него, но нашла. Его рубашка вызвала воспоминание о свежем воздухе — чистом и прохладном, так непохожем на то, что её тут окружало, а аромат одеколона добавил оттенков мускуса и специй.
Декстер сел на кровать, держа её на руках.
Она не знала, что сказать или сделать. Это был не тот человек, который поставил её на колени на несколько часов. Это он, и не он. Измождённая, она не могла собраться с мыслями.
— Скажи мне, — произнёс Декстер.
Натали взглянула вверх ему в лицо, пытаясь расшифровать загадку. Даже голос был другим. Может быть, от голода у Натали появились иллюзии. Она не была уверена, придерживается ли она ещё своего плана быть холодной. Ей хотелось ответить.
— Мои пальцы… — Её глаза с мокрыми от слёз ресницами закрылись. — Мои ноги…
— Они болят?
Натали кивнула.
Балансируя с ней на коленях, Декстер протянул свою большую руку к её ступне и резко сжал.
Ногу пронзила острая боль. Натали вскрикнула громче, чем до этого.
— Нет, клопик, — сказал он успокаивающе, — будет лучше. Дай минуту.
Закусив губу, она смотрела, как он массирует одну ногу, затем другую. Он чередовал поглаживания и нажим, и она поняла, что он был прав: колющая боль уменьшалась, и становилось легче.
— Помнишь, я сказал, что поток крови для изголодавшихся тканей может быть больнее, чем защемление?
Она кивнула.
— Это и произошло. — Он поцеловал её в лоб. — Не думал, что ты это сможешь. Правда. Ты намного сильнее, чем мне казалось.
Его слова, пройдя сквозь неё, оказали тот же эффект, что и одеяло. Она не хотела, чтобы ей было приятно от того, что она радует этого человека, но это было именно так. Она наслаждалась тоном его голоса, то, как он держал её и как вытирал слёзы. А затем он переместил её на край матраса и встал. И в этот момент её поразило открытие, что она не хочет, чтобы он уходил. Она не хотела опять остаться в одиночестве, даже под одеялом.
— Декстер? Ты уходишь?
Он обернулся с приоткрытым ртом. В его взгляде было нечто новое: шок или удивление. Она была слишком измучена и голодна, чтобы понять.
Он быстро опустился на одно колено и положил руку на её ногу, покрытую одеялом.
— Скажи это ещё раз.
Это прозвучало не как приказ, а скорее как просьба.
— Я-я извиняюсь, если не должна…
Это всё было так странно. Она не знала, что он хочет от неё услышать.
Гладя её ногу поверх одеяла, он объяснил: — Просто скажи, то, что сказала, точно так же. Я хочу это снова услышать.
— Ты уходишь?
Он покачал головой.
— Моё имя. Ты сказала моё имя.
— Декстер?
— Ты первый раз его произнесла.
Она моргнула.
— Разве?
Он снова провёл костяшками пальцев вдоль её скулы.
— Да, клопик. И мне нравится слышать его из твоих губ.
— Ты опять уходишь?
— Нет ещё.
От его ответа она неожиданно почувствовала облегчение.
Он взял её за руки.
— Теперь ты можешь встать?
— Я попробую.
Кровообращение восстановилось, и она снова чувствовала свои ноги. Она осторожно перенесла вес на ноги и поднялась. Ноги дрожали, а ступни были тяжёлые, но он поддерживал её за руки, подстраховывая. Она стояла неуверенно, как новорожденный оленёнок.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Тяжело, но стоять могу.
— А идти?
Натали кивнула.
Декстер наклонил голову в сторону ванной.
— Иди, сделай, что тебе нужно. Я дам тебе возможность уединиться. Когда вернёшься, у нас будет разговор, который не получился утром.
Она запахнула вокруг себя одеяло, но, сделав один шаг, остановилась.
— Могу я…с— Было странно спрашивать разрешения о таких простых вещах. Декстер сказал, они обсудили правила, но это не так. Она не хотела опять его разозлить. Она сделает что угодно, чтобы избежать цементного пола. — …могу я оставить одеяло… на себе?
Он кивнул.
— Думаю, что на данный момент… ты его заслужила.
— Спасибо.
Противоположные эмоции боролись в ней, когда Нат заспешила в сторону ванной.
Каким-то образом, после всего произошедшего, в борьбе её чувств побеждала благодарность.
Разум говорил ей, что она смешна. Благодарна за одеяло? Да, благодарна. Она могла идти в нём в ванную. Она могла разговаривать, завернувшись в него. Ещё вчера она сказала бы себе, что это глупо, благодарить за одеяло. Это было вчера.
Сегодня её жизнь изменилась.
Глава 12
Лучший способ узнать, можешь ли вы доверять
человеку — довериться ему.
Эрнест Хемингуэй.
Натали встала неподвижно в дверном проёме ванной, задумавшись о реальности того, что Декстер угрожал ей психиатрической клиникой. Возможно, она бредит. Стресс и голод могли это спровоцировать. И недостаток сна. Она спала, точнее — была под действием лекарств. Это не одно и то же?
— Подойди и сядь, — сказал он, повернувшись и поймав её взгляд.
Закутанная в одеяло, она осторожно двинулась вперёд.
За короткое время, что она была в ванной комнате, он принёс круглый столик с двумя стульями. Тележка, которую она раньше слышала, теперь стояла в комнате, а на ней — большая стеклянная бутылка воды и две накрытые тарелки.
Натали опустилась на отодвинутый им стул.
— Вода без газа, — сказал он, указав на бутылку. — Могу в следующий раз принести с газом, если хочешь.
Она потрясла головой.
— Я люблю без газа, спасибо.
Действительно бред, вести беседу о воде, когда она, голая, сидит в одеяле по милостивому разрешению Декстера.
Он поставил тарелки на стол, сняв с них серебряные крышки. Пирожных уже не было, вместо них лежали поджаренные на гриле сандвичи и овощной салат.
Голод Натали снова заявил о себе со всей мстительностью явно слышимым урчанием во внутренностях.
Когда она потянулась за сандвичем, он её остановил:
— Пока нет. Терпение.
Она неохотно положила руку на колени. Будет ли он опять её дразнить едой, чтоб потом не разрешить поесть?
Декстер поставил кружку на стол и налил в неё из кувшина, но это не был крепкий кофе, об аромате которого она мечтала; жидкость была светлее. В воздухе поплыл знакомый аромат. Прежде, чем она смогла распознать, что это, он заговорил:
— Имбирный чай. Это должно помочь твоим мускулам.
— Спасибо. — Её научили быть вежливой, но она не могла перестать думать, что это он и виноват в состоянии её мускулов.
Декстер сел на второй стул и оглядел еду.
— Скажи мне, клопик, что ты хочешь?
Она закрыла глаза, сжала губы и подумала, что список уже готов, он прост и ясен: её жизнь обратно, свободу, семью, свежий воздух, солнечный свет, одежду, душ…
Звук ножек второго стула,
