к следующему лету он все еще будет тренироваться, я буду поражен. Для Вольфрама это будет разочарованием, но так иногда бывает. Не все созданы для такой жизни".
'Похоже, он очень хочет', - сказал Этельман. Я не вижу, чтобы кто-то из других здесь работал в дополнительное время.
Рубить шишки на дереве — это научит его рубить пиломатериалы, а не быть воином. Он зря тратит свои усилия".
'Возможно, небольшое руководство помогло бы'. Этельман оставил это замечание висеть в воздухе.
Белгару потребовалось мгновение, чтобы уловить не слишком тонкий намек. В раздумье он дернул за косичку своих длинных белых волос.
'Ты хочешь сказать, что я должен ему помочь?' Его старое обрюзгшее лицо исказилось в недоверии.
'Разве вы не думаете, что все те дополнительные усилия, которые он прилагает, заслуживают некоторого признания? Вознаграждения, даже?
'Да ладно. Мы готовим воинов, а не молокососов. Награды не заслуживают, их получают. Их берут. В любом случае, это ответственность его отца".
'Его отец — Первый Воин', - сказал Этельман. Я не помню, чтобы у тебя было много времени на что-то, когда это было твоей обязанностью".
'Не только у него нет времени', - сказал Белгар. У меня его и так мало осталось, чтобы тратить его на него".
'Я вижу в парне потенциал. Я признаю, что он появился поздно, но он есть. Было бы жаль, если бы он пропал зря".
'У меня от тебя голова болит, к моим болям в колене и бедре, священник', - сказал Белгар. Ты должен их снимать, а не усиливать. Я возвращаюсь. Увидимся позже".
Этельман остался на месте и смотрел, как Белгар идет обратно к деревне. Угрюмость Белгара забавляла его. Этельман знал, что семя уже посеяно, хотя пройдет день или два, прежде чем эта идея начнет грызть Белгара до такой степени, что он начнет действовать. С кривой улыбкой он обернулся и посмотрел на Вульфрика, который продолжал рубить дерево, не обращая внимания на своих слушателей. Этельман был уверен, что если мальчик будет приходить каждое утро, то максимум через несколько дней он получит неожиданные частные уроки.
11
Вульфрик шел к своему тайному месту тренировок, пока еще было темно. Он с трудом поднялся с постели, его усталое тело болело при каждом движении. Он заставлял себя идти дальше, зная, что ему крайне необходимы дополнительные тренировки. Он дошел до дерева, которое служило ему партнером для спарринга. Он выполол всю траву у его основания, а его постоянные атаки содрали кору, обнажив бледную древесину под ней. Он поморщился, отпустив свой тренировочный меч, намереваясь начать день с квотерстафом. Волдыри на его руках были открыты и кровоточили. За то время, что прошло с момента сбора вещей перед выходом из дома, дерево прилипло к его руке. Еще день-два, и он не сможет даже держать оружие, не говоря уже о том, чтобы им пользоваться. По дороге на тренировку ему придется заглянуть в кирху, чтобы взять у Этельмана мазь.
Он пытался убедить себя, что все это — воспитание характера; что одно из испытаний воина — переносить трудности и все время требовать от себя самого лучшего. Он неуверенно ударил по дереву своим квотерстафом. Его руки болели, а мышцы были медленными и тяжелыми. В лучшем случае это была полусерьезная попытка, в худшем — слабая, если быть строгим к себе.
'Тренируйся умнее, а не усерднее, парень!'
Вульфрик подпрыгнул при звуке голоса, и ему потребовалось мгновение, чтобы узнать его. Из-за деревьев вышел Белгар. При виде Белгара Вулфрик почувствовал себя неполноценным. В пятнадцать лет он убил белека, сражался и победил в более чем сотне личных боев и многократно заслужил свое прозвище "Белгар Смелый". Большую часть своей жизни он был первым воином, прежде чем передал эту мантию отцу Вулфрика. Теперь, в возрасте, до которого мало кто из воинов мог дотянуть, он проводил большую часть времени, возглавляя деревенский совет. Вульфрик пару раз слышал, как его называли Белгаром Старым, но никогда — когда он был в пределах слышимости. Он был человеком, на которого все хотели произвести впечатление.
Покажи-ка мне руки, парень, — сказал Белгар.
Вульфрик положил квотерстаф и осторожно отделил ладони от липкого дерева. Белгар был не из тех, кому можно отказать, поэтому Вульфрик протянул ему руки.
Ты, проклятый маленький идиот, — сказал Белгар. Они похожи на рубленое мясо. Чего ты ожидаешь добиться с такими руками?
'Я не знаю', - сказал Вульфрик.
Я думал, что ты должен быть умным, мальчик. Я подумал, не пригодится ли тебе это обучение, но, похоже, лучше было бы потратить время на то, чтобы биться головой о дерево".
'Я должен хотя бы попытаться,' сказал Вулфрик. Если меня выкинут из обучения, это будет не потому, что я недостаточно старался". В его голосе звучал гнев.
Белгар с минуту изучал его, почесывая свою короткую белую бороду. 'Сходи к священнику и разберись с этим. А потом иди домой".
Сердце Вулфрика упало.
Ешь, спи, лечи руки. Приходи на тренировку через три дня. Встретимся здесь утром. Я покажу тебе, что тренироваться умнее не значит тренироваться усерднее".
Я не хотел, чтобы кто-то знал, что я занимаюсь дополнительно", — сказал Вулфрик.
Нет. Я и не думал, что тебе это понравится. Я не скажу, если ты этого не сделаешь. Если расскажешь, ко мне будут стучаться все подмастерья в деревне. А теперь иди и делай, что тебе говорят. Вернись сюда через три дня. И скажи Этельману, что если к тому времени он не починит твои руки, я захочу знать причину".
Вульфрик направился прямо к кирхе, как велел ему Белгар. Он не любил пропускать тренировки, но когда Белгар говорил тебе что-то сделать, ты это делал. Вулфрик надеялся только, что Элдрик узнает об этом, так как оправдания и объяснения никогда не были хорошо приняты на тренировочной поляне.
К тому времени, как Вулфрик добрался до кирхи, прибыл первый ученик — самый прилежный, Адальхаид, а Спот отставал всего на несколько шагов.
Ты рано встал, — весело сказала она. Взволнован перспективой еще одного дня выбивания шишек друг из друга?
Что-то вроде этого, — сказал Вулфрик. Спот обошел их кругом, затем направился к рукам Вулфрика, которые он пытался обнюхать и облизать. Вульфрик защитно отдернул их.
Что случилось?" — сказала она, протягивая руку и беря одну из его рук. 'Что ты с ними делал?' — добавила она, увидев повреждения.
Вулфрик пожал плечами. 'Тренировки были тяжелыми'.
