искусства, выхожу следом за соседкой.
Глава 18
Алина
— Это какой-то ад… — шепчу в тихом отчаянии и тру лицо руками.
Так нельзя говорить, но детей будто сглазили. Конечно, я в мистику не верю, но они не спят по ночам третьи сутки. Мне кажется, потому что голодные. Соски плюют, плачут, дергают руками и ногами. Может быть, смесь не подходит? Я уже три перепробовала.
Телефон вздрагивает очередным звонком от мамы. Не могу с ней говорить, но беру трубку. Хочется попросить ее приехать. Просто по-человечески хочется ее помощи!
В конце концов, она же мама не только Таты, но и моя тоже! И она хорошая мама. Просто со своей логикой…
— Слушаю, — выдыхаю в динамик.
— Дочь… — без обиняков заходит она на новый виток клевания моей нервной системы. — Зачем тебе чужие дети? Мало ли чем они больны! Ты не понимаешь во что лезешь! Я вот вчера по телевизору смотрела, что приемный сын у матери все деньги украл и убил ее!
— Мам, остановись, пожалуйста, они ещё даже ходить не умеют! — Обрываю ее раздраженно. Выдержка на пределе. — Дети мои. Я так решила. Точка. Ты же хотела внуков! Вот принимай.
— Это не мои!
— Мам! Мне бы на самом деле, не помешала твоя помощь. Просто посмотреть за ними, пока я посплю… Пожалуйста.
На пару мгновений в трубке наступает тишина.
— Вот паскудник то, а! Везде пометил! Я так и знала, что ты врешь. Все-таки родила! И лапшу мне на уши вешаешь!
— Считай, что я их родила, если так будет проще. И отец не Славик. А вообще… Тебе самой то не стыдно за пол года меня первый раз увидеть? Приходила бы чаще — знала бы о том, была беременность или нет.
— Ты как с мной разговариваешь?! — Взвивается мама. — Самой умной себя считаешь? Выучилась на наши деньги, а теперь голову морочишь моральными выкрутасами? Мои дети — не мои. Вылез из тебя, значит твой!
— Детей не только рожают. А училась я на бюджете.
— Но ела то на наши! Фифа какая. Пристыдить меня решила? Вот взяла бы и приехала. Мало ли к кому мужик ушел! Родители — это святое. Что нам было делать? Сестру твою на аборт отправить?
Я понимаю, да, что воевать было уже бесполезно. Но как же мои чувства? Почему о них как всегда все забыли?
— Мам, извини, я сейчас не могу говорить… — хриплю в трубку.
Сбрасываю звонок и тяжело дышу от обиды. Вот умеет она меня довести!
Я давно приняла то, что есть дети первые, ранние. На них возлагают надежды, заставляют учиться на отлично, требуют раннего взросления. Ими машут, как флагом перед роднёй. А есть вторые дети — самые любимые. Особенно когда у них постоянно то понос, то золотуха, то аллергия, то дистония, то беременность…
Все, Аля, хватит киснуть!
Когда все утрясется, ты просто пригласишь родителей в гости. А пока — сама. Ничего же нового?!
Кручу телефон в руках, решая позвонить соседу или нет. Хочется хоть какой-то информации. Хоть какой-то определенности! Но он сказал, что сам сообщит, как будет результат.
Сколько можно ждать? Как мне планировать свою жизнь? Остался один выходной и на работу. А на работе…
Резко поднимаюсь со стула и, обхватив себя за плечи, ухожу к окну.
К горлу подкатывает тошнота от воспоминаний последней встречи с начальником. Тру тыльной стороной руки место на шее, где меня коснулись его губы.
Сердце мгновенно разгоняется в истерику. Я даже не сомневаюсь, что он не простит моего отказа на его предложение «стать ближе». И пощёчину тоже не простит. Надеюсь, что сейчас у него уже налился фингал! Я себя не сдерживала! Вцепилась в его рожу, так вцепилась!
Мне можно готовить заявление на увольнение? Если бы я была одна — вообще не вопрос! Нужно было сделать это раньше. А еще лучше не бояться и дойти до директора предприятия. Рассказать всем, что Семен Петрович бездарь и бабник. Что все его удачные проекты — это рабская работа отдела. Но кто бы мне поверил? Коллеги ни за что бы не поддержали. Потому что держатся за работу зубами и обеими руками. У каждого свои причины: Владик — гениальный размазня, живущий в сорок лет с мамой, Свете после института нужно продержаться пять лет из-за целевого, у Ирины Львовны внук родился с особенностями в развитии и дочка с мужем развелась. Это наш костяк. А остальные постоянно меняются, проходя через постель Семена Петровича.
Вибрация телефона заставляет обернуться. Снова мама? Но нет. Неожиданно на экране высвечивается номер коллеги.
— Света? — Я с удивлением беру трубку. — Привет! С Новым годом. Ты чего звонишь?
— Здравствуйте, Алена Дмитриевна, — девушка нас всех пока называет по имени-отчеству. — С праздниками. Вы меня извините за беспокойство, но я тут случайно в документы залезла. Семен Петрович уволил секретаря, а меня берет на ее место, — гордо.
Было б чем гордиться…
— Уволил Анфису? — Ошарашено переспрашиваю. Она дольше всех его женщин продержалась!
— Да, — вдохновенно отвечает Света. — Что-то она там сильно в документах напутала. И я села разбираться… Тут правда ужас и кошмар!
Едва сдерживаюсь, чтобы не хмыкнуть. Просто Анфису держали совершенно для другого.
— И вот тут есть ваши отчеты, Алина Дмитриевна, — заканчивает свою мысль моя молодая коллега. — Я плохо ещё понимаю, но такое ощущение, что вы в квитанции на корпоративные подарки указали бюджет три миллиона. Может быть, это партнёрам, конечно, но у нас то были просто продуктовые карточки в магазины.
— Как три миллиона?! Перешли мне его, пожалуйста, — громко шепчу, чувствуя, как по спине прокатывается холодок.
А вот и ответочка. Повод, чтобы меня уволить…
— Да, сейчас перешлю, — отвечает Света.
— Ты больше никому не показывай только, — прошу ее. — Я, видимо, нулем ошиблась…
Прощаюсь с коллегой, слышу звук почты и бегу к ноутбуку. Руки трясутся.
Открываю файл…
Глава 19
Быстро прокручиваю таблицы с цифрами вниз и чувствую, как волосы на голове начинают шевелиться. Зачем? За что? Господи! Это же документ, который не только меня уволит, но ещё и станет поводом для проверки ОБЭП! Сумма слишком большая, чтобы ее можно было «потерять».
Господи, какой же идиот! Просто сказочный! Я и подумать не могла, что все на столько плохо!
Только я сажусь за компьютер, чтобы попробовать восстановить документ из своих файлов, как просыпаются дети.
Всего сорок минут тишины…
Снова пытаюсь их накормить. Достаю из коляски новую пачку смеси, которую купила
