мельком увидел ее подтянутые ноги и чертовски сексуальные шорты.
И отправляясь спать, я чувствовал возбуждение.
Когда вертолет приземляется на вертолетной площадке, я вырываюсь из своих мыслей.
Я помогаю маме выйти из вертолета и веду ее к лифту, а Херардо следует за нами. Я дал Карло редкий выходной, чтобы он мог провести время со своей матерью.
Мы молчим, спускаясь в подвал, и когда двери открываются, я вижу Вито и Эмилио, ожидающих у внедорожника.
Они подают сигнал другой группе охранников, что мы уезжаем, и Херардо открывает заднюю дверь.
Как только мы усаживаемся, и мама оказывается между мной и Херардо, Эмилио заводит двигатель.
Вито, сидящий на пассажирском сиденье, оглядывается через плечо.
— Как у вас дела, миссис Фалько?
— Хорошо. Рада провести время с сыном, — отвечает она. — Как твоя нога? Ты пробовал делать компрессы с английской солью?
— Да, спасибо. Это помогло, и ноге стало намного лучше.
— Это хорошо. — Она наклоняет голову, затем спрашивает: — Как поживают твои родители, Эмилио?
— С ними все в порядке, миссис Фалько. Спасибо, что спросили.
Покончив с любезностями, мама расслабленно прижимается к моему боку.
Во время поездки в салоне царит тишина, и когда мы подъезжаем к Yukhaejang, ресторану Скайлар, я открываю дверь и вылезаю из внедорожника. Я оглядываю окрестности в поисках каких-либо признаков угрозы, а затем помогаю маме выйти на тротуар.
Ренцо уже ждет у входа, и когда мы подходим к нему, он говорит:
— Вау, что это за красивая женщина рядом с тобой?
— О, тише, Ренцо, — хихикает мама.
Он наклоняется и целует ее в обе щеки.
— Рад снова видеть вас, миссис Фалько.
Я пожимаю руку Ренцо, после чего мы заходим в ресторан.
— Дамиано сказал мне, что ты наконец-то нашел свою единственную, — упоминает она, пока Ренцо ведет нас в отдельную комнату.
— Да. Сегодня вы познакомитесь со Скайлар, — отвечает он. Его взгляд останавливается на мне, затем он говорит: — Ты только что разминулся с Дарио. Он был здесь с девушкой.
— О? — Мама вздергивает бровь. — Он с кем-то встречается?
— Да, мы все влюбляемся, один за другим.
Господи, теперь мама только об этом и будет говорить за ужином.
Мы заходим в отдельную комнату, и я выдвигаю стул, помогая маме сесть.
Расстегнув пиджак, я смотрю на Ренцо.
— Ты нас обслуживаешь?
— Размечтался, — усмехается он. — Брианна скоро подойдет к вам.
Я киваю и сажусь.
— Наслаждайтесь ужином, — говорит мой друг, а затем оставляет нас наедине.
Зная, что мама захочет узнать обстановку, я говорю:
— Мы в отдельной комнате. Стены отделаны бамбуком, и на них висят фонари. Здесь чувствуется какая-то интимность.
— Ммм… — Улыбка изгибает ее губы, а руки осторожно исследуют накрытый стол, чтобы проверить, где что лежит. — Спасибо, что привел меня, — говорит она.
— Не за что, — бормочу я, и мой взгляд скользит по ее лицу.
Несмотря на то, что ей пятьдесят семь, она выглядит настолько молодо, что могла бы сойти за мою старшую сестру.
Мой взгляд останавливается на шраме у нее на виске, и в моей груди вспыхивает гнев.
Мои родители поженились, когда ей было восемнадцать. Это было против ее воли, и она страдала девятнадцать лет, прежде чем мне удалось положить конец насилию.
С тех пор любой вид насилия становится для нее настоящим триггером.
Я стараюсь, чтобы ее жизнь была как можно более спокойной, но суббота вышла из-под моего контроля, и я надеюсь, что это не сказалось на ней.
— Как ты, мама? — Спрашиваю я.
Она хмурится.
— Ты знаешь, что у меня все хорошо. Почему ты спрашиваешь?
— Просто проверяю. Моя работа — убедиться, что ты счастлива.
— Я счастлива, — уверяет она меня. Ее улыбка становится шире, затем она говорит: — Итак… Дарио с кем-то встречается.
— Я слышал, — бормочу я, прекрасно понимая, как будет развиваться разговор.
Она вздергивает бровь.
— Ты теперь единственный холостой капо.
— Я прекрасно знаю об этом, — бормочу я.
— Ты планируешь жениться на Габриэлле?
Я вздыхаю, но не успеваю ответить, как входит официантка.
Она рассказывает нам о фирменных блюдах и, приняв наши заказы на напитки, выходит из комнаты.
— Так что? — Мама явно ждет моего ответа.
— Я не думал об этом, — лгу я, потому что эта мысль не раз приходила мне в голову за эти выходные.
— А стоило бы. Ты не становишься моложе, а Габриэлла — прекрасная девушка.
— Тебе нравится проводить с ней время? — Спрашиваю я.
— Да. Мне кажется, что она вписывается в нашу жизнь. Да и мне не нужно ее развлекать.
— Это хорошо, — бормочу я, оглядывая комнату.
Когда официантка приносит наши напитки, я заказываю суши, зная, что мама любит это блюдо, но не часто им лакомится.
Когда мы снова остаемся вдвоем, она спрашивает:
— Как продвигается бизнес?
— Все идет хорошо. — Радуясь смене темы, я дополняю свой ответ: — Отель почти достроен, и я приобрел участок напротив него. Возможно, открою еще один ресторан.
— А другая сторона бизнеса? — спрашивает она.
— У меня все под контролем, — отвечаю я, не желая сообщать ей больше информации.
Мама кивает и делает глоток вина.
Какое-то время мы молчим, потом она спрашивает:
— Как дела у Анджело и Франко?
— Хорошо. Они по колено в подгузниках.
— Тебе стоит пригласить их к нам. Я бы с удовольствием провела время с Тори, Самантой и малышами.
Не желая давать никаких обещаний, я бормочу:
— Посмотрю, что можно сделать.
Между нами воцаряется уютная тишина, и мои мысли возвращаются к Габриэлле.
Мне придется принять решение относительно ее будущего.
Должен ли я жениться на ней?
Кажется, она ладит с моей матерью и тетей Гретой.
Она красивая. По крайней мере, трах с ней не превратится в рутину.
Мои мышцы напрягаются при этой мысли.
— Что случилось? — Спрашивает мама.
— Ничего, — бормочу я. Я делаю глубокий вдох, затем признаюсь: — Я пытаюсь решить, что делать с Габриэллой.
Мама тянется ко мне, и когда я беру ее за руку, она сжимает мою.
— Ты тоже заслуживаешь счастья.
— Думаешь, брак сделает меня счастливым?
Мама делает паузу, чтобы подумать, а затем говорит:
— Если ты научишься любить свою жену, а она будет любить тебя, брак может принести много счастья.
Анджело и Франко, кажется, на седьмом небе от счастья со своими женами.
Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю.
— Я подумаю о том, чтобы устроить брак между мной и Габриэллой.
Улыбка расплывается на лице мамы.
— Хорошо.
Официантка приносит нам еду, и как только она уходит, я говорю:
— Тарелка прямоугольная, на ней суши в ряд.
— Поняла, — отвечает мама.
Мы наслаждаемся едой,
