(к примеру, рейдеры Понивилля или Новая Эпплуза до того, как спутаться с Красным Глазом) либо загибаются, либо начинают набеги, внося ещё больше хаоса в и так уже измученную донельзя Пустошь.
На последних словах в голосе единорога мелькнула горечь, словно бы он мечтал всё изменить, чтобы жестокий мир кругом стал немного лучше и добрее.
Да почему «словно»? Все бы хотели.
'Все, кто в своём уме и не получает выгоду от чужих несчастий, — язвительно поправила себя Космик. — Да и они, возможно, считают, что своими действиями меняют жизнь к лучшему. Взять того же Красного Глаза…
А что же я? Какова моя цель, мой смысл существования в этом мире? Не знаю… — Она опустила голову. — Всё, что я умею, — это охранять других пони. И я делаю это, поддерживая всё так, как есть. И мне остаётся лишь выполнять свою работу так, чтобы потом не было за это стыдно. Пусть другие меняют мир, не я. Я могу только сохранить им жизнь, чтобы они были способны это сделать'.
Она оглянулась на повозку Монтеррея Джека. Внимание земнопони привлёк один из свёртков, отличающийся от других своей вытянутой цилиндрической формой. Как тубус, в который отец кобылы запаковывал чертежи собираемых им штуковин.
— Что это? — она указала копытом на необычный предмет среди пакетов с головками сыра.
— Где?.. — Монтеррей, обернувшись, заметил, что имеет в виду Космик.
Его глаза сузились, а зубы на мгновение сжались.
«Хм, а у тебя, оказывается, есть что скрывать, красавчик?»
Но ответил он так же ровно, как и сама глава отряда на скрытую шпильку про занятия жителей Республики:
— Да так… просто груз, который мне поручили доставить. Я не знаю, что там. И вам не советую выяснять. Иногда конфиденциальность — лучшее решение.
Он снова посмотрел на небо, которое из прежнего тёмно-серого стало почти чёрным. Стрим и Спарк зажгли фонарики на своих ПипБаках, чтобы хоть чуточку разогнать наводящий ужас мрак, в котором не было видно ничего уже на расстоянии плевка.
— Долго нам ещё? — спросил Монтеррей, ни к кому конкретно не обращаясь. — Хотелось бы поскорее встать на ночлег, чтобы завтра дойти уже до этой вашей Республики.
— Спокуха, всего около мили осталось, — Спарк взглянул на локатор ПипБака. — У нас тут одно местечко есть хорошее, там и заночуем. Надо будет тока всё разминировать…
— Что?.. — опешил торговец.
Но это стало последним, что он успел сказать, прежде чем всё завертелось в смертельном вихре событий.
По спине Космик под бронёй пробежал холодок. Налетевший порыв ветра взъерошил гриву, которая так и осталась стоять дыбом от нарастающего ощущения опасности. Тело превратилось в сжатую пружину, готовую распрямиться в ту же секунду для отражения атаки.
Земнопони быстро осмотрелась, скидывая со спины карабин и хватая его зубами. «Погодите-ка, а где?..»
Оглушительно бахнул револьверный выстрел, и белый огонёк ПипБака застыл, устремлённый вверх. Послышался звук падения тела… и шелест о землю расправленных крыльев.
— Стрим!!! — заорал Спарк и поднялся в воздух.
Вжжух! — воздух разорвал сорокамиллиметровый снаряд его автоматического гранатомёта, устремляясь к земле. Реактивная граната взорвалась во вспышке пламени, обсыпав обжигающей грязью всё вокруг, в том числе и труп голубой пегаски. Но свою цель всё же не нашла.
Грохнуло снова — и фонарик Стрим померк. Едва различимый свист дал знать, что Сноу выпустил ножи, собираясь нашинковать нападавшего как капусту. Но ещё один выстрел и быстро оборвавшийся вскрик не оставили иллюзий насчёт исхода этого длившегося всего мгновение неравного поединка.
Космик вышла из ступора, в который была ввергнута внезапностью нападения. Только что на её глазах погибли двое из тех, за кого она была в ответе! Она должна, просто обязана была что-то сделать!
— Бросай всё! Прочь! — крикнула кобыла сквозь зажатый во рту карабин, хватая остолбеневшего Монтеррея, и потащила торговца в сторону от схватки.
Раздался ещё один взрыв, и волна жара повалила Космик на землю. В рот набилась холодная противная грязь. С глухим стуком стали вываливаться свёртки с сыром из опрокинутой повозки.
Бах! Бах! Крик послышался уже сверху. Огонёк фонаря Спарк Глайдера спикировал с чёрных небес и растворился во тьме по другую сторону повозки. Замелькали розовые лучи лазера — это Найтлайт пробовала выцелить неизвестного врага в темноте. Один прошёл прямо перед лицом Космик, и кобыла отшатнулась, чтобы не попасть под дружественный огонь.
Монтеррей стал в спешке выбираться из упряжи. Но лёжа на боку это было неудобно делать, и он оставался на месте, раз за разом пытаясь выпутаться.
Космик встала рядом и нацелила карабин, ориентируясь на свет от валяющегося ПипБака. Главное — уничтожить угрозу, а с остальным можно разобраться и позже.
Язык привычно нашарил спусковой крючок. Ду-ду-ду-ду-дум! — очередь пуль вспорола темень, заставляя зубы ныть от отдачи.
Бах! Бах! Белая искра померкла, и поле битвы погрузилось во мрак. Найтлайт перестала стрелять — послышался очередной удар тела о землю.
Космик осталась одна против неизвестного, который, оставаясь невидимым, в считаные секунды уничтожил её отряд и был близок к тому, чтобы убить и её, и Монтеррея Джека. Кто, как, зачем — сейчас было не важно. Она должна была сделать всё возможное, чтобы не дать чужому плану осуществиться полностью.
Теперь она непрерывно поливала пространство вокруг себя пулями из карабина. Магазин опустел; кобыла выдернула его и отбросила прочь, выбивая копытом запасной из крепления. На лету с размаха вставить, дёрнуть затвор…
Медленно, как же медленно!.. Космик вдруг обожгла мысль, что она не успеет. Что нападавший знал каждый её шаг, видел каждое движение — в то время как она видеть его не могла. И была бессильна что-либо противопоставить. Вся её подготовка, весь боевой опыт рассыпа́лись в прах перед этой скрытной, а потому страшной силой.
А в следующий миг — БА-БАХ! — сильный удар выбил карабин изо рта земнопони и швырнул её наземь.
Челюсти взорвались болью, рот наполнился медным привкусом. На языке перекатывались твёрдыми скользкими таблетками выбитые зубы.
Звук удара — и Монтеррей, который уже почти сбросил с себя мешающую тугую упряжь, мешком повалился на землю в беспамятстве.
Космик сплюнула и потянулась к кобуре с Дэном, висящей на правом боку, — но тут же вскрикнула от боли, когда чьё-то тяжёлое копыто опустилось на её переднюю ногу, придавливая к земле. Другое копыто перевернуло её на спину и упёрлось в прикрытую бронёй грудь.
Глаза кобылы немного привыкли к темноте, и
