за собой на пол, уже на лету сгребая в горсть волосы на ее затылке. — Если кто обидит, говори мне, я порешаю.
Он стукнулся зубами о ее зубы, прежде чем свалиться на коврик у дивана и прикрыть руками лицо.
— Ты… — задохнулась Алиса, — ты!..
Она несильно пнула его в бок и выскочила из квартиры.
Мудачье, снова лажанулся… Но ползти за ней и доказывать, что это умрец Леша из него лезет, не было сил. Мирон снова лег на диван, сжался и закрыл глаза с надеждой, что ничего не увидит во сне.
Глава 6. Хороший папа
Холод. Холод. Только не снаружи, а внутри. Он от костей, кости стали такими холодными, что потрескивают, этот хруст в ушах — замерзающие кости…
— Ну. — Кто-то отчетливо щелкнул пальцами. — Чего разлегся? Вставай давай!
Получилось всего лишь подвигать ступнями, и движение не принесло тепла.
— Вставай!
Лежанка опрокинулась, нос встретился с полом и съехал набок. Ладони уперлись в доски, медленно расправились плечи…
— Давно он так сидит?
Сверху на спину хлынула ледяная вода. Капли застучали по полу, скатываясь с волос и одежды.
— Еще?..
Ведро лязгнуло — и водопад повторился.
— Я ушла почти сразу после тебя.
— Поссорились, что ли?
— Шевели конечностями, мать твою. Вставай и вали отсюда.
Из распахнутой двери тащило холодом. Ладонь, локоть, колено. Ладонь, локоть, колено. Наружу, ползти наружу…
— Мне кажется, он с тех пор и сидит. Может, скорую вызвать?
— Сейчас будет ему скорая. Даже две. Глянь в окно, никто не подъехал?
— Там бабка и какой-то красивый парень.
— Это наши санитары. Открывай.
Мирона похлопали по щекам. Перед лицом мелькнула и сразу исчезла кучерявая шевелюра Василия.
— Фигасе ты попал, приятель. Терпи, сейчас вытащим тебя.
— Я Алиса, — сказала вдалеке Алиса. — Он на кухне, проходите.
Тонкие холодные пальцы посчитали пульс, темная ткань заслонила обзор, как штора.
— Вась, придется тебе в него заглянуть. Сам он ничего не расскажет. Алиса, поможешь?
— Да, конечно. Вась, давай отойдем.
Мирон попытался разглядеть, чем они там занимаются, но не смог. Услышал только, что его ношу Алиса забрала.
Туда. Кости скрипели, теплее не становилось, ветер лизал мокрую одежду. Он волочился по грязи, приподнимаясь на локтях и коленках, а рядом шагали черные берцы.
— Вставай, хватит прикидываться. Тебе не больно. Нет сил? Замерз, может? Надо пожрать. Это твоя единственная задача — жрать, сколько влезет. Мечта, а не жизнь, если честно. Спать тебе не надо, испражняться твое тело тоже не может. Пожрешь — сил прибавится. Намного прибавится, ха-ха!
Две руки сгребли ткань на спине, легко приподняли над землей и швырнули его в багажник.
— Умрец ничего не видел, — сказал Василий. — Он не знает, кто его оживил. Зачем мы вообще это делаем, если можно пожелать, чтобы этот чувак через десять минут зашел в магазин напротив?
— Наш он, — скрипнул голос Калерии, — шорный. Без указки ходит.
— Смотри дальше, — попросил Ноа. — Внимательнее.
Его ослепил яркий свет. Те же руки обернули вокруг тела целлофан и, как в мешке, закинули его за спину. Лестница, пинком открытая дверь, сырой холод — потом он выкатился на панцирную сетку кровати и остался лежать с растопыренными руками и ногами.
— На. — Из жирного бульона торчала разваренная кость. — Жри.
— Всё. Он прячет лицо, умрец ничего не видел. Убирайте это.
Мирон сидел на диване, покачиваясь, с блестящим от пота лицом и слипшимися волосами, и смотрел прямо перед собой.
— Алиса! — позвал Ноа. — Подойди.
— Была ноша моя, — зашептала она сдавленно, — Ноа пришел, себе взял.
Мирон обмяк, как будто до этого его удерживала невидимая сила, и повалился набок. Из уголка его рта стекала ниточка слюны, но перед глазами прояснялось.
— Горячего ему налейте, он больше суток без воды, — скомандовал Ноа, и кто-то, кажется Калерия, поднес к губам Мирона чашку со знакомым травяным запахом.
Мирон сделал глоток и быстро, давясь и откашливаясь, допил остальное. Алиса хотела подойти, однако Ноа преградил ей путь рукой.
— А ты что видел?
Мирон ни на кого не смотрел. Он разглядывал ковер, и обычно приятный бледно-зеленый цвет вдруг напомнил ему цвет человечьего бульона. Наконец признался:
— Бутылку святой воды. Пока умрец жрал, второй пил воду. Такая же лежала в бардачке нашей машины. А можно мне, пожалуйста, вместо этого всего телепатию?..
* * *
— Я должна была прийти вчера, прости меня. Если бы не твой друг…
Мирон крутился туда-сюда в кресле за своим столом и чувствовал, как за ворот футболки сползают с мокрых волос капли. Раньше это не напрягало, но сейчас он снова и снова вытирал шею полотенцем.
— Я мудак. Это даже не я говорил. И делал тоже не я — та дичь из меня полезла. Ты тут ни при чем.
— Жизнь как-то поменялась, да?
— Угу.
Алиса кинула ему яблоко, Мирон поймал. Помолчали. Мирон заговорил первым.
— Ты, кхм, когда все приехали, что-то попросила у Васи и Ноа… За их право загадать желание.
— Да, — с каким-то даже вызовом вскинула голову Алиса. — Хочешь знать, что они для меня сделали?
— Если только это не…
— Личное? Да нет, не особо. Ноа я попросила подписаться на меня во всех соцсетях и не отписываться, какую бы чушь я ни постила, а Васю… — Ее голос стал тише. — Вася меня поцеловал.
— Зачем?..
— Просто так. — Она смотрела ему прямо в глаза.
— Ясно.
Мирон швырнул на кровать мокрое полотенце и пошел в ванную. Включил фен — горячий воздух ударил в шею, прогнав остатки холода, который ощущал после воскрешения умрец. Даже жарко стало. Когда Мирон вернулся в комнату, Алиса все так же сидела на его кровати и смотрела в окно.
— Выйди, пожалуйста, мне нужно переодеться.
Он вдруг обнаружил, что чистых вещей почти не осталось. Нужно было стирать, а он бросал, как раньше, в корзину для белья, но в ароматные и глаженые они, как прежде, не конвертировались. Пришлось надеть старую футболку, годную только для дома, и треники со школьной физры. «И вообще — почему нет? — думал Мирон, приглаживая волосы расческой. — Имеет право. Оба имеют так-то. Понравились друг другу. Бывает. А я… Сосед, одноклассник, друг детства».
Звук на телефоне был выключен, и он проверил входящие: «Молодец. Мы его нашли. Приедешь в Лопатино?» От Ноа.
Мирон отодвинул штору: как назло, битая «Рио» уже сунулась носом на участок.
— Тебе пора, — поторопил он Алису, сбегая по лестнице. Подошел к машине и стукнул костяшками пальцев в стекло — Василий его опустил. Мирон на мгновение обмер от собственной смелости.
— Мне срочно нужна машина.
