приключение в его жизни — и без того лысые колеса стерлись о бесконечные грунтовые дороги, передний бампер начал отваливаться, задний уже давно оторван, а ходовую можно в пакеты по запчастям собирать. Но мы едем — восемь, десять, пятнадцать часов подряд…
Мог ли представить этот автомобиль, катая туристов по окрестностям столицы Чили, что однажды его будет ждать столь эпичное приключение? Что от того, справится ли «Хюндайчик», не сломается ли, довезет ли вовремя, зависит успех целой кругосветки для этих странных людей?
Умел бы мыслить, возможно, и задумался бы. А я продолжал думать о километраже и времени.
В первый день тысяча километров осталась позади, во второй — полторы. Первая ночь — шесть часов сна, вторая — три. Напряжение росло с каждым новым километром. И без того взвинченную нервную систему окончательно взбесило дурацкое расположение границ. Считая каждый час и опаздывая, протряслись по самому худшему участку дороги к чилийскому пропускному пункту и наразился на грозный взгляд пограничника.
— Вы не поставили штамп о выезде из Аргентины, — подкинул нам проблем этот деятель границы.
— В смысле? Где не поставили? Не было у нас на пути границы — ну не мог я ее пропустить!
— Вы не поставили штамп о выезде из Аргентины, — как заевшая пластинка, без эмоций повторил работник в форме.
— А сколько назад до таможни? — сдерживая возмущение изо всех сил, уточняю я.
— Пятьдесят километров, — сообщил чилиец.
И вот мы, уже не ругаясь, едем назад лишний час. А потом еще раз обратно — и еще один лишний час. Блеск! Таможней оказалось ветхое строение, не похожее даже на здание, где-то в кювете. То есть ты должен сам догадаться, что кибитка вроде биотуалета вдали от трассы — это паспортный контроль.
Мы ехали и ехали, лишь изредка останавливаясь выпить чашку кофе и сделать несколько снимков.
Несмотря на вдохновляющие пейзажи за окном, Саша становился все неразговорчивее и хмурее. Я чувствовал его недовольство и не мог понять, что произошло.
— Саня, что случилось? — не выдержал я через пару часов напряженного молчания в дороге. — Ты чего поник?
— Как «что случилось»? А что непонятного? Уже едем двадцать часов без передыха, позвоночник в трусы высыпается!
Опаньки! Вот те раз! Ну все было слишком легко — и именно скандала мне не хватало!
— Сань, я же тебя об этом предупреждал. Если не успею на корабль — полетит к черту весь маршрут, вся кругосветка, понимаешь? Других вариантов пересечь Тихий в ближайшие месяцы нет. Мы же оба понимали, какой путь нам предстоит.
— Предупреждал он! Как конченые роботы уже третьи сутки живем. Лучше б я из Ушуайи летел. Посмотрел, блин, Чили на свою голову, — он крепко заматерился и отвернулся к окну.
Мне продолжать разговор не хотелось — какой смысл?
Еще час молча посопели — и разрулили ситуацию. Саня признал, что дал волю эмоциям. Я отлично понимал его состояние — мой тонус и готовность гнать мотивировались только моим же глубоким внутренним переживанием. Без этого допинга справиться со спринтом было бы в разы сложнее. Это — как в студенческие годы: переживаешь за сессии, недоедаешь, недосыпаешь — и здоров как конь. Только к маме на каникулы приехал, организм расслабился — и сопли ручьем. Все-таки иногда стресс — хороший ресурс.
Я понимал: если одолею этот этап вовремя — считай три четверти сложного в кругосветке уже прошел. Все предыдущие месяцы мои мысли держали три столба — корабль в Антарктиду, корабль через Тихий океан и контейнеровоз из Австралии в Азию. Если не споткнуться на этих этапах и все успеть — тогда можно будет выдохнуть и двигаться дальше без каких-либо креплений по таймингу. Я на это очень надеялся. И Вселенная таки улыбнулась мне на этом этапе.
Мы успели! Влетели в Сантьяго поздно вечером, почти ночью, бросили машину у отеля и, даже не заходя в лобби, сразу двинулись пешком к ресторану, где меня ждала любимая Маруся, уже прилетевшая днем. Целый месяц в разлуке, целый мешок переживаний и впечатлений за это время, столько всего нужно ей рассказать!
Помню этот момент как сейчас. Я то и дело нервно вырываюсь вперед, оставляя позади семенящего по улице Саню. Подбегаю к узенькому перекрестку, залитому светом разбитого фонаря, и останавливаюсь у светофора, чтобы нетерпеливо переждать красный. И тут вдали замечаю самую лучшую, самую красивую, самую родную на свете фигуру — нет, не выбирает блюда за столом с официантом, а стоит и ждет меня у входа. Моя дорогая! Моя любимая! В нежном платье в горошек, с милыми локонами (которые готовились, уверен, минимум час), как всегда приятно пахнущая, как всегда такая легкая. Я — изнуренный тяжелой дорогой, грязный, с бородой недельной небритости. Леди и Бродяга…
Крепко прижимаю любимую макушку к своей груди и выдыхаю: «Спасибо абсолютно всему, что есть в моей жизни! Богу, этой женщине, Сане, воле случая, „Хюндайчику“. Спасибо, что все вы на моей стороне. Я счастлив и очень благодарен вам!»
Осталось только утром сдать в рентал волшебного Конька-горбунка по имени «Хюндай», лишившегося двух бамперов в неравном бою с дорогами Патагонии, но вышедшего из него победителем, и доехать на автобусе в Вальпараисо для посадки на корабль. Но какие это уже мелочи!
Часть 5. Океания & Австралия
День 128
Вальпараисо, Чили
58 282 км пути
В Вальпараисо было пасмурно, но на душе было светло и легко: как будто в этом порту, недалеко от Сантьяго, с меня сняли весь груз стресса. Рядом была Маруся, которая одним своим присутствием всегда действовала умиротворяюще, и впереди нас ждал долгожданный круиз: Тихий океан, один из самых крутых в мире круизных лайнеров Crystal и маршрут мечты: остров Пасхи, остров Питкэрн, Французская Полинезия, острова Кука…
Мы с Марусей прибыли к кораблю на шаттле Uber, поскольку искать свой корабль в порту на своих двоих — дело нелегкое! На вторые сутки, может, и дойдешь. В моих мыслях вдруг возник маленький Тема: он, то есть я, крутил глобус на уроке географии, тыкал пальцем в незнакомые континенты и, зажмурившись, думал: «Однажды и я там буду». Тому Теме никто не рассказывал, что это невозможно, поэтому он просто мечтал. И вот, домечтался.
Если я когда-нибудь буду монтировать фильм о кругосветке, в этом месте должна быть крутая монтажная склейка: в кадр с пацаном, тычущим пальцем в глобус, ворвется звук оркестра, фокусники в цилиндрах и свет огромных люстр Atrium. И уже взрослый Тема-Артемий
