увидеть короля Яньло-вана! То есть, будь это возможно, мне бы очень этого хотелось. Мой брат был его большим поклонником, и мы здесь из-за него. Нам нужно увидеть моего брата, а он в судилище короля Циньгуан-вана.
Потрясённая тишина. Кай беспокойно заёрзала, и через нашу ментальную связь я почувствовал, что она думает, что я допустил ошибку, раскрыв нашу истинную цель. Я внутренне скривился. О нет, неужели я действительно испортил всё дело в самом начале пути?
Учань Гуй прищурился:
– Что ты имеешь в виду, говоря, что вы здесь, чтобы «повидать» твоего брата? Так вы не души, требующие суда?
Мы переглянулись, на всех наших лицах ясно читалась паника.
Дэнни выглядел так, будто он готов был хлопнуться в обморок. Я тоже ужасно нервничал, хотя по другой причине: Ню Мо-ван. Я гадал, может ли Учань Гуй почувствовать ауру Ню Мо-вана в моём рюкзаке и что он сделает, почуяв её. Он бы точно потерял самообладание, и кто бы его винил?
– О, будьте уверены, мы души, ищущие суда, – сказала Кай.
Учань Гуй воззрился на неё, затем на Сяохуа, затем снова на Кай. Кажется, он не чувствовал ауру Ню Мо-вана. Моё сердцебиение немного замедлилось. Я решил, что клетка сделала своё дело, приглушая ауру того, кто был внутри.
– Лиса-оборотень и дракон путешествуют вместе, – раздумывая, проговорил Учань Гуй. – Странные у тебя спутники, божественный дракон.
Усы Сяохуа дёрнулись, хотя она сдержала бесстрастное выражение:
– Эта лиса-оборотень оказалась непохожей на своих сородичей. Для меня честь путешествовать с ней.
– Хм, – пробормотал Учань Гуй, всё ещё подозрительно глядя на нас. Он сунул руку в свою чёрную тунику и вытащил потрёпанный свиток. Развернув его, он пробежал по нему глазами, а затем снова посмотрел на нас. – Я не вижу записи о прибытии дракона или лисы. Мне это не нравится.
У меня упало сердце. Нам могли отказать у самых ворот Диюя, так близко к Джейми.
– Ты прав, – внезапно заговорила Намита. – Мы не совсем запланированные посетители, но тебе не кажется, что так веселее?
Мы все уставились на неё.
– Что ты делаешь? – прошептал я.
– Доверься мне. Моя мама – бюрократ. Её дело – следить, чтобы административная работа в правительстве шла гладко. И знаешь, что она ненавидит больше всего? Неожиданных просителей. Они прерывают процесс. У неё целая система, так? И тут появляются нежданные просители, и всё встаёт.
– Ты как бы приводишь аргументы не в нашу пользу, – пробормотал я.
Но глаза Намиты возбуждённо загорелись, когда она сказала:
– Подумайте о том, как разозлится король Циньгуан, когда мы явимся к нему на суд! Вы же сами говорили, достопочтенный Учань: мало того, что нас нет в списке, так мы вдобавок такая странная группа. Дракон, лиса-оборотень и человеческие дети – не говоря уже о том, если вы ещё не заметили, что я не китаянка. Я не буддист или даос, я индуска[51]. Что я вообще делаю в китайском аду? Вы можете представить, как будет огорошен король Циньгуан?
Новое выражение оплавило лицо Учань Гуя, совершенно его изменив. Несколько мгновений тому назад он буравил нас взглядом, но теперь морщинки на его лице сложились в подобие улыбки.
Но Намита ещё не закончила.
– А теперь, – добавила она, – подумайте, как разозлится король Яньло, если вы приведёте такую проблемную группу на его суд.
И вот её последний удар нанесён. Недобрая весёлость на лице Учань Гуя сменилась выражением ужаса, когда он представил недовольство своего начальника. Бао Чжэн был известен своей справедливостью, но в тех сериях, которые я видел, он также отличался вспыльчивым характером.
Учань Гуй приметно затрепетал, и ему не сразу удалось совладать со своими эмоциями. Он вытянулся в струнку, встав прямо и задрав подбородок. Затем снова сделал вид, будто изучает свиток. Он шмыгнул носом. Я боялся лишний раз вздохнуть после того, как Намита замолчала. Наконец Учань Гуй откашлялся:
– Принимая во внимание неестественные обстоятельства вашего присутствия, я не отрекомендую вас ко двору его королевского величества Яньло-вана. Вы можете проследовать в судилище его королевского величества Циньгуан-вана. Прошу, идите за мной.
Мы все облегчённо выдохнули. У меня было такое чувство, что я мог бы растечься по каменному полу. Я взглянул на Намиту сияющими от благодарности глазами, не в силах и слова вымолвить из-за огромного кома в горле.
– Намита, – прохрипел я наконец. – Спасибо.
Намита закатила глаза:
– Конечно, бака. Разве ты не рад, что я пошла с вами?
Тут я рассмеялся, и мы все проследовали за Учань Гуем за великолепные ворота в судилище короля Циньгуан-вана.
Если в двух словах, Первое судилище ада – это громадный зал суда, где бесчисленные ряды скамей заполнены ожидающими душами, а впереди стоит массивный стол. Это был один из самых красивых залов, которые мне доводилось видеть, и его великолепие привело меня в ещё большее волнение.
От одного размера судилища у меня затряслись поджилки. Здесь были сотни душ, и все они тихо сидели. Поп-культура попала в точку: они были синеватые и слегка прозрачные. До чего же необычно было их разглядывать. Они выглядели и знакомо, и странно. Я смотрел достаточно фильмов, чтобы знать, что призраков и душ часто изображали таким образом, но увидеть их воочию – совсем другое дело. Каждая душа словно в своём маленьком мире; никто ни с кем не разговаривал, и у меня было ощущение, что если бы я протянул руку и попытался прикоснуться к одной из них, мои пальцы прошли бы насквозь.
Словно прочитав мои мысли, Кай сказала:
– Не тревожь их. Каждый здесь находится на чуть-чуть ином плане бытия, дабы поддерживался порядок. Недопустимо, чтобы человеческие души разговаривали друг с другом и строили заговоры против системы правосудия.
А примерно для этого мы и пришли сюда. Я сглотнул, когда Учань Гуй подвёл нас к приставному столику, на котором стояла коробка размером с арбуз.
– Новая душа, – сказал он коробке. Она зажужжала и выплюнула небольшой листочек бумаги. Учань Гуй оторвал кусок листа и протянул Намите. – Вот ваш номер. Садитесь и ни с кем не разговаривайте, пока его не назовут.
Я так перепугался, что могу что-нибудь испортить, что только слегка кивнул.
– Так у вас здесь автоматизированное обслуживание? – спросил Дэнни, голос его звучал так же растерянно, как и я себя чувствовал.
Учань Гуй принял оскорблённый вид:
– Это же двадцать первый век. Чего вы ожидали от нас, каменных скрижалей?
Дэнни побелел, сунул руки в карманы, зашаркал ногами и пробормотал:
– Извините. Я
