был убит как агент НКВД за то, что через него французское правительство «Народного фронта» финансировало антифашистов в Италии (он ведь был экономический советник «Народного фронта»!). Да за это Навашина просто не могли не прикончить!
Да, Шуллер и Делонкль, безо всякого сомнения, разобрались в Навашине гораздо лучше здешних русских, сумели собрать верные сведения, и тогда на заседании Секретного комитета было принято решение о незамедлительной ликвидации Навашина. И Филиоль не подвёл, выполнил полученный приказ виртуозно, хотя и чересчур жестоко, тем самым окончательно определив кровавую стилистику дальнейших «казней».
* * *
С убийства Дмитрия Навашина началась реальная, практическая работа тайного ордена кагуляров, но почему Секретный комитет выбрал этого человека в качестве первой жертвы?
Думаю, что тут не было никакой случайности, ведь к тому времени во Франции развелось слишком много русских, и слишком уж шумно, дерзко они себя вели, так что следовало припугнуть их, напомнить, что они только гости, а не хозяева. Ошибка кагуляров состояла лишь в том, что указать на причастность ордена к этому убийству требовалось более явно. Тогда эту акцию устрашения не приписали бы сотрудникам НКВД. Кагуляры не учли, что русским в Париже очень хотелось видеть Навашина именно в роли невозвращенца и врага Советов, а не в роли советского агента. Истинный облик Навашина русскую эмиграцию не интересовал. Ну а главной причиной, из-за которой именно Навашин стал первой жертвой кагуляров, следует считать заказ, полученный от Муссолини.
Как я уже говорил, доказательства того, что Навашин был убит по просьбе Муссолини, у меня есть только косвенные, но вполне серьёзные. Во-первых, сам Филиоль как-то проболтался мне, что Делонкль и его люди имели контакты с генералом Роатта, возглавлявшим при Муссолини итальянскую разведку. Во-вторых, мне известно, что сам дуче вёл переговоры с кагулярами через своего зятя, графа Галеаццо Чиано, являвшегося министром иностранных дел Италии. Мне известно, что в качестве вознаграждения за убийство братьев Росселли (об этом преступлении я подробно расскажу чуть позже) Муссолини прислал для Секретного комитета сто пистолетов-пулемётов (их ещё называют автоматами) «Беретта». К тому же мы знаем, что Навашин сильно мешал итальянским фашистам. Так почему бы Муссолини не воспользоваться услугами кагуляров, если была причина и возможность для этого?
Здесь я должен отклониться от темы и признаться, что в своё время оказался слишком легковерным, потому что весьма серьёзно воспринял слова Люсьена Ребате и Пьера Дрие Ла Рошеля о том, что французские компании якобы передали Секретному комитету революционного национального действия около ста миллионов франков. Когда я узнал о кагулярах чуть больше, то понял, что Люсьен Ребате – большой сказочник, хоть и серьёзный фашист, а Пьер (я это и раньше говорил) вообще был чокнутый. Верить в россказни про сто миллионов мне не следовало, а следовало здраво поразмыслить. Вот и теперь я думаю – окажись у кагуляров такая сумма, стали бы они суетиться из-за ста пистолетов-пулемётов? Стали бы принимать подачки от дуче? На сто миллионов франков можно было приобрести куда больше оружия или столько взрывчатки, чтобы взорвать всех евреев в Париже, однако кагуляры предпочитали очень простые, незатратные способы убийств, а также занимались убийствами в обмен на оружие. Из этого я заключаю, что больших денег у ордена не было, несмотря на покровительство Эжена Шуллера.
Так вот, по моему мнению, убийство Навашина, как и убийство братьев Росселли, стало для кагуляров способом заработать. За Навашина Секретному комитету наверняка что-то перепало (возможно, опять в виде пистолетов-пулемётов «Беретта»), но даже мысль об этом меня совсем не радует.
Казалось бы, объединение сил французских и итальянских фашистов следует приветствовать, но я держусь иного мнения. Пусть оружия у кагуляров стало больше, но грядущая победа над гниющей демократией отошла на второй план. Да, кагуляры оказались очень даже покупаемыми. Это скоро стало известно (ведь слухи всегда просачиваются даже из самых закрытых организаций), и многие в нашей фашистской среде испытали отвращение посильнее, чем при виде кровавых дел ордена. Получалось, что фашисты-кагуляры лишь исполняют чужие поручения вместо того, чтобы идти собственным путём. Для растущего, только-только поднимающегося движения это было не совсем то, что нужно. А затем появились ещё и немцы, которые за определённые услуги передавали в распоряжение Секретного комитета пулеметы «Шмайссер» (это помимо денег!) В общем, кагуляры своей деятельностью дискредитировали не только фашистское движение, но и самих себя.
Я так считал и продолжаю считать, будучи при этом убежденным, нераскаявшимся фашистом… но ни в коей мере не нацистом. Прошу запомнить и не передергивать! Кагуляры для меня ничуть не лучше, чем гестапо. Я против насилия, которое стоит над законом. Я – за европейский порядок!
Однако я опять увлёкся, а ведь мне надо хоть немного поспать, чтобы на свежую голову приступить к рассказу о другой кагулярской казни, оказавшейся совсем не громкой – казнью местного значения, если можно так выразиться – но обойти её никак нельзя.
29 января
История второй кагулярской казни
Жертвой новой казни стал Морис Жюиф, молодой парижанин двадцати двух лет. Он умер в феврале 1937 года. Как можно видеть, это произошло почти сразу после убийства Навашина, которого кагуляры прикончили в конце января.
Морис Жюиф не был ни евреем, ни коммунистом. Кагуляры же по некоторым причинам считали его предателем, но и предателем он, возможно, не был.
За полгода до смерти Жюиф вступил в орден кагуляров по протекции своего приятеля Франсуа Миттерана, а затем Миттеран, случайно оказавшись на набережной Ювелиров, будто бы увидел, как Морис Жюиф входил в здание полицейской префектуры.
Обознался Миттеран или нет, так до сих пор и не ясно, поскольку он не потрудился удостовериться в том, что видел именно Жюифа. Сам Жюиф, разумеется, всё отрицал, однако комитетским руководством был сделан вывод, что оснований, чтобы приговорить молодого человека к казни за сотрудничество с полицией, вполне достаточно. Сам Жюиф выслушал свой приговор менее чем за минуту перед исполнением. (Об этом мне доверительно сообщил Филиоль).
В результате 12 февраля 1937 года Жюиф был найден мертвым в своей квартирке на
