Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Кормчий все местные водные пути знал, похоже, отлично и держал их в своей необъятной памяти. Да и как не знать, если изучению этих путей всю жизнь посвятил.
— Нам тоже туда, — согласился Ансгар. — Попробуем догнать?
Валдай промолчал и только кормовым веслом пошевелил, выправляя ход ладьи.
— Постараемся догнать, — за кормчего уверенно сказал сотник Овсень и приложил свою широченную ладонь козырьком к глазам, чтобы посмотреть вдаль.
Словенские остроги миновали спокойно, успев рассмотреть и саамскую деревню, что стояла рядом с незапамятных времен. Стража встретить ладьи не вышла, только посматривала с высоких наблюдательных площадок, даже не подняв луки, и лишь острия копий торчали над остриями бревенчатого тына. Впереди уже виднелась темная гладь Ладоги. А еще через четверть часа берега Волхова оборвались как-то внезапно, резко, и ладьи одна за другой были вынесены ветром и течением на широкий простор. Кормчий Валдай круто вывернул свое весло вправо, поворачивая ладью налево, в обход лесистого мыса. Но смотрели все не на мыс, а через борт на Ладогу. Здесь простор казался бо#769;льшим, нежели на Ильмень-море, и более суровым, может быть, просто из-за более серого цвета здешней воды, может быть, потому, что и небо с восходной стороны стало наконец-то хмуриться, обещая так ожидаемую Ансгаром непогоду, словно бы приближающую его к дому. Но смурное небо было ладейщикам только на руку. Все хорошо понимали, что непогода всегда идет вместе с ветром, а часто с ветром и крепким, может быть, даже близким к штормовому или даже штормовым, пришедшим не по времени года. Но, в любом случае, ветер с восходной стороны как раз приходился в их паруса, и это не могло не радовать.
— У кого глаза помоложе моих? — сказал Овсень. — Мне кажется, парус впереди вижу…
Все стоящие на палубе стали всматриваться вдаль.
— Это ладья… — твердо сказал вислоусый стрелец Белун.
— Мне тоже так кажется… — согласился десятник Велемир, наверное, самый остроглазый человек на борту. — Ладья, а не драккар. И в нашу сторону идет…
— И как раз со стороны Нево-реки… — заметил Валдай. — Будет у кого спросить про драккары… Они могли уже и соединиться…
— Не надо спрашивать, — только что сделанной, но еще не уложенной рядом с другими новой стрелой показал стрелецкий десятник Велемир на берег в левую сторону. — Уже соединились и нас ждут… Три «дракона» у берега… Ночевать там собрались… Уже костры запалили…
— Вот уж кстати, — сказал Овсень, запуская пальцы себе в бороду, словно он с чего-то испытал желание себя слегка потрепать. — Пусть спать укладываются. Время для этого у них есть. Я с удовольствием разрешу им не проснуться. Валдай, к берегу скорее прижимайся.
Кормчий быстро выполнил команду, и вслед за ним три другие ладьи стали забирать значительно левее.
— На фоне мыса они нас не сразу приметят, — сказал Овсень. — Всем готовиться! Сеча обещает быть серьезной. Куделькин острог им звучно аукнется и долго с икотой вспоминаться будет. Даже в самой Вальгалле. Готовимся…
* * *
Вот уж когда непогода пришлась совсем кстати…
На совете, которым руководил сотник Овсень, его решения одобрили все, и даже сотник Большака, который всегда любил действовать самостоятельно и своей самостоятельностью весьма дорожил, только добавил несколько штрихов в уточнение, но с остальным согласился. Лучший план для такой ситуации придумать было трудно.
Со стороны Ладоги-моря драккары должны быть атакованы двумя ладьями. Использовать для атаки три ладьи не захотели, чтобы заранее не настораживать противника. А две выглядят внешне менее сильными, чем три драккара. Первая, самая большая и привычная к атаке с воды, — ладья сотника Большаки со всеми его силами. Вторая ладья поплывет с гребцами двух других ладей, переместившихся в одну. Всего для атаки с воды набралось больше двух сотен воев. А их подход к берегу изначально прикроет непогода. Тучи скоро и луну, и звезды скроют и сделают видимость весьма ограниченной, что даст возможность ладьям подойти близко к берегу и не позволит свеям на драккарах подготовиться неторопливо, без суеты, которая всегда мешает что-то сделать правильно. Кроме того, свеи могут подумать, что команда с ладей, выйдя на ночь глядя из устья Волхова, поспешила к берегу на свет костров, чтобы найти приют от непогоды. Решение естественное для тех, кто мало плавал. А свеи, как всегда, напыщенны, как гусаки, и мореплавателями считают только себя. И посчитают, что торговые ладьи им опасности не представляют. Ведь большинство ладей, плавающих в этих водах, именно торговые. Более того, неосторожные торговые ладьи можно и пограбить, что тоже было в привычках дикарей-свеев. И при таком раскладе сил трудно будет ждать с моря смертельной опасности.
Одновременно с атакой со стороны Ладоги-моря, с суши, из леса, атакует Овсень со своей сотней. Но Овсеню для этого требовалось спустить с ладей лошадей и лосей, в чем, впрочем, никакой сложности возникнуть не должно бы. До этого Овсень, пока две ладьи делают по воде круг, должен будет выйти в тылы лагеря свеев и там ждать прихода своих лодок. По суше путь лежит короче и более скоростной.
— Только стрелами нас не перебейте… — потребовал в заключение сотник Большака. — Стрельцов, как только мы высадимся, в бой не пускай.
— И не убейте пленника, если он найдется, — напутствовал Ансгар. — Это может быть мой дядя ярл Фраварад.
Сам Ансгар, хотя и очень хотел посмотреть на лосей в бою, рассматривая их в своих дальних планах как усиление будущего войска нового конунга, понимал, что ему, пешему, в сотне Овсеня делать нечего, и потому должен был идти на ладье. Но он уже кипел жаждой боя и часто трогал рукой крыж меча Кьотви. Пес Огнеглаз пошел за конунгом на другую ладью, где для него места, впрочем, тоже хватило. Волкодлачка, естественно, предпочла остаться с Овсенем и Велемиром.
Как только все обговорили, начали подготовку. Гребцы с двух освобождающихся ладей надели доспехи, вооружились и пересели в ладью, идущую с руянами. Лосей и лошадей вывели по выставленным трапам, быстро взнуздали и оседлали. Все делали слаженно, без остановки, привычно, но в то же время с какой-то основательной и продуманной неторопливостью, которая в действительности выливается в скорость сборов. И к тому времени, когда начался закат и неподалеку показался парус ладьи, идущей в сторону Волхова, все было уже готово. Как раз и тучи с восходной стороны дошли до середины Ладоги-моря, и воды покрылись серой густой рябью. Заморосил мелкий шелестящий дождь, который не мог помешать воям, но хорошо скрывал любые звуки в ночи.
Встречной ладье дали пройти, чтобы не возбуждать лишних разговоров, дождались момента, когда парус скроется за полуостровом, и, таясь от случайных взглядов, двинулись от берега в сгущающийся мрак. Идти решили, далеко не углубляясь в Ладогу-море, и на таком расстоянии, чтобы не пропустить свеев мимо взгляда.
Два отряда расстались, чтобы встретиться в бою…
* * *
Несмотря на то что сотник Овсень совершенно не знал здешних мест, он смело повел свою сотню через лес, достаточно густой в этих малолюдных землях и не имеющий тропинок, протоптанных людьми. Но, впрочем, мало внешне отличающийся от леса в Бьярмии, разве что чуть более густой и возрастом старший, следовательно, имеющий больше крепких дерев. А охотники и следопыты, из которых была составлена сотня Овсеня, в человеческих тропах не нуждались и могли пройти по звериным тропам. Обычно считалось, что полуночные и восходные берега Ладоги-моря — это уже Бьярмия. Иногда туда же относили и часть закатных берегов[12]. Но сам сотник об этом даже не задумывался. Он продвигался вплотную к берегу, пустив вперед лосей, которые, в отличие от лошадей, умели чувствовать дорогу впереди и никогда не завели бы людей в болото или в непролазный бурелом. А болот на местных берегах хватало с избытком. Но, даже если бы и встретилось болото, которое трудно миновать, то в темноте его можно было бы попросту обойти по воде самой Ладоги, у песчаных пологих берегов не имеющей большой глубины, следовательно, и не возникало преграды даже для пеших воев, не говоря уже о верховых.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
