости, но я не это имела в виду. Для меня тоже они не важны. Но если речь идет о мужчине, по крайней мере об Энтони, он по-прежнему оценивает личность величиной зарплаты.
— Не в пример женщинам, которые оценивают себя по волосам, лицу и фигуре. — Джуди улыбнулась. — Он пишет книгу, и, когда она будет опубликована, он получит деньги.
— Если будет опубликована. Это трудно, особенно если это биография в академическом издательстве. А вдруг ничего не получится или аванс будет очень низкий? Он будет ужасно себя чувствовать.
— Вернется к преподаванию.
— Он сможет.
— О'кей, значит, с этим у тебя все в порядке.
Мэри знала, что это не так просто. Энтони был профессором Фордхема, когда она встретила его во время академического отпуска в Филадельфии, и он предпочел остаться с ней. Она ничего не могла с этим поделать — и ей показалось, что она завладела им.
— Ведь ты любишь его, не так ли?
— Да, но бывают ночи… ну, ты понимаешь. — Мэри потерла лоб. Ей не стоило бы пить текилу. Выпив, она становилась настоящей занудой.
— Мэри, это очень хорошо, — грустно улыбнулась Джуди. — Так что будь счастлива. О'кей?
— Ладно, о'кей. Я пошла. — Мэри посмотрела на часы. — Пожалуй, пора.
Джуди сочувственно вскинула голову.
— Если хочешь, можешь остаться. Я предоставлю тебе кровать, а сама устроюсь в спальном мешке.
— Спасибо, не надо. Я решила, что завтра посмотрю дом и позвоню Энтони, чтобы дать ему знать.
— Замечательно, решай и звони ему.
Ничто не мешало Мэри отправиться осматривать дом. Отчет был закончен, и ей оставалось только посетить церковь.
— Не могу решить.
— Так поговори с ним на эту тему. Позвони ему прямо сейчас.
— Ты хочешь, чтобы я в пьяном виде набирала номер моего бойфренда?
— Может, именно это и обозначает reposado? — с хитрой улыбкой сказала Джуди.
Глава 29
У Бенни не осталось никаких сил. Ее руки беспомощно лежали вдоль тела. Она была почти без сознания. Животное продолжало рычать и скрестись, добираясь до нее, но ее тело признало свое поражение. Она лежала, с трудом дыша, втягивая в себя глотки кислорода. Организм отказывался продолжать борьбу за жизнь.
Ее грудь еле вздымалась и опадала. Девушка уже не чувствовала ни боли, ни страха. Она хотела только одного — куда-нибудь исчезнуть. Ее охватили покой и смирение. В мыслях возник Медведь, потом офис и девочки — Мэри, Джуди, Энн. Ей было безумно жаль расставаться с ними, и она сожалела, что не успела сказать им, как на самом деле любит их, но сейчас уже было слишком поздно. Она умрет от удушья, не в силах стучать, царапаться или кричать. Все это не срабатывало, во всяком случае, она прекратила бороться.
Сердце забилось быстрее, и Бенни начала шевелиться в ящике. Она пыталась сохранять спокойствие, чтобы сберечь оставшийся кислород, но не могла прекратить ерзать и ворочаться. Единственным звуком было ее собственное дыхание, девушка не могла распрямить грудь и наполнить легкие — их нечем было наполнять, ничего не осталось.
Она закашлялась, и ей показалось, что мозг получает удары молотом; в голове не было ни одной мысли, сердце отчаянно колотилось, и она поняла, что вот так ей придется умереть — в темноте, в грязи и моче. Она всегда думала, что заслуживает лучшей участи, но ей достался вот такой конец.
Кашель прекратился, или просто она перестала слышать его, но девушка вдруг снова погрузилась в безмолвную темноту; ее легкие были пусты, и, может быть, она уже покидала свою телесную оболочку. Бенни снова стала думать о матери и наконец поймала себя на том, что вспоминает того, кто ушел, — мужчину, которого она искренне любила. Он был любовью всей ее жизни, и теперь с каждым биением сердца она понимала это абсолютно точно.
