двери в «апартаменты», рывком их распахнула и застыла, не зная – рыдать или смеяться. Смеяться хотелось больше.
В облаке пыли на рухнувшей кушетке сидел светлый маг, старший инквизитор, наследник ковена, великий и ужасный Располинарий Симполярийный, а сверху на нем лежали подушка, картина, полка, вазочка с засушенными сухоцветами, книга и, как вишенка на торте, голубая атласная лента. Интересно, откуда она здесь?
– Упал? – на моем плече материализовалась Дрита.
– Рухнул! – отозвалась откуда-то из-под потолка Чита. – Видно, за полочку пробовал зацепиться.
– А она не была прибита, просто на ленточке висела!
– Совсем не бережет хозяйкино имущество!
– Вы что, тоже подпилили ножки у кушетки? – догадалась я. – Но зачем? Я же…
– Ты же только одну, а мы все! – гордо сообщила Дрита и, хихикая, исчезла.
Я стояла в дверном проеме и смотрела на инквизитора, и губы мои сами растягивались в ехидной улыбке.
– Кто-то много ест.
– Кто-то слишком вредный, – устало парировал светлый. Он, сбросив кучу на пол, заложил руки за голову и растянулся на лежащей на полу кушетке. – И другой комнаты у тебя, конечно, нет?
– Увы, – развела я руками, любуясь мужчиной, которому кушетка явно была коротковата. – Но ты можешь быстро все проверить и вернуться в казармы ордена. Там тебе точно будет удобнее.
– Я не живу в казармах.
– Ах, точно! – хлопнула я себя по лбу. – Ты же не рядовой служитель света, тебе можно жить в особняке.
– В кого ты такая стерва?
– Мама говорит, что в отца, – лучезарно улыбнулась я. – Подруги, наоборот, считают, что я душка.
– Ведьма.
– И горжусь этим.
Я показала магу язык и радостно поскакала в подвал, где у меня была оборудована лаборатория. Настроение стало чудесным. А может, все же дать инквизитору шанс? Знать бы, что моя магия его не убьет, можно было бы рискнуть. А так…
– Нет-нет, Лотта. Ищем темного!
Я так увлеклась работой, что не услышала, как оказалась в лаборатории не одна, почувствовала Поля, только когда он подошел совсем близко. Плохо, Лотта, очень плохо. Магистр Зельц, которая вела у нас обнаружение и скрыт, будет три дня икать, поминая твое имя.
– Да ты перфекционист, – с уважением заметил маг, оглядываясь по сторонам.
Да, у меня в лаборатории все идеально, все на своих местах, расставлено по видам, цвету и размерам. Каждая продукция в отдельном шкафу, для каждой свой температурный режим, освещение, вентиляция.
– Косметические зелья не прощают халатности, – с гордостью оглядывая свои владения, заметила я. – Ты по делу или поглазеть?
– Думаю, проверку стоит начать отсюда. У тебя есть рецептурная книга?
Что за вопросы? У каждой ведьмы есть такая книга, но не каждая готова показать ее чужаку…
– Я инквизитор, – мягко напомнил светлый.
Со вздохом я встала и направилась к стеллажу с книгами.
– Из лаборатории не выносить, копии не делать, рецепты не продавать!
– Как скажешь, о великая ведьма! – улыбнулся господин проверяющий.
– Вот так и обращайся, – вернула я улыбку. – Мне нравится.
Еще час мы работали молча, точнее, я работала, а инквизитор листал книгу рецептов, но я постоянно замечала, что смотрит он на меня, а не ищет запрещенные записи врагов короны.
– Зачем ты меня сдал своему начальству? – задала я мучающий меня вопрос. – Это в благодарность за мою помощь?
– Я ведь уже говорил, что это не я. На тебя пришло заявление от некой мисс Урхаш. Знаешь такую? – Я покачала головой. – Она написала, что ты практикуешь запрещенные искусства и варишь приворотные зелья.
– Никогда не варила, – фыркнула я. – Отвороты – да, приходилось, но привороты – никогда. Это претит моей натуре.
– Хочешь сказать, что ты ни разу не привораживала к себе мужчин?
– Зачем мне это? – искренне удивилась я и встала. Пора было заканчивать работу. Я сняла фартук и потянулась под восхищенным взглядом инквизитора. Приятно. – Я молодая, красивая, самостоятельная, мне не нужно привораживать мужчин, они и без этого липнут, как репей.
– Поэтому ты ищешь мужа? – чуть скривился светлый, словно сама мысль об этом доставляла ему зубную боль.
– Муж и ухажер – это разные подвиды. – Я подняла вверх палец. – Муж ведьмы должен обладать шестью обязательными качествами, в отличие от любовника.
– И какими же? – блеснул глазами инквизитор. – Поделишься?
– Он должен быть умным, стрессоустойчивым, решительным, обеспеченным и чутким.
– Это же обо мне! – Инквизитор с улыбкой следил за мной. – А шестое качество?
– Он должен быть темным!
Я мило улыбнулась и указала на дверь.
– Шарлотта! – Поль протянул руку, не давая мне сбежать. – Я ведь нравлюсь тебе, так почему ты так упрямо сопротивляешься нашему браку?
– Может быть, потому что меня никто не спросил, хочу ли я выходить замуж? – ответила я зло. – Меня поставили перед фактом! Вот муж, вот сроки, не выйдешь – станет плохо твоим близким!
– Приказ короля. Ему надоела вражда между двумя сильнейшими светлыми башнями, и он велел нашим верховным помириться, скрепив мир брачным союзом.
– Вот же… король! – простонала я.
Зато теперь все встало на свои места.
– Но ты ведь хочешь замуж! Ты ведь ищешь…
– Да что ты знаешь обо мне, светлый?!
Я выдернула руку и, глубоко вздохнув, отвернулась.
– Так расскажи мне. Давай поговорим!
– Когда мне было три года, я попала под заклятие, брошенное в мать. Она успела поставить зеркальный щит, но меня зацепило рикошетом. Ведьма, которая напала на светлую магессу, получила такую отдачу, что скончалась на месте, не успев поставить ограничивающий проклятие контур, поэтому снять его невозможно.
– Но чистый свет… – начал Поль, но я его перебила:
– У кого-то из дальних предков была в крови тьма, только поэтому я не умерла на месте. Мать была уверена, что меня не зацепило, но в пять лет во мне проснулась магия смерти. Немного, всего капля, но мне хватило… Мать скрыла все от отца, потому что заклятие наслала его тогдашняя любовница, а смерть любовницы от руки жены – плохо для имиджа, сам понимаешь. Общество светлых – это общество лицемеров.
– Так вот куда ты пропала из светлого квартала… – протянул Поль и поднялся. – А я тебя искал.
Я посмотрела на него с удивлением, а потом вдруг отчетливо вспомнила белобрысого мальчишку, который мне прохода не давал, и которого я пообещала проклясть лысиной, если он от меня не отстанет.
– Ты – внук старой Байши!
– Наши семьи враждовали, мне было сложно за тобой ухаживать, но еще в три года я заявил отцу, что если женюсь, то только на тебе.
– Ты называл меня рыжей лохматой белкой! – обвинительно ткнула я пальцем в мага, он же перехватил мою руку и поцеловал пальцы. – И дергал за косу!
– Я
