забыла на секунду о том, зачем шла.
Пока в поле зрения сидящей за кустом меня не появились новые действующие лица.
Глава 11
Стук каблуков и шагов остановился недалеко от места моей дислокации, откуда я наблюдала за приближающейся парочкой. Германа я узнала даже в полутьме коридора, а вот блондинку рядом с ним видела впервые. Судя по тому, как эта пигалица цеплялась за моего Горыныча, ему она тоже была довольно близко знакома.
— Гееерман… — Неприятно заныла она, приторно и фальшиво, что меня начало тошнить.
— Какая невеста, Герман? Я же твоя невеста, ты не можешь расторгнуть нашу помолвку.
Девушка пыталась обнять мужчину, но он отстранился. Сцена неприятно холодила душу и в тоже время порождала желание утопить эту курицу в ближайшем унитазе.
— Профессор Ширли, я вам и тогда и сейчас повторяю то, что заключили за моей спиной ваши и мои родители, это не помолвка, а договор. Передайте родителям, что я его расторгаю в одностороннем порядке. — Отчеканил мой жених равнодушно, но девушка не отставала и в очередной раз кинулась к нему на шею. К желанию утопить я приплюсовала желание ударить несколько раз, чем под руку попадётся.
Я продолжила наблюдать с лёгкой дрожью, ожидая развязки, а что если не оттолкнет? Что если они любовники?
Герман поймал руки девушки и сильно сжал.
— Ширли, ты не дура, но иногда мне правда кажется, что я ошибаюсь в твоей сообразительности.
Лицо блондинки вытянулось, уголки губ поползли вниз. Она выдернула свои руки из захвата и покраснела от злости.
— Да как ты смеешь! Слушай сюда, Герман. То, что ты нашёл себе какую-то Ягу — это замечательно, но я влиятельнее, как и моя семья. Ты будешь упрашивать меня выйти за тебя на коленях. Я клянусь тебе. А твоя мелкая дрянь ещё пожалеет, что встала у меня на пути.
С этими словами она подошла к Горынычу почти вплотную и что-то шепнула ему на ухо. Я не расслышала, что. Но лицо Германа изменилось, вены на лбу запульсировали, скулы напряглись, мой змей сжал кулаки. Мне казалось, что сейчас он её ударит, но Герман выпрямился, откинул волосы назад и равнодушно сказал:
— Попробуй, тогда и тебя и твоего щенка больше никто не увидит.
Женщина отпрянула, растеряв прежнюю уверенность.
Я не знала, о чем они говорили, но разговор произвёл с одной стороны приятное впечатление. Всё же они не любовники, с другой как-то напрягал. Моя интуиция проявлялась нервозностью. Так было всегда, если есть что-то, на что мне стоит обратить внимание, я испытывала давящие чувство тревоги. Дрожащие пальцы, ком в горле и волнение в груди.
Муж часто говорил: У тебя хорошее предчувствие.
И сейчас, глядя из своего укрытия на уходящую блондинку, я испытывала именно плохое предчувствие. Надо запомнить её имя и держаться подальше.
— Всё услышала? — Спросил Герман, подойдя к месту, где я сидела.
— Нет, я только пришла. — Сказала, а сама нервно покусывала нижнюю губу, ожидая гнева жениха. Даже как-то сжалась — привычка, которая при бывшем муже несколько раз спасала от летящих в меня предметов.
Герман вздохнул. Наклонил голову к плечу, потом выпрямился, снова вздохнул и, резко наклонившись ко мне, взял на руки и понёс.
— Покажи, где палата.
И я показала, уютно устроившись на его широкой и тёплой груди.
Он принёс меня в моё временное место обитания. На прикроватной тумбочке уже стояла горячая молочная каша и стакан с каким-то напитком, по цвету похожий на чай.
— Ты даже не завтракала. — С укором сказал мне жених.
Я все ещё находилась с тревожным предчувствием от ситуации и не могла с этим справиться. Он посадил меня на кровать, сам сел на стул рядом.
— Ты должна покушать. — Сказал он серьёзно и начал меня рассматривать.
Я смутилась, так как, выйдя из палаты, даже не озаботилась своим внешним видом.
И просто не знала, как выгляжу, но судя по бесформенной ночной рубашке и босым ногам, наверное, вид оставлял желать лучшего. Представляю, что сейчас у меня на голове.
— Мне сказали, что ты расскажешь, какой у меня дар.
Мужчина наконец-то посмотрел мне в глаза, а не на мои ноги.
— Сразу после выписки.
— Почему?
— Потому что пока рано тебе об этом знать.
— Ты просто не хочешь рассказывать. — Сказала я, резко испытав раздражение к его скрытности.
— Возможно, я просто не хочу на эту тему разговаривать. — Усмехнулся он, чем разозлил меня ещё больше. Я и забыла, что он из рода хладнокровных, змея ещё та.
Портрет, читающий мои мысли, издал какой-то сдавленный хриплый звук. Подозрительно похожий на еле сдерживаемый смех. Я не обратила внимание. Просто отвернулась к противоположной стороне, демонстративно сделав вид, что кроме окна мне ничего неинтересно. Лёгкий шелест одежды вынудил не специально обернуться, я просто подумала, что Герман решил уйти, и очень сильно удивилась, обнаружив его сидящим передо мной на коленях.
— Что ты…? — Спросила, оторопев от неожиданности.
Герман поднял на меня свои невыносимо зелёные глаза, хитро прищурился и улыбнулся.
Я совсем растерялась. Улыбка очень шла этому серьёзному мужчине, делая его лицо ещё красивее, а глаза добрее. И взгляд у него такой огненный, я смотрела как завороженная и не могла отвести взор, а Герман медленно взял мою ножку в свои большие и горячие ладони.
По телу пошли мурашки.
— Я, знаешь, сейчас воообще… — Говорил он хрипло и медленно начал поглаживать мою ногу, от пальцев поднимаясь вверх к щиколотке.
Каждое прикосновение проходило через кожу маленьким приятным разрядом, жар от ног поднялся выше, и я попыталась выдернуть свою ногу из загребущих лап мужчины. Но он неожиданно поцевал моё колено слева, сместив ткань сорочки.
— Не хочу разговаривать. Только делать. — С этими словами моё колено удостоилось более горячего поцелуя, а потом и ещё одного.
Я чувствовала, что таю в этих умелых, горячих руках, которые массировали мою ногу, и губах, которые
