Люси нахмурилась.
— Я не собиралась критиковать тебя. Просто твой мозг юриста…
— Хватит!
— Ты что, влюбилась в него?
— Я сказала, хватит!
Люси замолчала, но продолжала смотреть на подругу и не могла не увидеть яркий румянец на ее щеках.
— Значит, я права!
— Это ничего не значит. Он итальянец.
— А ты кто? Итало-американка.
— Это невозможно.
— Нет ничего невозможного. Посмотри на меня, я ведь все-таки забеременела.
— Ты вообще — ходячее чудо.
— Настанет и твой черед. Если с этим не-жиголо ничего не получится, ты вернешься к мысли об искусственном оплодотворении, чтобы наши дети были родными по крови?
Реджина покачала головой.
— Я пока не готова. И никто в моей семье не готов к такому моему поступку. У меня долги… Честно говоря, я просто не готова иметь ребенка от кого-то, кроме…
— Ого!
— Нет, ты не так меня поняла…
— Почему ты не хочешь поговорить об этом парне?
— Просто не могу пока.
— Ты другая после Италии. И выглядишь по-другому. Из-за него?
— Люди меняются. Может, настало мое время?
Реджина закрыла глаза и снова велела себе не думать о Нико.
Она снова была дома, в реальном мире. Спустя какое-то время она подумает о Е-321, ведь ее биологические часы не перестали тикать только потому, что она полюбила не того мужчину.
Зачем он позвонил? Интересно, великолепная Виола такая же ледяная, как и его мать? Реджина закусила губу — по правде говоря, ей бы этого хотелось.
Нет-нет. Если она действительно любит Нико, она должна желать ему счастья. Но ведь она всего-навсего человек. А люди несовершенны, и никто не может ждать от нее подобной святости.
От бесконечных размышлений ее отвлекла Джина, закружившаяся по комнате в своем наряде принцессы.
— Когда я вырасту, я смогу стать настоящей принцессой?
— Конечно, моя дорогая. — Голос Реджины дрогнул. — Иди ко мне. Я поправлю тебе корону. Она все время съезжает набок.
— Ты в порядке? — спросила Люси, от которой мало что могло укрыться.
— В полном.
Совсем не в порядке! Ее сводил с ума нежный и сладкий запах ребенка. Реджина поставила на пол бутылочку, из которой кормила Дэвида, и хотела встать, как вдруг ей стало нестерпимо жарко, а дневной свет стал слишком ярким, на лице выступила испарина. Она крепче обхватила Дэвида и села обратно на стул.
— Реджина? — В голосе Люси слышалась тревога.
— Что случилось, тетя Реджи?
— Н-ничего.
— Ты белая, как эта стена. Реджина, что с тобой?
— Просто стало вдруг нехорошо. Трудная неделя.
— Тебе нужно сходить к доктору.
— Да нет же, все в порядке.
Но этим же вечером, когда Реджина вернулась домой и решила поужинать разогретой пиццей, та показалась ей слишком острой. Вино — слишком сухим, а когда к горлу подкатила тошнота…
Не раздеваясь, Реджина упала на кровать, но сон долго не шел. На следующее утро она проснулась с огромными черными кругами вокруг глаз, кожа была бледной и липкой от испарины, а при мысли об омлете ей пришлось упасть обратно на кровать и полежать какое-то время неподвижно.
Когда ей стало чуть легче. Реджина взяла с тумбочки газету — «Принц и его Принцесса. Сказочная свадьба».
Два красивых лица — мужское и женское — вихрем закружились перед ее глазами. Реджина отшвырнула газету, и тут же тошнота снова подступила к горлу. И тут обессиленная, сидящая в обнимку с унитазом, Реджина прозрела — после Италии у нее не было критических дней.
Она доползла до кровати, свернулась калачиком, но тут раздался телефонный звонок.
— Привет. Ты дома? Это мама. Скажи что-нибудь, Кара, чтобы я знала, что ты жива.
— М-мам, привет…
— Сегодня воскресенье. Ты приедешь на ленч? Джо в городе, но Сюзанна с детьми приедет.
Воскресный ленч в доме родителей был традицией.
— Прости, я вряд ли смогу… Плохо себя чувствую. Тошнота…
— Может, тебе нужно к доктору? Ты сама не своя после Италии. Вдруг ты подцепила там какую-нибудь болезнь?
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Беременна.
Реджина сидела в приемной доктора, одной рукой зажав рот, другой — вцепившись в ручку кресла. Она смотрела на свой живот, как будто удивляясь, почему он тогда такой плоский.
Нико пользовался презервативом, но доктор подтвердил результат, который показывал многократно повторенный домашний тест.
Нико… Как он отреагирует, когда она скажет ему? А она должна сказать. Обрадуется ли он?
А она? Она рада?
Да. Или, во всяком случае, будет рада, когда пройдет первый шок. А пока Реджина сидела в приемной, не уверенная, что ноги донесут ее до машины. Она решила немного посидеть и свыкнуться с этой новой реальностью.
Она беременна. У нее будет ребенок от Нико.
Но она не планировала это! У нее нет работы, нет мужа… Реджина подумала о прекрасной Виоле и планах Нико жениться на ней как можно скорее. А значит, ему следует сообщить немедленно.
Почувствовав себя увереннее, она села в машину и поехала домой, не переставая думать о Нико. Войдя в квартиру, она достала мобильный телефон. С каждой нажатой кнопкой ее решимость таяла, но она таки набрала номер.
— Алло, — раздался сонный, хриплый голос.
— О боже! Разница во времени! — Реджина в ужасе посмотрела на часы. — Нико, прости. У нас половина шестого, и я совсем не подумала, что у вас половина первого. Мне очень неудобно…
Она еще продолжала извиняться, когда услышала:
— Виола? — А потом громче: — Кара? Кара, это ты?
Ей показалось или на самом деле хриплый голос смягчился?
— Это Реджина.
— Реджина?
У нее свело желудок — он даже не знает ее настоящего имени.
— Кара. Реджина — мое настоящее имя. Я не должна была звонить. Я перезвоню потом…
— Кара! Подожди!
— Я перезвоню. Спокойной ночи.
Виола. Он ждал звонка Виолы.
Как же быстро он забыл.
Полностью проснувшийся и пребывающий в отвратительном настроении, поскольку голос Кары показался ему потерянным и несчастным, он тут же набрал ее номер, но она включила голосовую почту.
Нико оставил ей сообщение, чтобы она немедленно перезвонила ему, и в течение часа не выпускал телефон из рук. Когда Реджина не перезвонила, он разволновался не на шутку — ее неуверенный и даже испуганный тон не давал ему покоя. Что-то случилось!
