смотреть телевизор. Она сильно испугалась и много обсуждала этот случай со своими подругами. Дарси боялась не столько за себя, сколько за Меган, и внимательно следила за дочерью, когда та играла во дворе. Каждый день она отводила ее в школу и забирала оттуда. Магазин «Мейер и Франк» находился меньше чем в миле от ее дома, всего в одном квартале к западу от Сентер-стрит и еще нескольких к северу.
В газетах намекали, что в городе завелся маньяк; выдвигались предположения, что могут пропасть еще девушки, если его не поймают. Дарси больше не выходила одна из дома по вечерам и, когда Джерри не было, запирала все двери и окна.
Отсутствовал он часто – днем работал в Либаноне, а по вечерам катался по свалкам в Портленде и Салеме в поисках каких-нибудь запчастей. Иногда ездил в Корваллис, говоря, что помогает там другу. Она понятия не имела, где Джерри проводит сколько времени, а если спрашивала его, он начинал злиться.
Он стал еще больше волноваться насчет своей мастерской: если Дарси стучалась к нему, чтобы проверить, что осталось в морозильнике, муж прямо-таки выходил из себя. Он настаивал, чтобы она говорила ему, что ей нужно, а он бы приносил, но это было неудобно, ведь ей хотелось посмотреть, какие продукты еще остались. Иногда ей требовалось заглянуть в морозильник самой и решить, что готовить на ужин.
Джерри страшно рассердился, когда она как-то раз, предварительно заглянув в щелку и убедившись, что в мастерской горит свет, вошла туда без спроса. Ей нужно было постирать, а по пути она собиралась заглянуть к мужу и просто поздороваться.
На рабочем столе у него стояли контейнеры с проявочной жидкостью; она бросила рассеянный взгляд на фотографии, которые он печатал. И ахнула от удивления, когда увидела на них женщин. Голых женщин.
– Джерри? Что это такое? – воскликнула она.
Он улыбнулся и быстро шагнул в сторону стола, чтобы загородить ей обзор.
– Это? Да ничего особенного. Один парень из колледжа дал пленку и попросил проявить. Я и не знал, что там, пока ее не обработал. Обычные детские шалости. Скажу ему больше мне такое не отдавать.
Она не знала, верить ему или нет, но потом подумала, что это не похоже на ее Джерри. Он был ужасно застенчивым со всеми женщинами, кроме нее, и она не могла себе представить, чтобы он сам сделал эти фото – не с ней, а с другими.
– Ну ладно. Только смотри, чтобы Меган их не увидела. Отдай их скорее тому парню.
Джерри пообещал, что так и сделает, а с нее взял слово, что она больше не будет так врываться к нему в мастерскую.
– Используй интерком, Дарси. Так гораздо проще. Говори мне, что тебе нужно, и я буду приносить.
Дарси вздохнула. Проще было с ним не спорить. Он всегда был не такой, как все, – не похожий на остальных людей, которых она знала, – но и ее подруги тоже жаловались на своих мужей. Наверное, дело в принятии – раз уж ты живешь с этим человеком, надо как-то мириться с его странностями. Она знала, что Джерри недоволен ее растущей независимостью.
Независимость! Она невольно улыбалась при этом слове. На самом деле свободы у нее было совсем мало. С двумя детьми, с необходимостью постоянно отчитываться перед мужем каждая минута ее дней и ночей была на виду.
Но были и другие вещи, о которых Дарси Брудос предпочитала не думать. Она не видела Джерри в женской одежде с тех пор, как он показался ей в лифчике и поясе для чулок, но нашла кое-какие снимки, которые очень ее расстроили. Джерри оставил их на столе – то ли случайно, то ли намеренно.
Она поняла, что на них Джерри, но только тот Джерри, который любил переодеваться в женское белье. На одной он лежал на их постели, прикрывая подушкой лицо в неловкой попытке замаскироваться. На нем был белый бюстгальтер – размером не меньше 10 °C, – пояс с подвязками, тоже белый, и чулки, а еще те самые черные туфли на каблуках. Где, черт его подери, он их нашел? У него же сорок третий размер обуви!
Другая фотография была практически такой же, но на ней Джерри лежал на животе, свесив левую руку с края кровати, а правую подсунув под «груди», с головой, повернутой вправо. Там на нем были черные трусики с черным кружевом и опять те туфли. Дарси задумалась, кто мог сделать снимки, а потом сообразила, что он сфотографировал себя сам. У него была 35-миллиметровая камера с пультом дистанционного управления. Однажды, когда они поехали в путешествие, он заставил всю семью выстроиться перед дорожным знаком «Вы покидаете штат Калифорния» и с помощью пульта сделал снимок. Та фотография получилась удачной, поэтому Дарси знала, что оборудование работает.
Она куда-то затолкала найденные снимки, будучи совершенно уверена, что больше не желает их видеть. Он по-прежнему постоянно хотел секса с ней, хоть она и не проявляла к нему интереса. Если бы он был гомосексуалистом, рассуждала она, то не хотел бы секса с женщиной. Мужчины или геи, или нет – насколько ей известно. Обсуждать эту тему с подругами она не могла – это было бы предательством по отношению к Джерри, да к тому же ей было стыдно.
Но стоило Дарси отогнать сомнения, как повод для них появился снова. Как-то раз, уже после того, как ей попались снимки, она нашла «ту штуку» – она и сама не понимала, что это такое. «Штука» была круглая и тяжелая, диаметром с десять сантиметров, сделанная из какого-то пластика. Она повертела ее в руках, и ей показалось, что та похожа на женскую грудь – почти идеальная копия.
– Что это, Джерри? – спросила она.
– Это? Да так… Просто одна идея… Пресс-папье.
– В виде сиськи?
– А что такого? Для смеху.
– Выглядит как настоящая.
– Ага. – Он забрал у нее слепок. – Но вообще получилось не очень. Я слишком много отвердителя положил в пластик.
Она хорошо знала все шуточки Джерри – они никогда не были смешными. А в последнее время в них появился отчетливый сексуальный или враждебный подтекст. То ли он сердился на нее, то ли был в ней разочарован… Дарси поклялась себе быть с ним помягче, одеваться понаряднее, чтобы нравиться ему, и дарить больше любви.
Она считала, что, если постарается, то сможет наладить их отношения.
Глава 9
В среду, 23 апреля 1969 года, исполнилось три недели и шесть дней
