Книга Встретимся в полночь - Морин Гу

Миссис Лю отмахнулась.

– Я не больна. Тут так пыльно. Нужно подмести, убирайтесь с дороги! – она протиснулась мимо нас. – Пока это всё.

– Ну, если заболеете, не надо винить меня! – выкрикнул я, прежде чем выскочить на улицу, проклиная тот день, когда я решил снять тут квартиру.

Глава пятнадцатая

Лаки

Джек, погоняемый маленькой старушкой с метлой, уже стал самым ярким событием моего дня. Их отношения, какими бы крикливыми они ни были, казались чертовски милыми.

Я наблюдала за ним, пока он открывал дверь. Фасад крутого парня был всего лишь фасадом. Потому что в свое свободное время он помогал старушкам поднимать тяжелую технику. И переживал о том, не слишком ли они устали.

Я уже собиралась последовать за раздраженным Джеком, когда почувствовала, что меня твердо схватили за руку.

Я повернулась и увидела глядящую на меня снизу вверх миссис Лю, выражение лица у нее было смертельно серьезное, ее острый взгляд изучал меня. Ее глаза вспыхнули, когда она увидела то, что искала.

Кровь моя превратилась в лед. Она узнала меня.

Однако слова, слетевшие с ее губ, потрясли меня до глубины души.

– Не обидь его, Лаки, – ее взгляд смягчился, хотя хватка все еще оставалась крепкой. – Джек – хороший мальчик, даже если он не выпячивает это.

А затем она пошла прочь, насвистывая и сметая по пути пыль.

Ее слова отозвались глубоко во мне, мне пришлось помедлить, чтобы прийти в себя, пока она не скрылась за углом.

– Ферн!

Я оглянулась на Джека, пошла за ним, за этим парнем, которого я не знала, но который становился мне интересен.

Всё интереснее и интереснее.

Глава шестнадцатая

Джек

Когда мы вышли на улицу, Лаки держалась рядом. Меня удивило, как быстро она мне доверилась.

В моей груди засел крошечный-крошечный уголек вины.

«Слушай, ты, частичка вины. Я знаю, ты считаешь, что я поступаю «неправильно». Но такова цена славы. Каждое твое движение записывают. Это плата за миллионы долларов. Плюс ко всему, для Лаки это будет веселый день. Я могу быть очаровательным, да ведь?».

Гонконг ранним утром выглядел таинственно. Было так рано, что мы вышли на улицу еще до того, как зашумел поток машин, и магазины еще только открывались. Улицы были безмолвными, притихшими, залитыми мягким желтым утренним светом.

– Ты в порядке? – спросил я Лаки, чувствуя ее беспокойство в каждом шаге, в каждом взгляде на улицу. Мне было интересно, какая беда с ней приключилась. Ее тревога дала мне понять, что прошлой ночью она точно сбежала. Она никак не могла ночевать в квартире какого-то случайного парня. И она была не в том состоянии, чтобы звонить кому-то и сообщать о своем местонахождении. Кто-то точно будет ее искать.

Она кивнула.

– Да. Я в порядке.

И она, вероятно, была голодна.

– Ладно, как настроение? Тут есть отличная пекарня, там готовят дрожжевой хлеб, я прямо мечтаю о нем…

– Я хочу конджи с рыбой, – перебила она, на этот раз подняв голову, ее темные глаза остановились на мне.

Когда я оправился от этого прямого взгляда, я вскинул брови.

– Рыбу на завтрак?

Она фыркнула.

– Вау, ты такой американец.

Во мне пробудилась какая-то скрытая корейская гордость, заставив меня пробормотать:

– Хорошо, мисс Корея.

– Она самая. – Ее сарказм удивил меня, уязвимость на секунду исчезла.

– Разве ты не завтракаешь рисом? – спросила она.

Мимо промчалось такси, воздух со свистом пронесся между нами.

– На самом деле, нет. Что, отнимешь теперь у меня мою корейскость?

– Следовало бы, – сказала она, но на губах ее играла улыбка, движения стали более естественными и свободными. – Как бы там ни было, тут это – типичный завтрак. Тебе следовало бы это знать.

Я с удивлением окинул ее взглядом.

– Ты много времени провела в Гонконге?

Она открыла было рот чтобы ответить, но что-то в ее мозгу застопорилось, и она замолчала на секунду, а потом сказала:

– Хм, не совсем. Но я бывала тут раньше. – Я мог себе представить, как она дюжину раз была тут на гастролях, но никогда не имела возможности на самом деле побывать тут.

Хотя я знал, что делаю это для статьи, я также испытывал настоящее волнение, общаясь с ней.

– Ну, твое счастье, – слова сорвались раньше, чем я успел подумать, но ее лицо осталось бесстрастным. – Так случилось, что мы рядом с одним из лучших ресторанов города. Отведу тебя в любимое место моего соседа по комнате.

Когда мы направились в кафе, она сбилась с шага и подняла лицо к солнцу. Каждая ее частичка, казалось, расправлялась из сморщенной, сжавшейся версии себя. Внезапно она остановилась, с почти мультяшным звуком скрипнув тапочками.

– Погоди. Сосед по комнате?

– Не беспокойся, он тебя не видел. Он работает по ночам. Водитель такси.

Казалось, она почувствовала процента два облегчения. Мы шли по узким, продуваемым ветром улочкам, мимо корявых баньянов с воздушными кронами, висящими над нами, словно занавески. Улицы были круты, и Лаки не торопилась – она шагала осторожно, впитывая окружающее, замечая каждую деталь.

Наконец, мы оказались перед небольшим невзрачным рестораном, расположенном на первом этаже слегка обветшавшего здания, увешанного яркими вывесками. По причине раннего времени он был почти пуст, за столиком одиноко сидел читавший газету старик.

Худощавая женщина с химической завивкой подошла к нам с меню и заговорила на кантонском диалекте. Мы с Лаки одновременно подняли руки в универсальном жесте: «Извините!».

Она ответила бесцветным: «Доброе утро», – вручив нам заламинированное меню, и махнула нам в сторону столика у окна. Тихая классическая музыка играла фоном, когда мы сели на скрипучие виниловые стулья, стеклянная столешница бликовала в глаза. Лаки оказалась обрамлена китайскими календарями, висевшими на стене позади нее, солнце светило на нее так, что освещало только ее губы, остальная часть лица была скрыта в тени. Это был бы идеальный снимок. Одинокая, уязвимая.

– Будешь маринованные яйца?

Я качнул головой:

– Что?

С широкой улыбкой она подняла меню.

– Тут можно взять рыбное конджи с маринованным яйцом! – Она излучала неподдельное волнение, когда указала на фото в меню, на котором в рисе плавало нечто, похожее на чернильный шар зла.

– Конечно, – сказал я, улыбаясь в ответ. Было довольно очаровательно видеть, что некоторые из ее причуд были настоящими, а не пьяными