Кентоном просто живем вместе. И все.
Вив сжимает мою руку, и мама Кентона выглядит так, будто ее глаза вот-вот выскочат из орбит. Когда я смотрю на Кентона, у него мягкий взгляд, он улыбается и качает головой.
— Мама, это Отэм. Отэм, это моя мама, Нэнси.
— Привет. Приятно познакомиться, — говорю я, протягивая руку. Нет, все ни капельки не неловко.
— И мне тоже, милая, — Она притягивает меня к себе, чтобы обнять, потом смотрит на Вив и улыбается. Вив улыбается в ответ, и я прямо вижу, как крутятся колесики в ее голове.
— Я возьму пиво и выйду на улицу с дядей Мэзом.
— Конечно, дорогой. Иди, — говорит мама Кентона.
Я хочу остановить его и заставить взять меня с собой. Он смотрит на меня, его глаза загорается, и что-то в этом взгляде побуждает меня немного отступить.
— Я буду снаружи, детка, — сообщает он сладко, делая шаг ко мне, и прежде, чем я успеваю сделать шаг назад или увернуться, его рука скользит вокруг моей талии, а губы опускаются на мои, целуя, и этот поцелуй выбивает весь кислород из моих легких. Когда его рот покидает мой, мои пальцы тянутся к губам. — Ладно, дамы. Позаботьтесь о моей девочке, — говорит он, отводя от меня взгляд. Его руки слегка сжимают мою талию, а затем он поворачивается и идет на кухню до того, как я успеваю выяснить, что, черт возьми, это было.
— Мир тесен, да? — подкалывает меня Вив, смотрит на Нэнси, потом снова на меня. — Я и не знала, что твой осел — мой племянник.
— Он не мой. То есть… простите. Ваш сын не осел и вообще, — говорю я, глядя на Нэнси, чувствуя, как учащается мой пульс, и жалея, что не могу телепортироваться из комнаты.
— Дорогая, я знаю своего сына, и мне прекрасно известно, что он может быть грубоватым, поэтому, пожалуйста, не расстраивайся, что называла его ослом, — она улыбается с огоньком в глазах. — Итак, как давно вы встречаетесь?
— О нет, это не так, — я отчаянно мотаю головой, переводя взгляд с одной на другую.
— Неужели? — она склоняет голову набок, изучая меня.
— Нет, мы не вместе, — настаиваю я и бросаю взгляд на Вив, которая широко улыбается.
— Это интересно. Тебе это не кажется интересным, Нэнси?
— Очень, — говорит Нэнси с улыбкой.
Я смотрю на двух женщин и могу сказать, что они что-то замышляют. Не знаю, чего мне ожидать от них и Кентона.
— Итак, Вив сказала, что ты была танцовщицей. Это правда? — спрашивает Нэнси через некоторое время, когда мы сидим за обеденным столом.
Я давлюсь чаем. Кентон похлопывает меня по спине, и я вытираю глаза салфеткой, пытаясь найти выход из этой ситуации.
— Была, да ещё и в Вегасе, — подтверждает Вив. — Может, она научит нас каким-нибудь движениям?
— О Боже, — выдыхаю я в салфетку, чувствуя, как пылает лицо.
— Тебе нечего стыдиться, дитя мое. Черт возьми, если бы я выглядела, как ты, я бы никогда не носила одежду, — говорит Нэнси, и я слышу несколько смешков.
— Этого на самом деле не происходит, — повторяю я про себя, глядя на Кентона, все тело которого сотрясается от силы его безмолвного смеха. — Это не смешно, — шиплю я.
— Это чертовски забавно, — он притягивает меня к себе сзади за шею, прижимаясь губами к моему лбу.
— Прекрати, — тихо говорю я ему, толкая в грудь, не желая устраивать сцену перед его семьей.
Он снова улыбается и качает головой. Я отстраняюсь и обвожу взглядом всех, кто наблюдает за нами. Взгляд останавливаются на отце Кентона, и когда он смягчается и улыбается, моя тревога немного ослабевает.
Я уже выяснила, что, не только Вив милая, но и мама Кентона очень забавная, а его папа похож на гигантского плюшевого мишку, который часто качает головой, когда его жена говорит что-нибудь слегка сумасшедшее, он всё время притягивает свою дочь, Тони, к себе и целует ее волосы, и похлопывает сына по спине, когда одобряет что-то, что он говорит. Я улыбаюсь ему в ответ и опускаю глаза в тарелку.
Остаток ужина проходит как в тумане, и не успеваю я оглянуться, как уже прощаюсь со всеми и сажусь в машину Кентона.
— Ты хорошо провела время? — спрашивает Кентон.
Я поворачиваю голову в его сторону и свирепо смотрю на него.
— Хорошо ли я провела время? Серьезно?
Он хихикает, заводя машину. Я закатываю глаза и откидываю голову на подголовник.
— Моя тетя любит тебя, а мама тебя уже просто обожает, — мягко говорит он, и я чувствую его руку на своей голой коже бедра.
Я беру его руку и кладу ее обратно на приборную панель, когда он выезжает с подъездной дорожки.
— У тебя очень милая семья, — признаю я, наблюдая, как приподнимается уголок его губ.
— Я был уверен, что мы продвигаемся вперед, — говорит он, отводя глаза от дороги, чтобы посмотреть на меня, подергивая губами.
— Ты ошибался, — Я отворачиваюсь, глядя в окно машины, как быстро пролетает пейзаж.
— Ты сегодня работаешь?
— Да, — коротко отвечаю я.
— В котором часу?
— Я должна быть там к одиннадцати. — Не отрывая голову от спинки сидения, я поворачиваюсь в его сторону.
— Ты собираешься вздремнуть? — спрашивает он, постукивая длинными пальцами по рулю.
— Возможно, — я пожимаю плечами. — Я так и не смогла привыкнуть к этому расписанию.
— А перейти на другую смену не можешь? — Похоже, он обеспокоен.
— Если место освободится, можно будет попросить о переводе, — говорю я, ерзая на кожаном сиденье.
— И ты это сделаешь?
— Возможно. Дело в том… Мне нужно решить, что делать дальше. Я люблю Вегас и все такое, но здесь я впервые чувствую себя как дома. Мне нравятся здешние люди и образ жизни. Я чувствую себя гораздо спокойнее, чем раньше, и думаю, что смогу найти квартиру и переехать сюда навсегда.
Не знаю, зачем я сказала все это вслух. До сих пор это была просто мысль, которая крутилась у меня в голове.
— У тебя есть где остановиться, сколько захочешь.
— Спасибо, — шепчу я, мое сердце сжимается.
— Но ты еще некоторое время не сможешь уехать, — говорит он, сжимая челюсти. — Я говорил с Линком, и копы все еще выслеживают того парня.
— Я знаю. Он говорил мне.
По спине пробегает холодок.
— С тобой ничего не случится.
— Все это даже не кажется реальным, — я качаю головой. Каждый раз, как думаю о том, что произошло, то не могу поверить, как мне повезло.
— Это очень реально. Пять человек были убиты. Никогда не забывай об этом, — рычит он, и костяшки его пальцев на
