Мой Осел!
Прочитав сообщения в ванной, я пытаюсь прокрасться обратно в спальню, планируя спрятаться там до тех пор, пока не придет время идти к Вив на ужин. К сожалению, как только я возвращаюсь в свою комнату, Кентон стучит в дверь.
Я думаю о том, чтобы не отвечать, но не хочу быть вредной после того, как он так очевидно заботился обо мне прошлой ночью. Как только приглашаю его войти, он распахивает дверь, держа в одной руке чашку кофе, а в другой — рогалик. Я не знаю, как реагировать на этот милый жест. С первого дня нашего знакомства, все было как на американских горках, а я не из тех, кто любит парки развлечений.
— Я хочу, чтобы ты попробовала что-нибудь съесть, — говорит он, обходя кровать.
— Спасибо, и спасибо, что позаботился обо мне прошлой ночью, — говорю я, забирая кофе из его рук, и он кладет рогалик на тумбочку.
— Как твоя голова?
— Лучше. Спасибо за Тайленол.
— Не за что.
Легкая улыбка, которой он меня одаривает, привлекает взгляд к его губам. Я смотрю на его лицо, на щетину на подбородке, на то, как его волосы касаются воротника рубашки.
— Тебе нужно побриться, — выпаливаю я и отворачиваюсь, но взгляд возвращается к нему, когда его смех достигает моих ушей.
— Ты так думаешь? — спрашивает он, потирая рукой подбородок. Я хочу наклониться вперед и прикоснуться к его лицу, чтобы увидеть, как он ощущается на моей коже. — Тебе может понравиться, — бормочет он, опустив глаза на мои бедра.
Я не знаю, думает ли он о том же, о чем и я, но при мысли о грубой щетине на его подбородке, плавно скользящей по внутренней стороне моих бедер, у меня трясутся руки.
— Ешь. Мы выходим через пару часов. Мне нужно позаботиться еще об одной вещи, надо зайти ко мне в кабинет, — говорит он, и голос звучит глубже, чем раньше.
Я киваю, не в силах вымолвить ни слова. У меня такое чувство, что любые слова, которые сейчас могут сорваться с моих губ, все равно будут бессвязными.
Он снова смотрит на меня, потом встает и качает головой. Я наблюдаю, как он идет к двери спальни, останавливается на пороге, чтобы посмотреть на меня через плечо, прежде чем дважды постучать по косяку, и затем выходит из комнаты. Я глубоко вздыхаю, гадая, что же мне теперь делать. Меня тянет к нему. Он пугает меня до чертиков. Со мной никогда не было такого, и я не знаю, что делать с тем хаосом, в котором прибывают мои эмоции.
***
— Ты в порядке? — спрашивает Кентон, и я перевожу взгляд с дома перед нами на него и киваю, перед тем как открыть дверь его машины. — Подожди, пока я не открою, — говорит он, вытаскивая свое крупное тело из-за водительского сиденья.
Я смотрю, как он подходит к пассажирской двери. Мне нравится наблюдать, как он двигается. Он напоминает мне льва или медведя, его движения плавны, даже учитывая его большую массу.
Он открывает мою дверь, и я выхожу, провожу потными ладонями по шортам. Как только я закрываю дверцу машины, он кладет руку мне на поясницу и ведет на крыльцо. Он не стучит и не звонит, а просто открывает сетчатую дверь и ведет нас в дом.
У входной двери я торможу. Я не сказала Вив, что Кентон привезет меня, и не хочу, чтобы она считала меня невежливой, пусть даже они и семья.
— Что случилось? — спрашивает он, брови сходятся вместе.
— Мне не по себе. Надо было позвонить Вив и рассказать ей, что происходит. Мне не нравится, что мы ее не предупредили, — говорю я, теребя край свитера.
— Я позвонил ей сегодня утром и сказал, что приеду, — уверяет он меня.
— А-а.
— Все хорошо. Идем, — он берет меня за руку и тянет за собой.
Выйдя из холла, мы входим в большую гостиную, где более дюжины людей оборачиваются, чтобы посмотреть на нас.
— Дерьмо, — шепчу я и смотрю на Кентона, который начинает смеяться.
— Отэм, ты здесь! И посмотрите! Ты притащила своего осла, — говорит Вив, подходя к нам.
Я чувствую, как мои глаза расширяются при слове «осел», и начинаю трясти головой.
— О, дорогая, поверь мне. Я знаю, что он — осел, — она похлопывает Кентона по щеке, улыбаясь ему.
— Спасибо, тетя Вив, — он смеется, целуя ее в щеку.
Когда женщина подходит ко мне, ее руки касаются моего лица, а глаза смотрят на меня, и она улыбается, качая головой. Мне хочется прикусить губу. Я знаю, о чем она думает, и она очень ошибается.
— Мама здесь? — спрашивает ее Кентон, и я смотрю на него, внезапно мне становится плохо.
— Да. Она на улице с твоим дядей.
— Я схожу за мамой, детка. Сейчас вернусь, — говорит он мне и направляется к выходу.
— Нет! То есть… не делай этого. Я… мне нужно вернуться домой, — быстро говорю я, пытаясь спланировать побег. — Хорошо вам провести время, ребята, а я приеду как-нибудь в другой раз.
— Ой, какая ерунда, — говорит Вив, размахивая рукой.
Я ни в коем случае не хочу знакомиться с мамой Кентона, и никто не может сказать ничего такого, что убедило бы меня в обратном, думаю я, чувствуя, как нарастает паника.
— Милая, я так рада, что ты здесь, — говорит женщина, входя в комнату.
Я внимательно ее разглядываю. Ее темные волосы короче, чем у Кентона, она миниатюрная — где-то сто пятьдесят пять сантиметров, как мне кажется. На ней длинное струящееся платье и синий джинсовый жилет с широким поясом, обернутым вокруг талии. Я закрываю глаза и склоняю голову. Теперь у меня нет ни единого шанса выбраться отсюда, не выставив себя дурой.
— Я думал, тетя Вив рассказала тебе, что происходит, — говорит Кентон, обнимая маму и поднимая ее над полом.
— Она так и сделала. Ну, вроде того. Сказала, что ты приведешь кого-то на ужин, и я сказала ей, что если это Кэсси, то меня это не радует, — говорит она, и Кентон усмехается, ставя ее на ноги.
— Я не с ним, — выпаливаю я как идиотка, и женщина смотрит на меня. — Я имею в виду… мы ехали вместе, но не приехали вместе, — Я опускаю подбородок и медленно качаю головой. — Я хочу сказать, что мы не вместе. Вив пригласила меня на ужин несколько недель назад, и с тех пор я прихожу каждое воскресенье, — Заткнись! Заткнись, тупица, говорю я себе, но, к сожалению, не прислушиваюсь к собственным предостережениям. — Мы с
