В чём дело?…
Камена также прожгла меня оскорблённым взглядом, прежде чем нацепить на лицо благодушную улыбку и грациозно выйти на небольшое свободное пространство перед Князьями.
Через минуту её прекрасный голосок зазвучал в воцарившейся тишине. Она пела очень хорошо, но не слишком громко. А я лихорадочно анализировала: отчего на меня все глазеют?
Думай, Рен, шевели мозгами!
Так… Минуту. Насколько я знаю, сильной стороной Камены всегда были танцы. Помню, кто-то из нисс говорил, что именно благодаря танцам ниссаше заняла своё место рядом с Князем.
Однако, сейчас она вызвалась петь. Я наморщила лоб, лихорадочно соображая.
… Возможно, это приказ самого шиасса? Он пожелал, чтобы я танцевала, а от Камены, видимо, потребовал пение.
О-хо-хо, какое оскорбление для гордой птички! Должно быть, она очень зла.
Осознав это, я тихонько усмехнулась и продолжила наслаждаться дорогой пищей, пока пояс не затрещал. Что уж точно мне по нраву в нынешнем положении, так это неограниченный поток вкусной еды!
Правда, свобода, всё же, важнее.
После блестящего выступления Камены, другие ниссы выходили и музицировали. Одна прочитала стихи собственного сочинения и, хотя все ей восторженно хлопали, я практически ничего толком не поняла.
По меркам Хейнаня моё образование было слишком поверхностным, хотя, за время пребывания здесь я прочла больше умных книжек, чем за всю жизнь.
На Севере я… Любила читать, но возможности не было. Если находила на помойке выброшенные книги, бывает, утаскивала их к себе.
Симон никогда не понимал это моё увлечение. Эх, брат… Сердце сжалось от тоски, а потом мне стало не до неё. Князь уставился на меня с таким видом, словно если я прямо сейчас не выйду танцевать, то мне оторвут голову (опять).
Я неторопливо поднялась и вышла вперёд, грациозно поклонилась Князьям, как меня учили и внутренне вздохнула.
Когда заиграли первые такты мелодичной музыки, я вспомнила этапы своих тренировок. Удивительно, но тело Астрии двигалось почти само. Все эти движения, отработанные, лёгкие и выразительные — заучены ею наизусть.
Мне лишь нужно отрешиться от своих мыслей и позволить телу взять вверх. У Астрии были красивые, тонкие руки. Плавные движения ими в танце, лёгкое колыхание струящихся тканей одежды…
На Хейнане были приняты медленные, соблазнительные танцы. Их движения будто говорили: «посмотри, какая я изящная, какая хрупкая. Хочешь обнять меня? Смотри, не отводи взгляд».
И мужчины правда не могли отвести своих взглядов.
Во время танца девушки показывали свою лёгкость и своё достоинство. Украшения не могли упасть с головы, волосы не должны были сильно растрепаться.
А я скучала по буйным северным пляскам у костра, где не важно, как ты двигаешься — важен лишь тот огонь, что горит в душе.
Глава 9
Дейянир искоса посмотрел на своего гостя. Князь тринадцатого региона, Сабелиан, слыл самым таинственным из всех верховных шиассов.
С первого взгляда в нём не было ничего настораживающего. Сабелиан ярко улыбался и громко смеялся, обожал подшучивать над своими слугами и вёл себя, как капризный мальчишка.
Но, между тем — не зря его назвали Яростным. Люди поговаривали, что Князь несдержан и не любит, когда ему перечат.
Верил ли в это Дейянир? Сложно сказать. Призрачный не был склонен к эмпатии, но, не без гордости считал, что прекрасно читает людей. Однако, с Сабелианом всё было непросто.
Они, вроде как, считались друзьями, по меркам шиассов. Правда, дружбу эту никак нельзя равнять с понятиями обычных людей. Для Князей это, прежде всего, выгодное сотрудничество.
Анализируя их общение, Призрачный чувствовал себя некомфортно. Потому что у Сабелиана были светлые, слишком проницательные глаза. Дейянир совершенно не мог прочесть мысли этого шиасса. Яростный был ветреным, казался легкомысленным и, порой, склонным к странным решениям.
Таких людей сложнее всего понять. А значит — им нельзя доверять полностью.
Поймав взгляд Дейянира, Сабелиан мягко усмехнулся, отсалютовав бокалом.
— Твои ниссы столь хороши, брат. Ты окружен нежными цветами, я так завидую.
Они, конечно же, не были братьями по крови. Это всего лишь традиционное обращение, принятое в Хейнане, если ты хочешь польстить равному себе.
— Вот как? — медленно улыбнулся Дейянир, тряхнув светлыми волосами. Конечно, ему это льстило.
Ниссы — гордость любого шиасса, так уж повелось.
— Я слышал: ты ещё не набрал тринадцать нисс, — добавил Призрачный.
Среди шиассов недостаток нисс всегда вызывал вопросы и неминуемое удивление. Ведь это значило, что Князь недостаточно богат и успешен.
Сабелиан, впрочем, не обиделся, лишь легко рассмеялся в ответ:
— Я лишь год как стал Князем. Пока перестраивал дворец под себя, не до нисс было, сам понимаешь.
Дейянир серьёзно кивнул. Под столь беспечными словами скрывалась непростая правда: Князьями становились через убийства и перевороты. Кто сильнее, того и титул, редко кто добровольно отказывался от власти.
Тоже самое и с Сабелианом: он сместил собственного отца. С тех пор тринадцатый регион стал самым отчуждённым и закрытым. Многочисленные шпионы других Князей не возвращались оттуда.
Призрачный предположил, что обстановка там и по сей день неспокойная, раз Сабелиан не может позволить себе нисс. Вероятно, он опасается их скорой погибели.
— Однако… — проронил Яростный, наблюдая за выходом темноволосой девушки, — я был бы не прочь обзавестись ниссами сейчас.
— Вот как? — вскинул бровь Дейянир, — я могу подарить тебе любую из моего гарема.
Мужчина небрежно махнул рукой. Такие жесты были нормальными для Князей. Красивая, обученная нисса в качестве подарка — символ дружеского расположения, достаточно серьёзный для Хейнаня.
Сабелиан наигранно всплеснул руками:
— Ты так щедр, брат! Но, неужели я могу взять любую? — его жемчужные очи лукаво сверкнули.
Призрачный безразлично кивнул, следя за танцем Астрии и удовлетворённо кивая.
Они оба хранили молчание, пока девушка танцевала. Но сразу после её ухода — разговор продолжился.
— Тогда, я хочу ту, которая только что исполнила для нас танец, — белозубо улыбнулся Сабелиан.
Дейянир удивлённо нахмурился. Признаться честно, он подумывал о том, чтобы навестить эту женщину ночью, но, теперь…
Он почувствовал нежелание отдавать ниссу и заметил:
— Ниссу Астрию? Она, конечно, в последнее время недурна собой, но её тело ещё не оправилось от болезни.
