так рисковать башкой.
– Так ради чего же это всё?
– Твой папаша отдаст мне всё. Всё, что у него есть. Включая тебя. Вернее, тебя в первую очередь и уже потом…
– Что? Ты что несёшь? – сжимаю кулаки под столом, бросаю тоскливый взгляд на край стола, где лежит мой ствол. Шамиль, проследив за моим взглядом, качает головой.
– Не надо. Мы оба знаем, что ты не выстрелишь. К чему эти понты?
Да, понты вообще не в тему, как говорят некоторые из моих не особо благопристойных клиентов. Вот как особь напротив.
– Ошибаешься, Шамиль, – парирую я на полном серьёзе. – Видишь ли, ты сам сказал, что мне есть что терять. И да, я держу себя в рамках, пока у меня это не забрали. А если с моим отцом что-то случится, я тебя пристрелю. Обещаю. Так и будет.
– Он долго смотрит мне в глаза, будто хочет что-то в них отыскать. Но, подозреваю, ему трудно это сделать. Потому что ему неизвестно, как это, любить. И на что способен человек, у которого эту любовь забрали. Я знаю, потому что однажды уже теряла.
– Я тебе верю, Валерия Игнатьевна. И со своей стороны обещаю, что ничего с твоим отцом не случится, если ты будешь вести себя так, как нужно мне.
– Конкретнее? – настаиваю, не отходя, так сказать, от кассы. Чё уж тянуть-то. Мы уже сблизились дальше некуда. И откровенности было хоть отбавляй. Что в машине, что в душе. Бл… И как меня так угораздило?
– Ты станешь моей женой. И я войду в бизнес твоего отца, как его зять, – выдаёт мне этот сраный рэкетир, и я окончательно выпадаю в осадок.
– Прости? – усмешка моя сейчас напоминает гримасу боли, скорее всего. Потому что меня, и правда, вот-вот хватит удар.
– Всё-таки оглохла? Повторить?
Мы сидим друг напротив друга, и я вроде как не сплю. Но глючит меня знатно. Бородатый мачо никак жениться собрался? Да не на ком-нибудь, а на мне? Кровушки королевской пожелалось? А изжога не замучает?
– Я всё услышала. Только понять не могу, ты вообще в себе? Нет, понятно, что психопат, но мозги же не совсем у тебя атрофировались. Ты серьёзно считаешь, что я…
– Не ты, так твой отец. Смотри, есть два варианта. Либо то, что предложил я, то есть, брак со всеми вытекающими, кроме потомства. Спиногрызы в мои планы не входят. Либо я грохну твоего отца и найду как отжать у тебя наследство. Первый вариант, думаю, предпочтительнее для нас обоих, так как ты хочешь, чтобы твой отец продолжал своё существование, а мне не нужны лишние проблемы. Король – фигура не мелкая, его просто так с доски не сбросишь. Но я смогу, если что. Уверен, проверять ты не захочешь. Ну так что, Королевна? Кольцо, ЗАГС, хороший зять? Или второй вариант?
Оно не шутит. Оно это серьёзно.
– Ты что, правда думаешь, что на тебя не найдётся управы? – уже не улыбаюсь. Мне плакать вдруг захотелось, хотя я забыла, когда делала это в последний раз. Ах, да. Ночью. После того, как он меня трахнул в своей машине.
– Думаю, что управа найдётся на каждого. Только я просчитал все возможные варианты твоих защит и нападений. И у меня для тебя хреновые новости. Ты уже проиграла. Хочешь попытаться?
Не хочу. Отец – это не тот, в счёт чьей жизни можно перекинуться в партейку-другую. Это папа. Да, Король. Да, криминальный авторитет. Да, подонок для многих. Но для меня он папа.
– Мы можем договориться? Скажем так, пойти на компромисс? Я вообще-то не собиралась так рано замуж, если ты не понял. И уж точно не за такого, как ты, – моя просьба, граничащая с хамством, конечно же, не даёт никакого выхлопа. Я вижу это по наглой, равнодушной морде.
– Я тебе уже озвучил свои намерения. И менять ничего не планирую. Пока. Но, посмотрим. Вдруг ты будешь себя вести настолько хорошо, что мне захочется немного уступить?
Урод. Гребаный, паршивый моральный урод. Паскуда такая мерзкая.
Криво усмехаюсь, зло скрипя зубами.
– А зачем мне возбудителя подсыпал? Боялся, что Королевну не впечатлят твои хилые попытки подкатить и такой себе причиндал? – это уже не самооборона, а скорее попытка сделать больно в ответ. И я, конечно же, вру. С причиндалом у него всё окей. Даже чересчур. Да и попытки подкатить тоже сложно назвать хилыми. Ведь их не было вовсе. Он просто опоил меня, разложил и изнасиловал. Тварь поганая.
И тут я снова промахнулась. Ему больно сделать невозможно. Можно только разозлить.
Шамиль склоняется над столом, с ухмылкой всматривается в моё лицо в каком-то странном удивлении.
– Ты что, думаешь, я подсыпал тебе возбудитель? Серьёзно?
– А как ещё объяснить то, что я…
– То, что ты дала мне на заднем сидении моей тачки, а потом ещё и в душе?
– Именно это, – чеканю отрывисто.
– У меня для тебя опять хреновые новости, Королевна. Я ничего тебе не подсыпал. Вообще. Я только воспользовался ночью твоим состоянием. Ну и утром тоже. Воспользовался. Или как по-русски правильно? Попользовал? – он ловко уворачивается от чашки, летящей в его голову и та разлетается на осколки, встретившись со стеной.
– Задачка не из легких, да? – ухмыляется волосатое чудовище, наливая себе вторую чашку кофе. Теперь уже в другую, потому что свою любимую я раздолбала. Достаёт ещё сыра. Аппетит у этой подлюги отменный, надо заметить.
Снова плюхается напротив, двигает ко мне вторую чашку. Мол, угощайся, чувствуй себя, как дома. И с неким умилением наблюдает за моими потугами раскидать мысли по полочкам. Но те упрямо мечутся, разлетаются и никак не хотят строиться в ряд. На главных экзаменах так сложно не думалось.
– Да, – соглашаюсь про себя, что я действительно попала. Но и идти на поводу у шантажиста и вымогателя – такое себе дело. Глупое. И обязательно обернётся ещё большей жопой. А жопу я не люблю. То есть, свою, конечно, обожаю, а вот попадать в неё – нет.
– Хочешь помогу тебе определиться? – выравнивает свои широченные плечи эта обезьяна. – Смотри какая тема вырисовывается. Если я замочу твоего отца ты сможешь повоевать за наследство и, возможно, я даже оставлю тебе пару сотен баксов на поездку за город, откуда ты больше не вернёшься. Или ты выходишь за меня замуж, при этом, конечно же, изображая дичайшую влюблённость перед своим папочкой, и я гарантирую, что вы оба останетесь при деньгах. Пожизненное содержание. Рулить, разумеется, всем буду я. Ну? Так сложно решить? Ты же не тупая
