осталось, но из комнаты выйти побоялась.
Как только я об этом думала, мне сразу становилось нечем дышать от волнения. К счастью, скоро забежала Кристина.
Она обвиняюще покивала мне прямо с порога.
— Эх ты, пить не умеешь, а туда же.
Я горестно вздохнула и отвела от неё глаза.
— Ну, что, легче уже?
— Да. Вернее, нет. Мне стыдно. Стас вчера спас меня от Миши.
— То есть? — удивлённо спросила она, садясь рядом со мной на постель.
— Он ничего тебе не говорил?
— Говорил, что тебе было очень плохо, он привёл тебя сюда, и ты спишь.
Я кивнула и рассказала ей, что помнила.
— Я теперь понимаю, почему тебе не легче. А Марина знает?
Я кивнула, Кристина сидела с округлёнными глазами.
— Вот это тебе повезло! Тот мог запросто… Козёл! Ну, ты и хороша, напилась, как свинья, вот и пошла за ним.
— Я знаю, я сама виновата.
— А Стас молодец, рыцарь на белом коне. Интересно, он что об этом думает.
— Что я дура, — горестно заключила я.
Кристина рассмеялась.
— Зато он видел тебя обнажённой, — подмигнула она мне.
— Да, при этом пьяной вдребезги. Не думаю, что ему нравятся пьяные женщины.
— Пьяные — нет, а вот обнажённые — точно нравятся. И он наверняка заметил, что ты не костлявый подросток, а молодая красивая девушка.
Я пожала плечами, глядя в окно. В саду опять гремела музыка, много людей гуляло, сидело на лавочках.
— Мне теперь стыдно, — я не закончила, как в дверь сильно и быстро постучали.
Мы с Кристиной переглянулись. Я потуже запахнула шёлковый халат а-ля кимоно голубого цвета и открыла дверь.
За нею стоял Стас и чуть улыбался. У меня глаза расширились, я мгновенно покраснела, в ушах зазвенело.
— Привет, можно к больной?
— Привет, заходи, — отступила я.
— Привет, Кристина.
Она кивнула и тут же энергично встала, сказав, что ей нужно идти, и испарилась, оставив меня краснеть одну.
Я ещё и обиделась на неё за это. Мне ведь было неловко, а она сбежала.
— Выздоровела? — спросил Стас, садясь опять, как в первый раз, когда он заходил в мою комнату, на низенький пуфик.
— Кажется, да, — произнесла я неловко, убирая непослушные волосы назад с плеч. — Спасибо тебе за … ты помог мне.
— Не за что, ты в следующий раз осторожнее с поклонниками и со спиртным.
Я быстро посмотрела на него и стала ещё краснее.
— Следующего раза не будет — это мне урок.
Он улыбнулся шире.
— Ты сегодня не идёшь в сад? Не бойся, он и близко к тебе не подойдёт, я говорил с ним.
— Я не знаю, мне стыдно, — откровенно сказала я, глядя в пол.
— Перестань, там вчера все были пьяны. Поэтому сегодня тихо прогуливаются, посмотри, — он махнул рукой на окно.
— Хорошо, я спущусь, наверное.
Он встал и прошёл к двери. Только сейчас я увидела, что на нём та же кожаная жилетка, которую он вчера застёгивал на моей обнажённой груди.
— Хорошо, увидимся, спускайся.
Я осталась в комнате со смешанными чувствами любви и беспокойства.
В этот вечер я всё-таки не спустилась в сад, слишком стыдно мне было, а Кристина больше не зашла, наверное, была с Вадимом.
Когда закончились все ненавистные мне этой весной праздники, потому что я либо скучала, либо наблюдала за тем, как Стас милуется с Мариной, я пошла на своё первое задание.
И так получилось, что это было в день моего рождения — тринадцатого мая. Я никому об этом не сказала, мне казалось, что никому это и не будет интересно.
Перед этим мы со Стасом много виделись, много общались касаемо дела, и ничего не говорило о том, что его отношение ко мне как-то изменилось после той ночи с 1 на 2 мая. Опять опытный наставник, официально-дружеский тон.
С Кристиной я не виделась всё это время, она улетела в Париж к подруге — дочери Вадима — Вете, с которой когда-то встречался Стас. Она успешно защитила диссертацию, и Кристина хотела её поздравить.
Я помню, что Кристина попрощалась со мной третьего, пожелала удачи со Стасом и, вся воодушевлённая, уехала в аэропорт. Мне было интересно, что, казалось бы, легко всё переносящая девушка чувствует внутри на самом деле. Ведь вечер первого она провела с нами, хотя наверняка хотела с Вадимом, да и ушла рано в дом, ей было скучно в компании, где все разбились на пары.
Поэтому я никому не сказала, что у меня день рождения. Кристины не было, а Стасу это безразлично. Я так решила сразу, как только он десятого сказал, что я иду в детский дом тринадцатого мая.
Рано утром я приняла душ, надела голубой костюм: строгую юбку, белую блузку и пиджак. На нос нацепила очки с обычными стёклами, на самом-то деле зрение у меня отличное. Волосы заколола наверх, надела туфли на квадратном высоком каблуке. Сумочка выбрала чёрную, в тон туфлям. Всё строго. На лице косметика, что делало меня немного старше.
Стас зашёл за мной в пятнадцать минут девятого. Я немного нервничала, о своём дне рождения я не помнила совсем.
— Готова? — спросил он, оглядев меня.
Я кивнула, взяв папку. В ней были липовые документы липовой фирмы, от имени которой я и должна была прийти.
В девять мы приехали в город (дом находился за его чертой), а к двадцати минутам десятого подъехали к детскому дому № 11.
— Не нервничай, ты отлично выглядишь, ничего не может произойти, кроме того, что твоим деньгам обрадуются, — говорил мне Стас.
Я кивала, стискивая в руках папку.
Директор уже ждал меня, с ним созвонились накануне и договорились о встрече. Я вышла из машины и пошла к приюту. Секретарша провела меня к нему.
За столом сидел, когда я вошла, лысоватый мужчина лет сорока с русыми усами. Он привстал и поздоровался.
Я, как во сне, прошла к длинному столу переговоров и села за него, положив перед собой папку.
Директор совсем не улыбался.
— Я по поводу спонсорской помощи от компании «Юг-мебель».
Очки мне ужасно мешали, так и хотелось снять их.
— Я вас слушаю, — холодно заявил он, сложив руки на столе, сцепив их в замок.
Я мельком посмотрела на него, прежде чем достать бумаги. Его тон мне не понравился, обычно так не говорят со спонсорами.
Я начала говорить заученную фразу о том, что компания, представителем которой я являюсь, раз в год помогает различным детским учреждениям либо товаром, то есть мебелью, либо деньгами. На этот раз выбор пал на их детский дом…и
