с удивлением.
― Почти, ― сказал он. ― Я не хотел оставлять тебя с открытыми ранами.
Я уставилась на доказательство его интимного поцелуя.
― У меня останутся шрамы?
― Да, ― тихо сказал он. ― Я должен был предупредить тебя об этом.
― И что, они будут появляться каждый раз? ― спросила я.
― Похоже на то. Некоторая кожа более склонна к образованию шрамов. ― Он поднял голову, пытаясь понять мою реакцию, его лицо было нечитаемым. Он не показывал своих чувств, ожидая услышать мое мнение. ― Тебя это беспокоит?
― Не очень, ― ответила я, пожав плечами, хотя мое сердце бешено колотилось. ― А тебя это беспокоит?
Он проигнорировал вопрос.
― У тебя сердце колотится. Скажи мне, что ты чувствуешь на самом деле.
― Это… это возбуждает меня, ― сказала я, зажав губу между зубами.
Маска Джулиана сползла, показав его удивление.
― Тебе нравится идея моих следов на тебе?
Я заколебалась, прежде чем кивнуть.
― Даже если они оставляют шрамы? ― Он говорил так, словно не верил мне ― не мог поверить.
― Почему бы и нет? ― сказала я мягко, но с вызовом. ― Мне нравится все остальное в тебе. Я горжусь тем, что ношу твои знаки. Это значит, что я принадлежу тебе.
― Я думаю, это значит, что я принадлежу тебе, ― поправил он меня. Его голос стал таким низким, что прочертил раскаленную линию между моих ног: ― Потому что мои отметины на тебе ― самое горячее, что я видел за девятьсот лет жизни.
У меня пересохло во рту, когда его глаза потемнели, а взгляд стал хищным. Половина меня ожидала, что он бросится на меня. Все во мне хотело этого.
Его рука опустилась ниже, чтобы отодвинуть простыню с моего бедра и изучить линию моего бикини.
― А здесь, ― указал он, проводя кончиком указательного пальца по маленьким шрамам. ― Здесь их два. ― Я заставила себя дышать, когда его руки продолжили движение вниз и раздвинули мои ноги. ― И еще здесь.
Когда он коснулся шрамов, меня пронзил электрический разряд, и я задохнулась.
― Есть еще одна вещь, которую ты должна знать. ― Он продолжал гладить шрамы, и от каждого движения его пальцев у меня все сильнее кружилась голова. ― В отличие от обычной раны, укус вампира заживает по-другому. Видишь, как твоя кожа похожа на лунный камень в том месте, где я тебя укусил?
Я снова посмотрела вниз. Он был прав. Шрамы практически мерцали.
― Да.
― Остатки магии или того, что движет вампиром, вместе с ядом. ― Он надавил сильнее, и меня пробрала дрожь. ― Это делает место чувствительным.
― Каждый раз? ― Я вздохнула, пытаясь сосредоточиться на его словах, а не на его ловких пальцах.
― Да.
Я окинула его взглядом.
― Ты хочешь сказать, что каждый раз, когда ты будешь кусать меня, ощущения будут становиться еще лучше?
― Если я буду делать это в одних и тех же местах, то да.
Я впитала в себя эту информацию, прежде чем спросить:
― Ты уверен, что не хочешь позавтракать?
Джулиан снова рассмеялся, и от этого звука у меня в животе завязались узлы.
― Это мой великолепный, жадный котёнок, ― промурлыкал он. Его пальцы продолжили движение вниз, раздвинув мои складочки и нащупывав место, тикающее между ног.
― Жадный? ― повторила я. Я оттолкнула его от себя. Джулиан не сопротивлялся, когда я уложила его на матрас и забралась на него. ― Я могу быть очень щедрой.
― О? ― Его губы сложились в ухмылку.
― Да. ― Я скользила своей голой киской по выпуклости его джинсов. ― Позволь мне показать тебе.
Я сползла с него и опустилась на кровать рядом с ним, а он нахмурился.
― Мне это понравилось, ― сообщил он мне.
― Мы можем снять с тебя штаны, и тогда ты действительно получишь удовольствие, ― заметила я. Я не стала ждать, что он ответит. Я уже знала, что он не переспит со мной, пока мы не получим ответы. Пока же я могла показать ему, что он теряет. Расстегнув пуговицы на его джинсах, я просунула руку в штаны и обхватила пальцами его член. Джулиан одобрительно застонал, когда я освободила его.
― Что ты делаешь, котёнок?
― Я все еще голодна. ― Я оперлась ладонью о кровать, чтобы удержать равновесие, и наклонилась над ним. Другой рукой я поглаживала его, наслаждаясь тем, как он напрягается, когда я прикасаюсь к нему. Медленно я наклонила свой рот к нему. Я провела языком по его большой головке, а затем постепенно опустилась на него, пока не приняла в себя почти весь его член.
Я подняла глаза, пока его член был похоронен в моем рте, и обнаружила, что он смотрит на меня полуночными глазами. Я издала стон, чтобы дать ему понять, что наслаждаюсь его вкусом так же, как и он моим.
Джулиан опустил руки мне на задницу и начал растирать ее кругами. Затем он поднял ладонь и шлепнул по ней. По коже пробежали искры, и я застонала, продолжая сосать его член.
― Мне нравится смотреть, как ты мне отсасываешь. ― Он провел пальцем по моей спине, спускаясь ниже, а затем медленно ввел его в меня. Я задохнулась, но звук был приглушенным. ― Сейчас ты почти такая же мокрая, как тогда, когда я впился в тебя клыками.
Черт… Я прижалась к его руке, побуждая его проникнуть глубже.
― Когда-нибудь это будет моим. ― Он неторопливо входил и выходил из меня, его палец задевал какую-то невидимую точку глубоко внутри меня, отчего мои глаза закатывались. ― Как и все остальное. Не так ли?
Я закивала головой, лаская его сильнее, пока он приближал меня к краю одним лишь пальцем.
― Я уже близко, ― предупредил он, пока я продолжала доставлять ему удовольствие. ― Кончай со мной.
Я сжалась вокруг него, разрываясь на части, пока он изливался мне в рот.
Когда он кончил, я рухнула на него. Джулиан заключил меня в свои объятия и нежно поцеловал в лоб.
― Так вот что бывает, когда я приношу тебе завтрак в постель? ― спросил он.
― Может быть. ― Я подняла на него глаза. ― Лучше убедись в этом завтра.
Выражение его лица изменилось, став серьезным.
― Что ты думаешь о других вопросах?
