— А что, Козьма, удочка у нас есть, рыбу половить?
— Маг, ты чего меня связал? — послышался голос из шалаша, где лежал связанный пленник.
Артем повернулся и с интересом посмотрел на Ремгола.
— Решил сознаться? — спросил он.
— Да в чем мне сознаваться?!
— Эдмонд, ты все равно всю правду расскажешь, а слушать твои легенды я не хочу. Ты полежи, подумай, пока тебя не начали пытать, а я рыбу ловить буду. Так что, Козьма, удочка есть?
— Удочка есть, мессир, да червей нету.
— Так перед убытием мы кашу варили, каша-то есть, вот ее и давай.
— Так кто же на кашу рыбу ловит, ее на прикорм кидают…
— А мне все равно, — засмеялся Артем. — Хочу просто с удочкой посидеть, детство вспомнить.
— Ну если так… — проворчал Козьма и пошел в большой шалаш. Там погремел чем-то и вытащил удилище с тонкой шелковой лесой. На конце лесы был толстый крючок.
Артем скривился:
— А меньше крючок найдется?
— Найдется, — вновь буркнул денщик и вернулся к шалашу.
— И кашу неси в котелке! — бросил ему вслед Артем.
— Маг, я что-то не пойму, за что?! — крикнул Ремгол.
— За то, что сбрехал про Уильяма, и за то, что намеревался меня убить.
— Да если бы хотел, убил бы…
— Хотел, да не убил. Потому еще живешь, что не попытался. Думаю, надеялся, что инквизиторы всю работу за тебя сделают.
— Да зачем мне тебя убивать? — не сдавался пленник.
— Ты знаешь, и я знаю. — невозмутимо ответил Артем. — За ордер. И помолчи. Надоел.
Ремгол сверкнул глазами и замолчал.
Артем привязал к лесе маленький крючок и, поплевав на кашу, стал нанизывать крупу. Горсть бросил рядом с плотом. Он сидел минут двадцать, пока поплавок не дернулся. Антон резко поднял удилище, и на крючке забилась рыбешка с ладонь величиной. Артем радостно подхватил рыбу и довольно обратился к Козьме:
— Вон, видишь, поймал. А ты говорил, на кашу не ловится…
— Разве ж это рыба, — буркнул тот. — Радуется, ну словно дите малое. Это малек.
На их спор из сумки вылез Свад, сонный и взлохмаченный. С хрустом потянулся и, как это у него часто бывает, без стыда громко испортил воздух.
На коротышку с удивлением уставились риньер и его жена. А гремлун запустил руку в котелок и стал жевать кашу. Но, пожевав, выплюнул ее в воду.
— Козьма, у тебя мясо есть? — требовательно спросил он.
— Есть, да не про вашу честь, — отозвался денщик. — Вон мессир рыбу наловит, я ее испеку в золе, и будет тебе мясо.
Свад уныло устроился рядом с Артемом, но скоро рыбалка захватила и его. Он непоседливо каждый раз вскакивал, когда тот подсекал рыбешку, и командовал, когда поплавок тонул:
— Тяни, тяни быстрее, дубина.
А когда рыбешка соскакивала с крючка ругался:
— Эх, раззява, такую рыбину упустил! Руки у тебя дырявые. Вот я бы… Эх, да что там говорить… — огорченно махал он рукой.
Наконец Артему надоели его причитания, и он сунул удилище Сваду в руки:
— На, покажи, как ты умеешь.
Гремлун с важным видом взял удилище, поплевал, как Артем, на крупу. Нанизал на крючок и стал шептать, вглядываясь в воду. Артем прислушался к его бормотанию, но уловил лишь отдельные слова:
— Плотность потока… объем… глиссада… Ага, пора.
И Свад весьма умело закинул лесу в воду, подальше от плота. Сразу же клюнуло. Поплавок ушел под воду, и гремлун резко подсек. Удилище изогнулось, и из воды показалась голова рыбины величиной с кулак. Сунь Вач Джин попытался поднять удилище повыше, но рыбина ударила хвостом и скрылась под водой.
— Вот это рыба! — восхитился Козьма. — Больше локтя длиной… Ну, Свадушка, молоде…
Договорить он не успел. Великий и ужасный мастер проклятий всех времен и народов, видимо, был проклят сам. Решив всех удивить уловом, он поймал рыбу размером больше себя. Резкий рывок сдернул Свада с плота, и он с воплем булькнул в воду.
Из-под воды показалось удилище и стремительно стало удаляться, но гремлуна не было.
Артем вскочил и заметался по плоту.
— Свад! Свад, ты где?! — кричал он, заглядывая в воду.
— Да здесь он, не кричи, — раздался у него за спиной спокойный голос Иля. — За плот зацепился и воды наглотался, рыболов.
Иль сунул руку в воду и вытащил ее вместе с гремлуном. Всем, кроме Артема, показалось, что гремлун вылез из воды сам и упал на живот. Закашлялся, и его вырвало водой. Не поднимаясь на ноги, кляня Артема и его рыбалку, пополз на четвереньках к разожженному костру на железных листах, выложенных на больших камнях.
Когда проползал рядом с ногами риньеры, проказник схватил женщину за лодыжку. Она с испуганным криком подняла ноги и замолотила ими в воздухе. Гремлун несколько раз приложился о бревна и отпустил ногу.
Алчибальд брезгливо пнул коротышку, и тот влетел в шалаш.
Оттуда вышел маленький демон.
— Я тебя… — начал было он, угрожающе держа свою шестерню в руке.
Но Иль прикрикнул:
— Слышь, ты, бабий угодник! Ушел в шалаш и сиди тихо. Мешаешь.
— Да ты видел, что сделал этот…
— Видел, все видел. Хочешь за борт прогуляться?
Гремлун как-то сразу стал меньше и, шмыгнув носом, спрятался в шалаше. Оттуда донеслись его угрозы:
— Я тебя, старик, еще достану. Ты сотню раз пожалеешь, что так со мной обошелся. Подумаешь, за ногу подержался, не за сиську же…
Иль усмехнулся, сел на бревно и жестом пригласил сесть Артема.
— Садись, первосвященник, поговорить надо, — пригласил он.
— А мне сказали, что ты сбежал, — спокойно ответил Артем и сел рядом. — О чем говорить будем?
— О том, что делать дальше. Я не сбежал, я прятался, а потом устроил бунт крестьян, тебя спасал. Дракон не поленился, вычислил меня, теперь не оставит в покое, будет давить. Я думал, что он по лени своей не станет заморачиваться поисками, а он видишь какой предусмотрительный. Инквизиторов на тебя послал, чтобы меня выманить. Без меня ты, Артем, погибнешь, и я без тебя тоже. Так что мы крепко повязаны. Тебе предстоит трудная, даже, не побоюсь этого слова, маловыполнимая задача: объединить все озерные племена и подчинить горцев. И если бы ты был местным, как Артам, я бы не стал за такое дело браться, но ты другой. Как у вас говорят на Земле, сделан из другого теста…
— Хм, объединить… легко сказать. А как это сделать?
— Я буду тебя направлять, Артем. Немного поднакопил сил. Для начала нужно заключить союз с огунами. У них есть главы родов, которые понимают важность такого объединения, но сами они первыми на примирение не пойдут. Но я знаю, что нужно сделать. За ними расположено племя хойда. Ты предложишь огунам союз против них. И так у тебя будут союзные отношения с тойва и огунами. Потом разберем следующий шаг. Но, потеснив хойда, ты снимешь напряжение между родственными племенами. Их объединяет идея возрождения былого величия, и ты поможешь эту идею воплотить. Пока все. Как прибудешь в крепость, не дожидайся военного похода огунов, наведайся к ним с дружбой, поговори с главами родов. От тойва держи до времени это в тайне. Ты умный, я вижу, все правильно понял. Так что дерзай, ну а я наведаюсь к племенам. — Иль исчез.
