нужно коров чужих считать, да квадратные метра спорных земель обсуждать. Мне есть чем заняться. Да и Андрюша, как молодой жеребец копытом бьет.
— Ну, тогда вижу что осталось нам лишь хорошо развлечься!
— Воистину, друг мой, — Андрей с улыбкой смотрел в сторону громыхающего и сверкающего танцпола. — Воистину!
Глава 8
Танцпол обнимал большой подиум, на котором бесновался диджей, и повсюду во вспышках света плясала молодёжь. Ритм бил по ушам и пробирал до сердца. Андрей мне то и дело что-то радостно кричал, уже пританцовывая и жадно поглядывая по сторонам.
Я, как и водится при таком шуме, лишь показывал ему ободряюще большие пальцы, и оценивал обстановку. Три этажа. Нижний, собственно где мы оказались, основное место действия. Здесь пахло сногсшибательной смесью пота, духов, одеколонов и алкоголя. Многолюдно, бурно и пропитано физическими удовольствиями или же предвкушениями оных. Суета сует. Простолюдинки заманивают благородных, одарённые девушки наслаждаются танцами в своих компаниях, молодые парни всячески стараются делать вид что они опасные, умудрённые и решают серьёзные вопросы.
Возрастное. Пройдёт. Пусть и мило смотрится. Потом поймут, что те самые серьёзные вопросы разбираются на третьем уровне. Я видел наверху купола магических зон, скрывающих за непрозрачными стенками глав родов, кто предпочёл такую вот шумную атмосферу для своего собрания.
Там, может быть, и Свиридов сидит. Андрей очень быстро растворился в толпе, и уже совсем скоро оказался рядом с медлительной и задумчиво глядящей в потолок длинноногой блондинкой с каре. Влился в танец с ней, пусть она вроде бы его и не замечала, будто бы погружённая в себя. Ну, в целом, парень молодец. Энергичный и без юношеских комплексов.
Надо сказать, что здесь было ну очень много молодых и красивых девчонок… Нет, так неправильно. Здесь было очень много юных, стройных, соблазнительно изгибающихся, слегка пьяных и раскованных женщин с хищными и голодными взглядами. Большинство красоток даже не из этого уезда. Как я уже говорил — охотниц на дворянство хватало, и у них были свои графики, законы, сообщества. Кому-то везло, и они находили себе какого-нибудь барона, войдя в общество благородных, кто-то получал хорошие откупные, а кто-то… Разные истории успеха у таких дам. Хорошо, что это очень узкая прослойка у девушек. Просто там где пахнет жареным мясом — вегетарианцев не бывает. Странно было бы здесь искать нежную особу с томиком стихов Пантелеева-Аксёнова.
Был ещё второй этаж. Там засел другой вид хищников. Я заметил пару уже знакомых лиц, но мы друг друга не поприветствовали, однако (и это было очевидно) меня узнали. Один был из тех, что работал со Свиридовым — юный цепной пёс, а второй — Азамат Каримов. Лекари уже выправили ему руку?
Находились они в разных компаниях, однако злоба ребят, вряд ли знакомых друг с другом, объединяла. Причём петербуржец как-то странно улыбнулся и, смерив меня взглядом, отлепился от перил второго этажа и исчез. Хрен с ним!
Мест на третьем уровне не было. Но там и обстановка скучная, не на мой ранг. Так что я вернулся на второй. Рассекать собою танцующую толпу совершенно не хотелось. А вот выпить чаю… О, это была мысль.
Я отыскал небольшой столик с видом на площадку. Два места всего, но что-то мне подсказывало — княжичу Обухову такой досуг был не интересен, так что можно назвать его одноместным. Медленная блондинка уже танцевала с Андреем, закинув ему на шею тонкие и украшенные браслетами руки, и теперь глядя княжичу прямо в глаза.
— Ваше благородие, — рядом со мною нарисовался официант. — Что вам принести выпить?
— Чаю. Зелёного. Какой есть? — сказал я ему. Он моргнул, улыбнулся ещё шире:
— Простите, я вас не расслышал.
— Всё ты расслышал. Какой есть зелёный чай?
Да, здесь такое вряд ли заказывают. За соседними столами реками лился алкоголь. Пахло дорогим табаком и кальянным дымом.
— У нас только один вид. Просто зелёный чай. Вам чайничек или чашку?
— Чайничек. И есть ли ватрушки?
На официанта было жалко смотреть. Он опустил взгляд на мой амулет, будто бы проверяя не показалось ли ему.
— Ватрушки? Нет, у нас нет ватрушек. Есть сырные пироги.
— Неси!
— Сию минуту! — он тут же исчез, а я устроился на стуле поудобнее. Кроме танцпола отсюда хорошо был виден стол, где заседал Азамат. Он и его дружки о чём-то переговаривались, и взгляды на меня кидали недвусмысленные. Как бы не пришлось ломать ему вторую руку. Кстати, сына Дворкина среди петербуржцев не было. Отец устроил взбучку?
За соседним столом страстно целовалось две парочки. Уже пьяные, разошедшиеся. Они явно соревновались за приз в первенстве за самый громкий поцелуй. Чавканье было такое, как у меня на псарне, когда я скармливал питомцам ослушавшегося демона. Разве что кости не хрустели. Я с интересом посмотрел на них и хмыкнул. Парочки были из благородных. Силы небольшой, все перворанговые и без опыта в разрывах. Наверное, не выучились. В целом мои сверстники, поэтому куда им порталы закрывать.
Когда принесли чай, я всё ещё озирался. Андрей со своей пассией уже куда-то удалились. Диджея заменила группа молодых ребят с гитарами, татуированный вокалист с причёской-гребнем и накрашенными глазами завыл что-то энергичное, и толпа закачалась.
Ритм и меня захватил, притоптывая ногой, я понюхал принесённый треугольный сырный пирожок, взял ложечку и попробовал кусочек.
Ммм… Нежная, сладкая вкусняшка! Прямо отлично!
Забыв про всё, и едва не мурлыча от удовольствия, я принялся за лакомство и отвлёкся лишь когда на стул напротив кто-то сел.
— Скучаешь, малыш? — наклонилась ко мне фигуристая брюнетка-простолюдинка лет двадцати пяти. Какой кричащий макияж, и какое глубокое декольте. Глаза у девушки были дерзкие и уже уставшие. Повидала она в этом деле грязи, конечно.
— Совершенно нет, — ответил я и аккуратно налил себе в чашку чаю. Потянул ноздрями аромат. Вроде бы недурно. Но всё решит вкус.
— Хочешь, развлеку? — какая доставучая дамочка. С чего это такое внимание? От меня не укрылся нехороший интерес со стороны Азамата и его товарищей. Петербуржцы постоянно смотрели в мою сторону и вид у них был подленький.
— Тебе понравится, малыш, — помада очень яркая, свежая и бликует от огней цветомузыки. Как-то уж слишком бликует.
— Думаете? — хмыкнул я.
— Никто тебя так не поцелует, малыш. Мои губы творят чудеса, — запах духов у неё был приятный, но моя сила чувствовала кое-что ещё. Кое-что лишнее.
