ли от усталости, то ли от применённого без моего ведома колдовства, и вершины деревьев слились с бархатом ночного неба, где величаво проплывали уже обе луны.
Неожиданно я оказался так близко к ним, что, казалось, протяни я руку – и коснусь светло-золотистой поверхности одной из них и огненно-золотой – другой. Саор расстилался передо мной, притихший, загадочный, похожий на птицу, неведомо куда летящую среди волн вечного моря. Я взмахнул руками, словно крыльями, и легко понёсся над горами, реками, озёрами, в то время как чей-то шёпот, напоминающий шуршание ветра в сухой траве, подсказывал мне их названия: Эриж, Садж, Тэк, Тэш, Соэх…
Я поднимался всё выше, и скоро мир внизу стал расплывчатым пятном, точкой, а затем и крошечной пылинкой в океане таких же, как и он, миров. И, хотя рядом не было видно другого мира, с голубым небом и золотым солнцем, я твёрдо знал, что она там – Земля, связанная с Саором незримыми узами…
– Миров много, и постоянно возникают всё новые и новые, – прошелестел всё тот же бесстрастный голос, исходящий от смутной тёмной фигуры, – но родина Саора – Земля. Она источник магии. Люди обладают бесценным даром. Я покажу тебе. Представь себе любое существо… – И на обращённой ко мне ладони возник огонёк.
Я сосредоточился и вообразил птицу – тонкоклювую, длиннохвостую, яркую… И вздрогнул, когда придуманное мной создание клюнуло мою ладонь.
– Этот великий дар – воображение, – произнёс Тор. – Люди умеют творить. Когда-то я так же создал Саор. Теперь он почти независим от меня, но, зная будущее, я могу помогать ему.
Птица вспорхнула с моей руки и растворилась меж звёзд.
– Тебе известно будущее?!
– Не всё. Вы постоянно меняете его – своими делами, даже намерениями. Каждый сам выбирает свою судьбу. И ты волен поступать, как пожелаешь.
– Но если я поверну назад, меня назовут трусом!
– Есть миры, где никто не осудит тебя потому, что не узнает ни твоих поступков, ни их последствий.
– Но я не перестану быть предателем! Ведь я предам маму, Дэйкена, Дейзи… весь Саор!
– Тогда выбор сделан: следуй за Синеглазым. У вас один путь.
Тор растворился во тьме.
– Подожди! – крикнул я ему вслед, собираясь задать вопрос, подсказанный Дэйкеном.
Но не успел – проснулся.
Обнимая меня могучими тёплыми лапами, мирно храпел Трис. Лес вокруг посветлел. Одна луна почти скрылась за горизонтом, вторая из золотой превратилась в прозрачную бледно-жёлтую. Я уже собирался подняться, как раздавшийся совсем рядом приглушённый и взволнованный голос Дейзи пригвоздил меня к месту:
– Ты всегда уходишь от ответа, если речь заходит о нашем Обряде.
– Что ты хочешь услышать, принцесса? – холодно и весьма раздражённо ответил Дэйкен, словно этот разговор был ему неприятен.
– Отец перед смертью взял с тебя обещание…
– Значит, тебе не о чем беспокоиться. Назначай любой день – мне всё равно.
– Ты же не любишь меня, Синеглазый.
Я изо всех сил зажмурился. Что он ответит?!
– С каких пор мои чувства стали что-то значить для тебя, принцесса?
Девушка тихонько вздохнула:
– Ты дал слово из жалости… это жестоко.
– Не ты ли сказала Доргу, что моё равнодушие заставит тебя последовать примеру…
Дейзи прервала его, заговорив торопливо и сбивчиво:
– Но я не желала заполучить твою взаимность угрозами! Я встретила тебя совсем ребёнком. Такой совершенный облик… невозможно увидеть и не потерять голову! Все женщины в мире мечтают очутиться в твоих объятиях! Ты был моей первой настоящей любовью. Казалось, никто и никогда не вытеснит тебя из моего сердца.
– Был?
Даже с закрытыми глазами я ясно представил его усмешку – такую непередаваемую интонацию он вложил в столь короткое слово.
– Вчера всё изменилось. Я поняла, что ошибалась.
– Дэрэк, да? – тихо спросил Дэйкен. – Я обратил внимание, как ты смотришь на него.
– В отличие от тебя он живой! Не бесстрастная статуя, а человек из плоти и крови! Он не отказывается от жизни, потому…
Дэйкен резко прервал её:
– Светает. Тебе пора в Корх, принцесса.
– Мне хочется быть счастливой, любить и быть любимой… С тобой это невозможно. А с принцем я смогу начать всё заново. Я возвращаю тебе слово, данное моему отцу.
– Дейзи, – сухо произнёс её собеседник, – если ты решила наконец обрести своё счастье, я рад за тебя. И закончим этот разговор!
– Прости меня, Синеглазый, – голос принцессы дрогнул. – Я ухожу.
Я чуть приоткрыл глаза, прячась за лапой Триса. Девушка исчезла. Дэйкен прислонился к шершавому стволу дерева, на толстых корнях которого они сидели. Щёки его пылали. Я не знаю, о чём он думал… Похоже, он говорил сам с собою – или с кем-то невидимым. Возможно, со своим учителем.
В одном я был уверен: он вспоминал её.
Какая она была – Эльгер, дочь Лекста? Не сомневаюсь, он отвоевал бы её у короля… у кого угодно! У смерти только не смог.
Я встречался с десятками девушек. Лица некоторых я даже не помню. И ни с одной я не был дольше месяца… С Люси, кажется, полтора. И ни в долгие отношения, ни в любовь до гроба я раньше не верил. А уж в любовь и после смерти – и подавно. Как это – два года хранить верность одной-единственной, навсегда потерянной, когда все женщины мира мечтают о тебе?! Жить только ради долга и обходить сотни иных миров в тайной надежде обрести утраченную любовь…
Он что-то беззвучно и отчаянно крикнул, взглянув вверх, – только губы шевельнулись. Я чувствовал себя, действительно, переростком… Если бы я мог хоть чем-нибудь облегчить его горе!
Трис зашевелился.
Я сделал вид, что только что проснулся.
– Привет, – промурлыкал хоренг. – Ну как? Встречался с Тором?
Дэйкен повернулся к нам, и, не наблюдай я за ним раньше, нипочём бы не догадался о владевших им чувствах. Суровое и непроницаемое лицо моего проводника прекрасно скрывало все бури, что бушевали в его душе. Прятать боль за насмешками – хороший выход. Но теперь я знал правду и вряд ли буду смеяться. И, хотя вопрос задал Трис, я ответил, глядя на Синеглазого:
– Тор сказал: у нас один путь.
– Что ж, – нашёл в себе силы улыбнуться Дэйкен, – пойдём.
Вдруг он замер, прислушиваясь:
– О, а к нам гости! Непрошеные, нежелательные и, несомненно, последовавшие за Дейзи. Зачем она только приходила!
Последние слова понял только я.
– Будет тебе, – ухмыльнулся Трис. – Что для тебя лёгкая разминка, Синеглазый? Ты же любишь упражняться! Мечом ты владеешь, как никто в Саоре, а магией… смешно и сравнивать!
– Охраняй принца! – приказал тот в ответ.
Приказание оказалось своевременным: из глубины предрассветного леса, как в кошмарном сне, выступили и беззвучно взяли нас в кольцо чудовищные фигуры. Я ощутил неприятный холодок в спине: пришельцы поражали размерами, обилием клыков, когтей и рогов.
– Стойте, ежели не хотите неприятностей! – рявкнул хоренг.
– Бесполезно, – усмехнулся Дэйкен, – это же скоуни.
Круг сомкнулся. Чудовища напали внезапно, одновременно и молча. Странное это было сражение! Я не видел боя.
