Бегущий впереди этого не замечает, прыгает ко мне, и я закаляю мышцы и кости рук, когти магией, чтобы порвать эту тварь.
Прямо в воздухе его сшибает мощная фигура с золотыми крыльями. С рыком вдавливает в землю и стремительным движением ломает шею, сплющивает голову. Драконий рык оглашает пространство, глушит собой колокола поднятой тревоги.
У меня забирают добычу!
Рывком уходя в сторону, я бросаюсь к упавшему вампиру. И снова дождь, его искажение и шёпот подсказывают, что в меня что-то летит от вампира. Я отскакиваю, прикрываюсь щитом. Каменная шрапнель пробивает ослабленный щит, проходится по моему телу колючими ударами, рвёт одежду. Всего миг замедления, но этого достаточно, чтобы этот вампир исчез.
Проклятье!
— Ты что творишь?! — Элор налетает на меня, я уворачиваюсь от его протянутой к плечу руки и рычу. И он резко останавливается. Он весь мокрый, дождь облизывает его лицо, и отступаю чуть дальше. В такой дождь трудно улавливать запахи, но мало ли что. Элор резко приказывает: — Уходим! Я снял арбалетчиков со стены, уходим!
— Маги ранены. А вампиров здесь мало. Неспящие куда-то ушли, остались одни отщепенцы. Я говорил с одним. Убил ещё одного. И ещё одного видел. Возможно, тут остался один вампир!
Снова огибая Элора, я стремительно подхожу к убитому им и переворачиваю неестественно расплющенное и изогнутое тело.
Это не Ирдис.
— Возможно, здесь остался только один вампир, — я едва сдерживаю рык. — Мы должны его достать!
— Как ловить собираешься? — Элор снова пытается подойти, но я отступаю. — Бегать по всей обители?
И правда глупо: Ирдис натравит на нас людей с арбалетами и сбежит.
Снова я поддалась эмоциям и чуть не натворила дел.
— Ловить на живца, — спокойнее отвечаю я. — Всё равно магов надо подлечить. Засядем в гостинице, подождём. Если никто не придёт, значит, они слабы.
— Ты сам ранен?
— Чуть зацепило когтями. Пустяк, — поясняю я: всё равно когда окажемся в помещении, он увидит кровь. Да и на лице царапина быстро не затянется. Лучше сразу морально подготовить.
Элор глухо рычит.
— Тихо! — рыкаю в ответ. — Не привлекай внимание, с нами люди. Да даже нас арбалетами могут потрепать. Особенно меня, у меня же чешуя не бронированная.
Сквозь скрывающий детали дождь вижу, как напряжён Элор, как тяжело ему сдерживаться, не делать резких движений. Ближайшие к нам фонари резко гаснут, в дождливом сумраке скрывая нас от посторонних глаз.
— Хорошо, — цедит Элор. — Попробуем этот вариант.
А дождь бьёт и бьёт по нам, гася прочие звуки, мешая ориентироваться. Надо уходить. Менталист во мне говорит, что надо уходить, спрятаться, найти более безопасный способ добиться своего.
— Обязательно надо попробовать, — жёстко уверяю я. — Нам нужен язык, чтобы объяснил, куда делись Неспящие. Они разделились. И мне это совершенно не нравится: уверен, эти твари покинули такую удобную кормушку только ради чего-то действительно важного и ценного.
— Всё так, — раздражённо соглашается Элор. — Уходим! Через стену. Живо!
Он идёт за мной. Следит, чтобы я не ускользнула. Не наделала глупостей. И, подозреваю, использует магию, чтобы контролировать воду вокруг нас. Полагаю, именно он погасил ближние светильники.
Дождь не только нам мешает, но и тем, кто хотел бы нас пристрелить.
Торан и Вальдис жмутся к стене. Даже в блёклом свете горящего неподалёку фонаря видно, как их трясёт. Видно, что их подпалило.
— Бери того, что полегче! — приказывает Элор и, отвязав от пояса и бросив мне мешочек, хватает Вальдиса под мышку.
Поймав мешочек, я остро ощущаю находящуюся внутри магию. Кристаллы. Поглощаю её мгновенно, беру застонавшего Торана под мышку и расправляю крылья, снова наполняю мышцы магией, напитываю ею пространство вокруг.
Один мощный прыжок, взмах — и я уже на пятнадцатиметровой стене, отделяющей обитель от города. Элор рядом. Следит. Охраняет. Мы перебегаем широченную площадку, вскакиваем на зубцы и пикируем вниз.
Практически мгновенно, стоит нам только приземлиться в грязную лужу на дороге, из ближайшего переулка к нам выезжают люди с конями в поводу. Почти сразу гаснут ближайшие фонари, и дальше ориентироваться приходится почти полностью на звук. Мы с Элором добегаем до всадников, забрасываем раненых в сёдла, прыгаем в свободные. Сумрачно. Хлещет дождь. Почти ничего не видно.
— В гостиницу! — неохотно и резко приказывает он. — Лаван, Каташ — в арьергарде!
И мы срываемся с места, несёмся прочь от обители Чистоты.
Грохочут копыта, мы летим по тёмным улицам, словно взбесившиеся звери. Я оглядываюсь назад, наверх. Ищу среди струй воды стремительные преследующие нас фигуры, но их нет, нет, нет. Вампиры отстали? Они не хотят боя? Жжёт щёку, ноет пропоротый вампиром бок, от него боль распространяется на спину. Похоже, Ирдис сильно меня поцарапал. Тварь! Я скалюсь. Конь подо мной дрожит, но мчится дальше.
Мы направляемся к постоялому двору слишком явно, не таясь. Фонари больше не гаснут.
Вырвавшийся вперёд всадник нашей группы спешивается и открывает перед нами ворота. Во дворе постоялого двора цокот звучит оглушительнее, перепуганные кони дёргаются, норовят скакать дальше, но в замкнутом пространстве им некуда деться. Ворота закрывают, хотя это не защита от вампиров.
Храпят, ржут встревоженные кони. Мы спешиваемся и, оставив их бесноваться во дворе, гуськом вбегаем в дом, в освещённый светильниками холл, переходящий в трапезный зал. И пока остальные все оглядываются, выискивая возможных врагов, я выдёргиваю из-за отворота сапога флакон с изменяющим запах зельем.
Пол мы заливаем льющей с нас водой, наполняем шумом. Хозяин постоялого двора выглядывает из-за двери у прилавка. Смотрит на нас оторопело, а при виде ран Вальдиса и Торна — бледнеет до зеленоватого оттенка.
— Неси сюда наши вещи! Все! — рычит на него Элор.
И мужичок на полусогнутых ногах бросается на лестницу. Оскальзывается, поднимается, топает сапогами.
Элор отрывистыми командами назначает дежурных к окнам, дверям, лестнице наверх.
— Приводим раненых в порядок. Ждём здесь. Действуем по обстоятельствам. За нами могут прийти, а могут не прийти. Всем подпитаться магией.
На ночь ставни и так запираются, на дверь вешается засов. Всё, мы в условной безопасности. Если вампиры начнут ломать стены, мы услышим, сможем подготовить отпор. Или телепортироваться отсюда.
От всей этой скачки и суеты сердце колотится быстро-быстро, шумит в ушах. Здесь, в свете плохеньких масляных ламп, размазывая по себе зелье, я, наконец, осознаю, насколько потрёпана моя одежда. Вспорот, изрезан рукав над меткой и бинт, краска смылась. Я прижимаю руку к подраненному боку. Мне нужны мои вещи. И немного уединения. Меня тошнит от мысли потратить хоть каплю магии на иллюзии. Мне нужна вся магия!
